МОСКВА — В России начало недели ознаменовалось крупнейшими по региональному охвату за последнее время акциями против коррупции, которые состоялись по призыву оппозиционного политика, основателя Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального.
Самого оппозиционера задержали еще до начала акции в Москве, которую он из согласованного места на проспекте Сахарова перенес прямо под окна мэрии. Тем не менее, молодые сторонники Навального пришли по его призыву на Тверскую улицу, чтобы прокричать лозунг «Путин-вор» и быть задержанными полицией. То же самое произошло и в Санкт-Петербурге, где задержания были не менее массовыми, чем в Москве. Противостояние полиции и протестующих произошло 12 июня в десятках городов России — были случаи, когда активистов задерживали даже в ходе согласованного с властями митинга.
Почему Алексей Навальный с командой единомышленников смог мобилизовать сторонников в большинстве российских крупных городов – от Владивостока до Санкт-Петербурга? Как теперь будет развиваться российский протест и что может в ответ предпринять Кремль? Об этом в интервью Русской службе «Голоса Америки» говорят ведущие российские политологи.
Глеб Павловский: потенциал недовольства системой очень высок
Президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский считает, что изначально решение Алексея Навального перенести акцию из разрешенного места в неразрешенное было ошибкой: «Перенос места митинга Навальным был, как мне кажется, тактически неудачным ходом, потому что люди разошлись по разным площадкам. Сейчас, когда они еще не чувствуют себя единой средой, такое недоверие друг к другу опасно для его сторонников».
Однако реакция власти, считает Глеб Павловский, затмила своей грубостью действия оппозиционера: «Власть сама постаралась превратить эту ошибку в моральную победу Навального, потому что бессмысленно и мстительно обрушилась и на тех, и на других – и на умеренных, и на радикалов, показав, что она вообще не хочет признавать наличие политических сил, независимых от нее, что для нее все они равны. То, что так тщательно и осторожно некие умеренные круги в столице, во всяком случае, накапливали, считая это коммуникацией с властью, которая понадобится для решения проблем, в один момент было порвано. Можно сказать, что перед нами был своего рода уменьшенный вариант 9 января 1905 года, когда на глазах умеренных били детей, а потом били и самих умеренных тоже».
Политолог считает очень важной региональную составляющую протеста: «Очень важно, что на этот раз московская ситуация не стала центральным событием, как это было 26 марта. Города стали подниматься, демонстрации в городах собирали пропорционально больше людей, чем в столице – и это новый фактор, его не было во время митингов на Болотной. Это говорит о том, что потенциал недовольства системой – одновременно и полицейской, и ленивой в управлении, и вороватой, и некомпетентной – очень высок. Он настолько высок, что это неизбежно замечают и в самой власти».
Глеб Павловский считает, что ключевым признаком протеста в России после 12 июня будет рост интереса людей к политике: «Нарастает процесс политизации общества после долгой анемии, когда люди не хотели слышать о политике, и он нарастет очень быстро, с моей точки зрения, даже слишком быстро - политические круги не готовы к тем возможностям, которые возникают, которые дает им вот эта политизация лидеров, я имею в виду лидеров среднего звена, лидеров, понимающих, говорящих на одном языке с недовольными. И, конечно, совсем мало политических инструментов. Телевидение узурпировано властью, власть преследует даже мельчайшие попытки коммуникации. А социальные сети недостаточны в этой новой ситуации».
Александр Морозов: Навальный ведет нужную всем борьбу за расширение доступа в политике
Публицист и политолог Александр Морозов не считает, что лидер незарегистрированной «Партии прогресса» сделал ошибку, позвав своих сторонников в центр Москвы: «Навальный показал, что он способен достаточно бесстрашно по-прежнему действовать в публичном пространстве, ломая, на мой взгляд, сценарии, которые навязывает Кремль, в которые Кремль, может быть, хотел бы загнать ситуацию. Он своим резким решением отказаться от разрешенного пространства в пользу свободного собрания в День России показал, что его возможности ломать чужие сценарии не исчерпаны. Кремль всегда ставил задачу - как бы оставить Навального «на площадке», но обездвижить его, сократить возможности его маневра. И он показал, что он в состоянии сохранять свободу маневра».
