Западные политики сегодня озадачены геополитическими намерениями России, как сорок лет назад – накануне «холодной войны».
Готовится ли Кремль начать вторжение в соседнюю Украину, если его запросы о гарантиях безопасности не будут удовлетворены? Или же зловещее наращивание российской военной мощи вдоль границ Украины – лишь маневр со стороны Владимира Путина, который пытается как можно больше выжать из Соединенных Штатов и их европейских союзников за столом переговоров?
Ответы на некоторые из этих вопросов могли появиться в понедельник: высокопоставленные официальные лица США и России встретились в Женеве, чтобы начать обсуждение требований Кремля о гарантиях безопасности и деэскалацию кризиса вокруг Украины.
Около восьми десятилетий назад западные политики точно так же пытались расшифровать намерения тогдашнего советского лидера Иосифа Сталина, наследие которого активно реабилитирует Путин.
В феврале 1948 года высокопоставленный сотрудник британской разведки Гай Лидделл в своем дневнике сетовал, как трудно понять, планирует ли Советская Россия военную агрессию.
В то время, как Кремль заявлял о мирных намерениях и называл свои маневры «стратегически оборонительными», Лидделл писал, что действия СССР напоминали «политику подготовки к агрессии», поэтому у западных держав не было иного выбора, кроме как готовиться к худшему и сохранять бдительность.
Всего две недели спустя действовавшие под руководством Кремля коммунисты установили контроль над Чехословакией.
Потеря последней восточноевропейской демократии завершила раздел Европы, погрузив две половины континента в состояние «холодной войны», которая продлилась четыре десятилетия.
Сегодня политики расходятся в оценках намерений Путина и спорят о том, чем вызвано наращивание военной мощи на границах Украины: авантюризмом или чувством незащищенности, оправдано оно или нет.
Некоторые западные дипломаты опасаются, что Путин намерен провалить переговоры, чтобы у него был предлог вторгнуться в Украину, повторив сценарий 2014 года, когда Россия аннексировала Крымский полуостров и захватила большую часть региона Донбасс на востоке Украины. Кроме того, идет активное обсуждение мер, которые могли бы удержать Путина от военных действий в Украине.
Хотя все члены НАТО и несколько не входящих в альянс европейских стран вслед за США предупредили о серьезных последствиях такого шага, риторика союзников различается: некоторые западные лидеры высказываются жестче, чем другие.
Новый канцлер Германии Олаф Шольц, который хочет лично встретиться с Путиным в конце этого месяца, рассуждает о перезагрузке отношений с Москвой и выражает стремление к «новому старту», хотя и он предупредил о серьезных последствиях в случае нападения России на Украину.
Президент Финляндии Саули Ниинисте в своих публичных выступлениях придерживается гораздо более жесткого подхода, решительно отстаивая право своей страны на вступление в НАТО и категорически отвергая требования России о прекращении приема новых членов в альянс.
Швеция, которая не является членом НАТО, но развивает военное сотрудничество с блоком, также возмущена требованиями Москвы о прекращении дальнейшего расширения НАТО. Министр иностранных дел Анн Линде подчеркнула, что Москва не имеет права диктовать, какие страны могут присоединиться к трансатлантическому военному союзу.
«Не Россия должна решать, можем мы вступить в НАТО или не можем», – заявила она в пятницу.
В преддверии назначенных на эту неделю официальных переговоров представители НАТО назвали требования России невыполнимыми и бесперспективными.
Требования включают отказ от дальнейшего расширения НАТО и сворачивании военного присутствия альянса в семи из восьми бывших советских государств-сателлитов в Центральной Европе, которые волнами присоединялись к западному альянсу с 1999 года. Кремль также настаивает на выводе американского тактического ядерного оружия из Европы, но не предлагает никаких ответных ограничений на свой арсенал тактических ракет.
После двусторонних американо-российских переговоров в Женеве, на которых американскую делегацию возглавляют высокопоставленные представители Госдепартамента, состоятся переговоры Совета Россия – НАТО в Брюсселе и встреча Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в Вене.
Путин, по-видимому, настроен вести диалог обо всей будущей архитектуре безопасности Европы, а западные державы пытаются ограничить масштабы дискуссии.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров предостерег против ведения «бесконечных дискуссий», которыми «Запад славится».
Путин также дал понять, что не готов к затягиванию переговоров. «Будут бесконечно болтать, бесконечно говорить о необходимости ведения переговоров и ничего не делать», – сказал он недавно, выступая по российскому телевидению.
Некоторые западные политики подозревают, что Путин спешит, потому что балансирование на грани войны может ослабить решимость Запада и пошатнуть сплоченность союзников.
Однако госсекретарь США Энтони Блинкен в воскресном интервью CNN выразил опасения, что цель Путина состоит в том, чтобы «восстановить сферу влияния над странами, которые ранее были частью Советского Союза».
Он добавил: «Мы не можем вернуться в мир сфер влияния. Это было рецептом нестабильности, рецептом конфликта – рецептом, который привел к мировым войнам».
Исследователь из Атлантического совета Эндрю Маршалл считает, что геополитические ставки очень высоки. «Исход этого спора может привести к кардинальному изменению условий безопасности на европейском континенте для целого поколения – так же, как решения 1990-х годов после окончания “холодной войны”», – пояснил он в недавнем комментарии.
Согласится ли Путин на что-то меньшее, чем возврат к тем временам, когда Москва контролировала половину Европы? Западная тактика, похоже, состоит в том, чтобы попытаться втянуть Путина в обсуждение деталей европейской безопасности, в согласовании которых заинтересованы обе стороны.
Министр иностранных дел Швеции Анн Линде выделяет такие области, как контроль над вооружениями и правила проведения военных учений вблизи границ. Как отметила Линде в интервью журналу Foreign Policy, намерения Москвы остаются неясными, но «дать шанс дипломатии и диалогу всегда лучший вариант, чем военные действия».
Другие аналитики считают, что Путин в конечном итоге сосредоточен на возвращении Украины в орбиту российского влияния, а более широкие требования к архитектуре европейской безопасности являются проявлением типичной для России тактики, которую бывший американский дипломат Генри Киссинджер однажды охарактеризовал так: «попытаться выломать все двери и посмотреть, какие слетят с петель».
Российский обозреватель Владимир Фролов считает, что Путин намерен добиться того, чтобы Украине пришлось «строить отношения с Россией на условиях России». При этом эксперт отмечает: «Эскалация остается вероятной из-за нереалистичных требований, предъявляемых в условиях искусственно сжатых сроков», – говорит он.
