«Все, кто нас критикует, управляются западной разведкой» – конспирология с таким посылом раньше была коньком пропагандистских шоу на российском государственном телевидении. Теперь, судя по заявлениям руководителей армии и разведки России, она становится официальной идеологической линией Москвы.
Сначала глава Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин дал 2 августа интервью, в котором утверждал, что российская расследовательская журналистика связана со спецслужбами Запада, что эти же спецслужбы и западные неправительственные организации неправительственные организации поддерживают протестное движение в России, и даже намекал на то, что отравление Алексея Навального – это часть реализации некоего западного плана с использованием «сакральной жертвы». «Ничего не хочу сказать, но какие-то параллели провести можно», – такой ремаркой глава СВР сопроводил свои намеки.
Потом министр обороны России Сергей Шойгу рассказал 6 августа рабочим «Красмаша», производящим ракеты, о том, что «в Риге создан центр стратегии пропаганды, центры созданы в Таллине, Варшаве». По словам Шойгу, в этих центрах «создается информационное оружие, которое внедряется и распространяется по нашей стране».
«Вряд ли вы назовете в нашей стране хоть один центр, который готовит специалистов по информационным атакам. Мы не готовим таких специалистов», – рассказал коллективу «Красмаша» министр, над которым в российском сегменте соцсетей сразу же начали подшучивать, вспоминая десятки подробных журналистских материалов о «фабриках троллей» в России.
«Теории заговора», озвучиваемые людьми, ответственными за оборону и безопасность России, в ответ на доказательную критику в опубликованных независимых расследованиях – означают ли они обычный «отпор так называемым партнерам» или говорят о чем-то большем? Об этом Русская служба «Голоса Америки» спросила экспертов по внутренней российской политике и деятельности спецслужб.
Александр Морозов: они на все смотрят через призму борьбы спецслужб
Александр Морозов, научный сотрудник Центра российских исследований имени Бориса Немцова в Карловом Университете Праги, уверен, что «перед нами – довольно значительный поворот политического курса».
«Произошел этот поворот в результате возвращения Навального или, во всяком случае, это возвращение послужило спусковым крючком для «новой линии». И раньше в России существовало несколько инстанций, которые занимались «поиском иностранного вмешательства» и акцентировали этот вопрос – комиссия в Совете Федерации, комиссия в Госдуме, пригожинские медиа. Но новая линия имеет несколько важных и новых моментов: очень широкое и жесткое использование обвинений в экстремизме, и утверждения о «заговоре Запада» в окончательной форме, когда все вокруг – заговор Запада», – отмечает Александр Морозов.
При этом Сергея Нарышкина политолог называет «глашатаем» этой линии, поскольку и раньше нынешний глава СВР специализировался на военно-исторической теме и на патриотизме:
«Он – именно глашатай этой позиции, что все, что мы видим «нелояльного» в российской жизни, является следствием организованных западными спецслужбами провокаций. Но он – «глашатай» целой группы: целая группа людей искренне считает, что Навальный вернулся в Россию потому, что это тоже часть какого-то заговора спецслужб. И сейчас они сейчас буквально на каждое событие, даже на то, что раньше интерпретировалось просто как элемент дипломатии или публичной полемики, смотрят через одну призму – призму борьбы спецслужб. И это надолго, потому что в это теперь не только охотно играют Нарышкин или Патрушев, но и вся верхушка, окружающая Путина, сдвигается в этом направлении очень быстро».
Раньше с позицией «всеобщего заговора Запада», – продолжает Александр Морозов, – выступали отставные бывшие разведчики в медиа или конспирологи из тех, которые пишут толстые книги, лежащие в российских книжных магазинах. Теперь же это вошло в нарратив официальных лиц первого ранга, поскольку, полагает политолог, сам президент России Владимир Путин выступил «фронтменом» поисков заговора против России в мировой истории.
Погружение в сплошную конспирологию грозит реальными межгосударственными конфликтами, предупреждает научный сотрудник Карлова университета: «Это хорошо видно на примере Чехии: Кремль явно считает, что Чехия является частью какого-то заговора. При этом они уверены (это видно хорошо по публикациям), что Чехия не может сама принимать никаких решений: вся история конфликта Праги и Москвы там описывается через «войну разведок», и они считают, что за конфликтом стоят американские спецслужбы».
Андрей Солдатов: Россия идет к «белорусскому варианту»
Исследователь российских спецслужб Андрей Солдатов в интервью Русской службе «Голоса Америки» также констатирует, что Сергей Нарышкин говорит то, что совпадает с видением мира, провозглашаемым его начальником:
«Во-первых, все-таки усиливается паранойя самого первого лица, а она очевидным образом растет, судя по его публичным заявлениям и его статьям. Во-вторых, нельзя исключать и карьерный момент Нарышкина, потому что Служба внешней разведки, надо сказать, за последние 30 лет не знала такого информационно активного директора – он каждые два-три месяца выходит на публику и что-нибудь эдакое заворачивает. Например, начинает говорить про чешский шпионский скандал, инкриминируя самого себя, свою службу и другие ведомства. По всем косвенным и прямым признакам он человек крайне амбициозный, ему, возможно, хочется чего-то большего, и это, мне кажется, частично объясняет такую активность».
Сергей Нарышкин, который уже побывал в кресле председателя Государственной Думы с 2011 по 2016 годы, по словам Андрея Солдатова – это «человек, который очень хочет стать то ли преемником, то ли хотя бы премьер-министром».
Однако центральной фигурой в повороте российской государственной машины к открытой конспирологии эксперт считает самого президента России:
«Путин – ни в коем случае не беспомощная жертва дезинформации и этих папочек, которые ему кладут на стол; я в эту теорию не верю. Мы видим, что ко всем главным решениям о том, как поворачивать лодку, он приходит самостоятельно – от Крыма до поправок в Конституцию. Момент крутого поворота курса к нынешнему был очень важен, и я считаю, что это был момент с этими поправками, а на них он пошел, по-моему, из-за решения Си Цзиньпина в Китае остаться у власти».
Результатом того, что конспирология легитимизирована, а политический курс, который выбран, максимально настроен на закручивание гаек, Андрей Солдатов видит стремительное скатывание ситуации в России к «белорусскому варианту»:
«Я думаю, что белорусский вариант становится все ближе для нас, к сожалению. И обмен опытом идет, и новое поколение сотрудников ФСБ воспитано и отдрессировано (они фактически уже 7 лет живут без загранпаспортов). Так что дело намного ближе к Беларуси, чем когда-либо мы думали. У среднего звена в российской контрразведке или подразделений, занимающихся борьбой с терроризмом, есть явное понимание с их коллегами в Беларуси, и белорусский урок (как минимум, на настоящий момент), что если силовой аппарат будет стоять жестко даже при огромном общественном сопротивлении, то можно все удержать – это для них очень серьезный и важный урок».
