Убийства и нападения на журналистов, а также многочисленные судебные процессы против работников СМИ значительно ухудшили рейтинг свободы слова в России за последние несколько лет. Директор отдела Центральной Европы и Евразии Национального фонда развития демократии (NED) Надя Дюк отмечает, что свобода слова в России в девяностые годы была, прежде всего, заслугой бывшего президента Бориса Ельцина. Однако ситуация в корне поменялась уже в 2000 году, после того как новоизбранный президент Владимир Путин установил контроль над популярным телеканалом НТВ.
«Контроль государства над свободой слова – многоступенчатый и зависит от степени важности того или иного источника информации», – отметил в своем выступлении в NED 10 декабря Николай Руденский, заместитель главного редактора интернет газеты «Грани.ру». По мнению Руденского, поскольку телевидение и радио – наиболее распространенные источники информации, эти СМИ подвергаются особо строгому контролю со стороны государства. Вместе с тем, Интернет-ресурсы, которые в основном доступны в городах, контролируются в гораздо меньшей степени.
Многоступенчатый контроль СМИ также включает в себя ряд мер, применяемых против отдельных журналистов. «Сегодня Россия стоит на третьем месте в мире по количеству убитых журналистов. Политковская, Щекочихин, Хлебников, Эстемирова – с этими именами связаны наиболее громкие убийства журналистов, критиковавших власти», – сказал Руденский.
Но существуют также и менее жесткие методы контроля свободы слова: суды и тюремное заключение. Этому способствует законодательство страны. Например, статья Уголовного кодекса о преследовании за политический экстремизм определяет понятие «экстремизм» расплывчато и может означать как оскорбление на этнической и религиозной почве, так и призывы к смене власть в стране.
В случаях Бориса Стомахина и Александра Подрабинека, например, понятие «экстремизм» применялось по-разному. Стомахин обвинен за «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности» и приговорен к пяти годам лишения свободы за критику российской «великодержавно-шовинистической, имперской политики в отношении соседей». «Хотя его комментарии были достаточно резкими, Стомахин не выступал против прав меньшинств, его критика была адресована правящему режиму», – считает Руденский. В свою очередь Подрабинек был обвинен в оскорблении ветеранов Советского Союза по той же статье, и суд над ним продолжается.
«Однако самыми важными методами контроля свободы слова в России являются конформизм, цинизм и коррупция среди самих же журналистов», – считает Руденский. Для эффективного контроля СМИ властям России нет надобности в широком использовании репрессий. «К сожалению, большинство журналистов стали вести себя как в советские времена – они очень критичны по отношению к власти в личном общении, но на рабочем месте действуют в полном соответствии с политикой государства», – говорит Николай Руденский.
Позицию Руденского поддерживает старший сотрудник NED Джон Скайер. «Цинизм – это главная проблема, как российских властей, так и СМИ», – считает Скайер. По его мнению, цинизм в России подпитывает то, что обе стороны знают о намерениях друг друга и не пытаются действовать иначе: «Такое обстоятельство дел освобождает правительство России от давления со стороны общества».
Эксперты соглашаются, что ситуация со свободой слова в России не изменится к лучшему, пока в этом не будут заинтересованы сами власти. Нынешняя власть России точечно атакует неугодных журналистов и в то же время оставляет пространство для критики в Интернет-изданиях. «Если абсолютная власть над СМИ эффективна до тех пор, пока не появится хоть немного свободы – как в конце 1980х, то многоступенчатая власть, присущая сегодня России, способна просуществовать еще долго», – заключает Николай Руденский.
