После того, как России удалось фактически спасти режим Асада в Сирии, ее влияние на Ближнем Востоке продолжает нарастать. Это отметили участники круглого стола в исследовательской организации «Атлантический Совет», которые 30 мая обсудили аспекты российского влияния в этом регионе. Многие из них констатировали, что факторы, способствующие укреплению связей России с ближневосточными странами, отчасти порождены прежней политикой Соединенных Штатов.
Разногласия США и Турции из-за покупки Анкарой российских противовоздушных ракетных комплексов нашли прямое отражение в ходе этого обсуждения, прежде всего – в высказываниях Кэтрин Уилбаргер (Kathryn Wheelbarger), исполняющей обязанности помощника министра обороны США.
Высокопоставленная чиновница Пентагона заявила: «Россия стремится к подрыву наших устоявшихся партнерских и союзнических связей. Россия действительно понимает, что всего лишь одной сделкой вроде поставки Турции своих С-400 она может внести неясность в будущее таких отношений».
Уилбаргер твердо указала на неприемлемость того, чтобы партнер США по НАТО закупал российские ракетные системы: «Завершение этой сделки будет разрушительным не только для программы, связанной с истребителем F-35, на которую Запад поставил в своем стремлении модернизировать свои военные возможности в воздухе, но и для потенциального оперативного взаимодействия между Турцией и НАТО, которое является ключевой составляющей обороны Альянса. Ясно, что комплексы С-400 сделаны для того, чтобы сбивать самолеты типа F-35, и невозможно себе представить, что Россия не извлечет выгоду из таких возможностей».
И.о. помощника министра обороны США намекнула на возможность применения санкций в соответствии с законом CAATSA (Countering America's Adversaries Through Sanctions Act) в отношении тех, кто будет сотрудничать с Россией в военной сфере, прежде всего – Турции: «Это взгляд, разделяемый представителями обеих партий в Конгрессе. Если мы (исполнительная власть США – Д.Г.) не введем санкции (против Турции из-за сделки с Россией по покупке С-400 – Д.Г.), то Конгресс примет закон, обязывающий нас это сделать».
Кэтрин Уилбаргер добавила, что другие предупреждения о возможности санкций в случае покупки высокотехнологичных российских вооружений, сделанные Вашингтоном его союзникам в регионе Ближнего Востока, уже возымели действие.
В целом чиновница минобороны США считает влияние России на ситуацию на Ближнем Востоке нацеленным на восстановление престижа и контроля: «Россия считает свои операции в Сирии центральными в ее общем подходе к влиянию на Ближнем Востоке, как шанс на восстановление статуса великой державы в этом регионе. Она демонстрирует и увеличивает там свои военные возможности, и расширяет свой доступ в регион, создавая риски для южного фланга НАТО».
Директор ближневосточной программы Атлантического Совета Уильям Уэкслер (William Wechsler) согласен с тем, что Москва серьезно и успешно активизировалась на Ближнем Востоке в последние годы: «С довольно ограниченными – по сравнению с тем, чем обладают США – ресурсами Путин успешно защитил своего союзника в Сирии в момент, который для этого союзника был наиболее отчаянным… Более того, в то же время Путину удалось расширить двусторонние связи с Турцией и Израилем, даже несмотря на сбитый турками российский самолет. Россия сейчас играет центральную роль в развязке событий в Сирии и все более возрастающую роль в этом регионе в целом. Нужно отметить, что нежелание США пойти в деле смещения Асада дальше словесных заявлений подготовили почву для успешных действий Путина».
Марк Кац (Mark Katz), эксперт по Ближнему Востоку из Университета Джорджа Мейсона, отметил то, что России пока удается дружить в регионе со странами, которые иногда находятся друг с другом в состоянии прокси-конфликта: «Союзники США на Ближнем Востоке все до единого имеют хорошие отношения с Москвой… Путин особенно выиграл от того, что наши союзники в регионе, которые наиболее обеспокоены поведением Ирана, культивируют хорошие отношения с Россией, несмотря на ее прочные связи с Тегераном. Одной из причин этого может быть то, что союзники США, сделав вывод о снижении заинтересованности в делах Ближнего Востока со стороны Вашингтона, повернулись к России, возможно, давая сигнал Вашингтону о том, что хотели бы его большего внимания. Другой – это попытка сделать так, чтобы Россия не поддерживала Иран в его действиях против них».
Марк Кац уверен, что сейчас Москву и Тегеран можно считать союзниками: «Россия и Иран, несмотря на разногласия, которые были у них в прошлом и сохраняются сейчас, являются практически союзниками в регионе. Они помогают друг другу. Если наши союзники на Ближнем Востоке надеются, что, сотрудничая с Москвой, они ограничат активность Ирана, то вряд ли эта надежда оправдана».
Бекка Вассер (Becca Wasser), политический аналитик из RAND Corporation, прослеживает историю увеличивающейся вовлеченности Москвы в дела Ближнего Востока с середины 2000-х: «Заинтересованность России в регионе Ближнего Востока серьезно повысилась примерно с 2005 года. Она действительно хочет вернуть себе статус великой державы, а все великие державы стараются влиять на Ближний Восток. Россия хочет добиться для себя места за столом переговоров, а в этом регионе таких столов предостаточно по самым разным поводам».
Исследователь RAND Corporation также напомнила о недавних оружейных сделках, которые еще не сдерживались угрозами мер со стороны Вашингтона: «Ближний Восток для России – это также удобный регион для обхода введенных против нее санкций. Она заключила несколько довольно дорогих оружейных сделок с ОАЕ и Саудовской Аравией, которые являются ключевыми союзниками США в регионе. Это для нее выигрышная со всех сторон ситуация – она получает прибыль и подрывает позиции США».
По мнению Бекки Вассер, вовлеченность России во взаимодействие со странами Персидского залива по проблеме установления нефтяных цен тоже является важным фактором влияния Москвы.
Эксперты считают, что политика США на Ближнем Востоке может быть более успешной, если Вашингтону удастся доказать ненадежность опоры на Россию в любых контактах и сделках, касающихся установления стабильности и долговременного мира.
