4 ноября в России отмечается День народного единства. Он учрежден в 2005 году как бы взамен советского праздника 7 ноября, символизировавшего начало большевистского переворота в 1917 году.
Поначалу вокруг новой даты разразились бурные дискуссии, поскольку новый праздник ко всему прочему еще затрагивал и межнациональные отношения. Ведь именно 4 ноября 1612 года, согласно официальной исторической версии, «польские завоеватели» были изгнаны народным ополчением под предводительством Минина и Пожарского из Кремля. К тому же на этот день приходится церковный праздник в честь Казанской иконы Божией Матери, который отмечался еще в царской России почти три сотни лет.
В общем, отношение к «новорожденному» празднику было противоречивым, во многом оно осталось таковым и сегодня. Русская служба «Голоса Америки» попросила высказаться на эту тему граждан, представляющих различные мнения, бытующие в российском обществе.
Яков Гордин: «Это была самая смутная картина периода “Смутного времени”»
Петербургский писатель и историк, соредактор литературного журнала «Звезда» Яков Гордин считает, что выбор 4 ноября для Дня народного единства является, мягко говоря, «небезупречным». По его мнению, вообще любое событие лучше отмечать «не против кого-то». «Что же касается 4 ноября 1612 года, то это крайне туманная история и не очень понятно, что тогда происходило на самом деле, – добавил собеседник «Голоса Америки». – В некоторых источниках утверждается, что в тот день гарнизон поляков изгнали из Китай-города, причем, усилиями не столько ополченцев, сколько казаков. В то же время в других источниках об этом не упоминается вовсе».
При этом, по оценке Якова Гордина, в самой антипольской операции есть несколько щекотливых моментов. По его словам, сейчас утверждается, что это была победа русского воинства над «польскими оккупантами». «Но здесь есть несколько неувязок, – уточнил он. – Поляков призвала (в страну) одна из боярских группировок, потому что на русский престол был приглашён польский королевич Владислав. И, кстати говоря, одним из тех, кто благословил его будущее избрание, стал патриарх Филарет (Фёдор Романов) – отец будущего царя Михаила Романова. Так что это была самая смутная картина периода “Смутного времени”. Упомянутую же часть поляков скорее всего в этот день или, может быть, в какой-то из следующих, из Китай-города действительно изгнали».
В любом случае выбор этого повода для учреждения общероссийского праздника кажется довольно странным, продолжил Гордин: «Тут нужно или забыть о реальных событиях, или волевым решением назначить, что 4 ноября мы все едины, и должны демонстрировать нашу всеобщую любовь друг к другу, потому что выход России из “Смутного времени” – действительно грандиозное событие. Но можно было бы выбрать в качестве такого символического праздника день избрания Михаила Романова на русский престол. В российской истории существуют безусловно важные даты».
Сразу после появления в конце декабря 2004 года Федерального закона об учреждении нового праздника, возникла версия, что высшему российскому руководству и иерархам РПЦ захотелось сделать всенародным День Казанской иконы Божией Матери, что не выглядит адекватным решением для многонациональной и многоконфессиональной страны.
Как представляется Якову Гордину, почитание этой иконы не нуждается в специальной государственной поддержке. «Это – дело верующих, и не нужно повторять ошибок дореволюционной России, когда церковь фактически была включена как некий департамент в государственную структуру. Мне такой подход не кажется дальновидным», – резюмировал он.
Игорь Чубайс: «Все говорит о беспомощности властей, показывает их идейную несостоятельность»
В свою очередь профессор Московского экономического института Игорь Чубайс считает, что праздник приурочен к очень важному событию, но смысл его для большинства населения остался неразъясненным. Поэтому, на его взгляд, он остался искусственным порождением и не воспринимается как повод для народного единения.
«Между тем этот день очень созвучен нашему времени и многое проясняет, – рассуждает профессор в комментарии для Русской службы «Голоса Америки». – Но тут нужно окунуться в предысторию. Иван Грозной был первым русским царем-абсолютистом, который заставил жить страну по формуле: “Россия – это Грозный, нет Грозного – нет России”. Он сконцентрировал в своих руках всю власть, поэтому после его смерти в стране вскоре воцарилась смута. Начался хаос, от которого Россия страдала всё «Смутное время». И сегодня наша страна близка к тому, чтобы вновь повторить этот путь. Вячеслав Володин (спикер Госдумы – В.В.) уже заявлял, что “Россия – это Путин”. Но возникает вопрос, а что будет после того, когда он уйдет? И если в начале 17 века ситуацию разрешило народное ополчение, то сейчас всё выглядит гораздо сложнее, а перспективы туманнее...»