Александр Морозов считает, что реализованный призыв Алексея Навального в День России провести гражданскую мирную акцию, не согласованную с властями, возвращает этому празднику смысл, который в него закладывался в начале 90-х годов прошлого века: «Эта акция на Тверской позволила отчетливо показать, что 12 июня - это день, не захваченный полностью кремлевской системой, что Декларация о суверенитете России, принятая 12 июня 1990 года, конечно, не предполагала в результате создание такого авторитарного правления, что Россия - это все-таки республика. И я думаю, что если бы он оставался на проспекте Сахарова, то это звучание было бы гораздо меньше - был бы такой изолированный праздник, а так все-таки действительно произошла борьба за российский флаг. И она у Навального получилась».
Публицист считает, что «Навальный своими действиями, всей объявленной своей президентской кампанией обращается к какой-то принципиально новой аудитории - не к каким-то старым либералам, не к партийным активистам прошлого, он обращается к вполне патриотически настроенному горожанину. Совершенно не факт, что этот горожанин, на мой взгляд, против всей системы в целом».
Эксперт уверен, что действия Навального также выступают катализатором политического процесса: «Навальный очень сильно оживляет возможную борьбу за расширение политического доступа. Своими действиями он делает хорошее дело не только для себя самого, но и для левых, и для правых, и для реформистов центристского характера. Он этими действиями прямо требует - расширьте возможность политического доступа, крайне сократившегося за последние 5 лет, сжимающегося, как шагреневая кожа. И он сам его расширяет, показывая, что человек, который заявляет о себе как политик и в состоянии собрать голоса, как-то привлечь к себе внимание, должен иметь возможность политического доступа».
Кирилл Рогов: Навальный нашел новый язык для регионов, которые его услышали
Политический обозреватель Кирилл Рогов отмечает, что главное отличие протестных акций 12 июня в России — это то, что регионы прислушались к Алексею Навальному, и люди в них пошли в политику: «Так новые слои общества оказываются втянутыми в политику. В мегаполисах, особенно в Москве, политизированных людей в силу целого ряда причин всегда было больше. А большие региональные выступления свидетельствуют о том, что немножко другие механизмы заработали. Это новые люди, они раньше были «вне», до них не дотягивалась эта политическая волна, а теперь дотягивается».
Кирилл Рогов уверен, что руководитель Фонда борьбы с коррупцией нашел правильный язык и тактику для достижения такого результата: «Это язык, отличающийся от традиционного московского интеллигентского политического языка. При этом частично ему не чуждый, там присутствует модернизационная риторика, модернизационная идеология, но, в то же время, он гораздо более органичный, гораздо более массовый и в гораздо большей степени ориентированный на молодую аудиторию. Каналы известны - это социальные сети, начинающие работать в качестве альтернативных механизмов мобилизации, консолидации и пропаганды».
Политолог считает, что в событиях в Москве уже проявили себя люди, готовые на неподчинение полиции, применяющей силу: «Там было несколько групп, которые как бы не отступали при наступлении полиции, а стояли на месте. Они не оказывали сопротивления, но и не уходили добровольно. Они там были, и это некоторое новое явление, хотя оно имело ограниченный масштаб».
Кирилл Рогов полагает, что Кремль, скорее всего, не позволит Алексею Навальному участвовать в президентских выборах 2018 года: «Кремлю, наверное, надо будет как-то решать «проблему Навального». Высока вероятность того, что она будет решена с помощью каких-то радикальных мер по отношению к нему, чтобы нейтрализовать его на следующий политический сезон, предвыборный сезон, который начнется с сентября».
