МОСКВА – Россия активизировала свои удары по сирийской территории, целями которых, по заявлениям Кремля, являются объекты «Исламского государства». Удары наносятся как с земли, так и с моря. Одновременно поступают сообщения о наступлении сухопутных войск, верных сирийскому лидеру Башару Асаду.
В среду в резиденции российского президента в Сочи министр обороны России Сергей Шойгу доложил Владимиру Путину, что четыре российских военных корабля Каспийской флотилии запустили 26 крылатых ракет по объектам «Исламского государства» в Сирии. По словам Шойгу, все цели были уничтожены.
Путин высоко оценил работу военных в Сирии, но предупредил, что говорить о результатах еще слишком рано. Российский лидер также поручил Шойгу продолжать искать возможности сотрудничества с США и другими странами в рамках сирийской кампании.
«Нужно продолжить работу с нашими иностранными партнерами, потому что без их участия: без участия Саудовской Аравии, Турции, Соединенных Штатов Америки, Ирана, Ирака и соседних государств – конечно, эту работу должным образом вряд ли удастся организовать», – сказал он.
Публично Москва заявляет, что она руководствуется общими с Вашингтоном целями: уничтожить угрозу «Исламского государства» и принести мир в Сирию.
Однако США и их западные союзники полагают, что Россия, возможно, преследует другую цель – поддержать правительство союзника Москвы – сирийского президента Башара Асада.
На основе первых сообщений можно было сделать вывод, что Россия концентрирует усилия своих ВВС на территориях, которые контролируют противники Асада, а не «Исламское государство».
На этой неделе Кремль попытался опровергнуть такой взгляд на происходящие события.
Выступая на государственном телевидении, заместитель министра обороны Анатолий Антонов заявил, что удары наносятся по объектам террористов и точно в цель.
Бывший депутат Государственной Думы и известный оппозиционный политик Владимир Рыжков заявил «Голосу Америки», что целью российской кампании является демонстрация эффективности военных реформ, которые проводились на протяжении последних пяти лет.
По словам Рыжкова, у него складывается впечатление, что российские военные хотят показать американцам, что у них есть аналогичные самолеты, аналогичные «умные» бомбы, что они могут вести такие же военные кампании, как и США. Такова новая российская армия, которая обладает большим потенциалом, добавляет он.
Россияне выражают осторожную поддержку военно-воздушной кампании Кремля против «Исламского государства». Гораздо меньше они готовы поддержать участие российских солдат в сухопутной операции в Сирии, которую Кремль пока исключает.
Тем не менее, несколько влиятельных политиков, включая главу Чечни Рамзана Кадырова, призывают отправить российских добровольцев на помощь сирийской армии в борьбе с «Исламским государством».
Подобные аргументы напомнили о действиях России в Украине, где понятия «солдат» и «доброволец» зачастую размывались, когда это было удобно Москве.
Есть и те, кто обеспокоены возможным повторением ошибок, допущенных во время советского вторжения в Афганистан.
Валентина Мельникова из Комитета солдатских матерей – НКО, отстаивающей интересы семей военнослужащих, – вспоминает, что в Афганистане российские власти тоже говорили об ограниченной кампании.
Но пока сирийская военно-воздушная кампания продолжается лишь неделю, и Кремль, судя по всему, старательно избегает подобных сравнений.