Власть не сумела донести суть праздника до народа, поэтому основная масса россиян расценивает его просто как лишний выходной, констатировал Игорь Чубайс. «Очевидно, в Кремле хотели показать, что они наследники не СССР, а исторической России, – предположил он. – Поэтому вернули какие-то символы и знаки из прошлого, но это произошло без врастания в ткань культуры. Впрочем, таких абсурдов в нашем календаре полно. Недавно отмечался День памяти жертв политических репрессий, а вскоре наступает День создания ВЧК, зверской структуры, которая уничтожила миллионы людей. В такой ситуации теряется всякий здравый смысл и невозможно сориентироваться».
Российские власти с упорством, достойным лучшего применения, соединяют несоединимое, позволяя держать Ленина в мавзолее и признавая невинно убиенным Николая Второго, подчеркнул Игорь Чубайс. «Это все равно, что жить по формуле, которую Владимир Войнович описал в своём «Иване Чонкине», где герой романа сидел под лозунгом «Добро пожаловать немецко-фашистским оккупантам!». Тут уж либо «добро пожаловать», либо «оккупантам». У нас царит идеологический хаос, от которого до полномасштабной смуты – всего ничего. Все говорит о беспомощности властей, показывает их идейную несостоятельность. У них из аргументов остались только силовые рычаги, аресты, преследование инакомыслия. Ничего вразумительного они предложить не могут», – заключил профессор.
Михаил Борзыкин: «Праздник дал отмашку националистическим силам...»
Петербургский рок-музыкант, фронтмен группы «Телевизор» Михаил Борзыкин впервые заявил о себе во второй половине 80-х годов. Но в отличие от многих своих сверстников и коллег, которые впоследствии стали выступать с провластных позиций, «Маяковский рок-музыки» (так назвали Борзыкина в книге «100 альбомов советского рока») остался бунтарём и оппозиционером. Он выступал на многих петербургских Маршах несогласных конца нулевых – начала десятых годов, и трудно представить, что его пригласили бы принять участие в официозном концерте на Красной или Дворцовой площади с песнями «Твой папа – фашист», «Газпромбайтер», «Заколотите подвал!» или «Ты прости нас, Украина».
Отвечая на вопрос о своём отношении к Дню народного единства, рок-музыкант в комментарии для Русской службы «Голоса Америки» сказал: «Я и 7 ноября не жаловал, по крайней мере, в последние годы Советской власти. А 4 ноября вообще не отметил для себя как некий праздник или дату, достойную внимания. Но это, конечно, знаковая и опасная идея, возникшая в неких кремлёвских головах в духе имперской и изоляционистской политики, которая сейчас культивируется и плоды которой мы пожинаем. Эту дату можно считать своеобразной точкой отсчёта, с которой началось новая волна усиления самодержавной и империалистической основы курса Кремля. На мой взгляд, это всё “сурковские штучки”».
Большинство людей в России не знают, с чем именно связан этот праздник, уверен Михаил Борзыкин. По его словам, День народного единства включён в повестку государственной политики, которая сводится к «единению России против всего остального мира». При этом он признаёт, что некоторые «успехи» в этом направлении есть: «Наблюдается рост умеренного национализма – для этого было сделано немало агрессивных вылазок в отношении соседних стран, и войн было развязано немало. Так что праздник только дал отмашку националистическим силам, и они, так или иначе, посеяли в умах наших сограждан непоколебимую уверенность в том, что Россия – самая великая страна, и что на нас все нападают и хотят уничтожить. То есть, в очередной раз был воссоздан дремучий миф».
Вместе с тем музыкант выразил опасение, что имперский синдром в сознании значительного количества российских граждан обосновался довольно прочно. «И от распространения этого заболевания отсутствует движение к свободной воле, и те ценности, которые ежедневно озвучиваются Кремлём, безропотно воспринимаются большинством россиян. Это печально, поскольку протестное движение, можно сказать, захлебнулось в последнее время, вся активность подавлена, и на всех полях гуляет ветер», – невесело подытожил лидер рок-группы «Телевизор».
