ВАШИНГТОН —
«Ограничивать свободу Интернета технически сложно, политически неправильно, да и не нужно в России», – премьер-министр РФ Владимир Путин, Москва, декабрь 2011 года.
«Закон о защите детей от информации» или №139-ФЗ президент Путин подписал 28 июля 2012 года. В социальных сетях его переименовали в «закон об Интернет-цензуре». С критикой «узаконенной цензуры Интернета» выступили активисты российской оппозиции, защитники прав и свобод человека, иностранные неправительственные организации и правительственные структуры. Wikipedia на русском еще в период обсуждения законопроекта объявила в знак протеста забастовку и была недоступна в России в течение 24 часов. В Санкт-Петербурге прошел митинг против «Интернет-цензуры».
Одиночные пикеты прошли и в других городах страны. Однако исследования Левада-Центра показали, что подавляющее большинство россиян одобряет фильтрацию Интернета. Действительно, казалось бы, что плохого в намерении защитить нравственное здоровье детей? А правозащитникам и оппозиционерам за «протесты деньги платят», писали на форумах россияне – сторонники Интернет заслона.
На самом деле, под «детским» названием в этом новом законе объединен массивный комплекс изменений, затрагивающих базовые положения трех старых законов и одного кодекса – новые правила и полномочия касаются деятельности практически всех министерств и ведомств в российском правительстве.
Церковь + Минкомсвязи = №139-ФЗ
Официально проект №139-ФЗ стал детищем союза церкви с Минкомсвязи РФ, поэтапно к его разработке подключались другие структуры.
Участие церкви при этом было опосредованным: Благотворительный Фонд Святителя Василия Великого (http://www.ruscharity.com/about/) учреждает Лигу безопасного Интернета, в Лигу вступают крупнейшие монополисты коммуникационного рынка России: ОАО «Вымпелком» (БиЛайн), «Мегафон», «МТС», Mail.ru, «Лаборатория Касперского», а также правительственный «Ростелеком». Куратором Лиги становится Минкомсвязи РФ .
В конце 2011 года Лига предлагает проект, уже летом 2012 узаконивший право государства на фильтрацию и контроль содержания Интернета.
«Детского» в законе о защите детей не так много – пожалуй, только возрастная маркировка сайтов от 6+ до 18+, предназначенная обозначать для детей какого возраста содержание страницы вредно.
Больше всего реформы касаются закона об информации – его дополнили и во многом переписали. Главное дополнение – создание «черного списка».
Законом регулируется, кому государство позволяет управлять «черным списком». Действительно, кому? Вот цитата: «К управлению реестром может быть привлечена российская некоммерческая организация, соответствующая критериям». Интересно, каким критериям? А вот этого в публичной редакции закона и нет. Государственная тайна, наверное.
«Закон написан, по сути, для борьбы именно с зарубежными сайтами – для их блокирования на уровне операторов связи», – так объяснила назначение №139-ФЗ чиновник Минкомсвязи Екатерина Ларина, директор департамента госполитики в СМИ.
«Не помогайте правительству России подавлять свободу»
Директор Евразийских программ Freedom House Сьюзан Корк (Susan Corke) рассматривает Интернет-ограничения в России в контексте «всеобщей систематической кампании Кремля по искоренению инакомыслия».
«Хотя правительство утверждает, что намерения нового закона об Интернет это – защита детей», отмечает Корк, у журналистов и гражданских активистов в России «есть серьезные основания для беспокойства».
По мнению представителя Freedom House, «из-за неточности формулировок закон может быть произвольно использован в качестве грубого инструмента против свободы мнений». Корк подчеркивает, что ни президент Путин, ни правительство России «даже и не пытаются скрывать, что их истинная цель – сломать свободу Интернета».
Интернет-компаниям, таким как Facebook и Twitter, и другим, уже подвергнувшимся вмешательству в их политику со стороны правительства России, Сьюзан Корк советует «изучить обстоятельства, прежде чем действовать по указанию правительства России».
В комментарии «Голосу Америки» Корк сказала: «Все эти ограничения происходят на фоне введения новых репрессивных законов и полицейских рейдов против правозащитных организаций. Российское правительство корректирует законодательство для ограничение свободы, при этом оно рассчитывает и на помощь внешних акторов».
«Закон о защите детей от информации» или №139-ФЗ президент Путин подписал 28 июля 2012 года. В социальных сетях его переименовали в «закон об Интернет-цензуре». С критикой «узаконенной цензуры Интернета» выступили активисты российской оппозиции, защитники прав и свобод человека, иностранные неправительственные организации и правительственные структуры. Wikipedia на русском еще в период обсуждения законопроекта объявила в знак протеста забастовку и была недоступна в России в течение 24 часов. В Санкт-Петербурге прошел митинг против «Интернет-цензуры».
Одиночные пикеты прошли и в других городах страны. Однако исследования Левада-Центра показали, что подавляющее большинство россиян одобряет фильтрацию Интернета. Действительно, казалось бы, что плохого в намерении защитить нравственное здоровье детей? А правозащитникам и оппозиционерам за «протесты деньги платят», писали на форумах россияне – сторонники Интернет заслона.
На самом деле, под «детским» названием в этом новом законе объединен массивный комплекс изменений, затрагивающих базовые положения трех старых законов и одного кодекса – новые правила и полномочия касаются деятельности практически всех министерств и ведомств в российском правительстве.
Церковь + Минкомсвязи = №139-ФЗ
Официально проект №139-ФЗ стал детищем союза церкви с Минкомсвязи РФ, поэтапно к его разработке подключались другие структуры.
Участие церкви при этом было опосредованным: Благотворительный Фонд Святителя Василия Великого (http://www.ruscharity.com/about/) учреждает Лигу безопасного Интернета, в Лигу вступают крупнейшие монополисты коммуникационного рынка России: ОАО «Вымпелком» (БиЛайн), «Мегафон», «МТС», Mail.ru, «Лаборатория Касперского», а также правительственный «Ростелеком». Куратором Лиги становится Минкомсвязи РФ .
В конце 2011 года Лига предлагает проект, уже летом 2012 узаконивший право государства на фильтрацию и контроль содержания Интернета.
«Детского» в законе о защите детей не так много – пожалуй, только возрастная маркировка сайтов от 6+ до 18+, предназначенная обозначать для детей какого возраста содержание страницы вредно.
Больше всего реформы касаются закона об информации – его дополнили и во многом переписали. Главное дополнение – создание «черного списка».
Законом регулируется, кому государство позволяет управлять «черным списком». Действительно, кому? Вот цитата: «К управлению реестром может быть привлечена российская некоммерческая организация, соответствующая критериям». Интересно, каким критериям? А вот этого в публичной редакции закона и нет. Государственная тайна, наверное.
«Закон написан, по сути, для борьбы именно с зарубежными сайтами – для их блокирования на уровне операторов связи», – так объяснила назначение №139-ФЗ чиновник Минкомсвязи Екатерина Ларина, директор департамента госполитики в СМИ.
«Не помогайте правительству России подавлять свободу»
Директор Евразийских программ Freedom House Сьюзан Корк (Susan Corke) рассматривает Интернет-ограничения в России в контексте «всеобщей систематической кампании Кремля по искоренению инакомыслия».
«Хотя правительство утверждает, что намерения нового закона об Интернет это – защита детей», отмечает Корк, у журналистов и гражданских активистов в России «есть серьезные основания для беспокойства».
По мнению представителя Freedom House, «из-за неточности формулировок закон может быть произвольно использован в качестве грубого инструмента против свободы мнений». Корк подчеркивает, что ни президент Путин, ни правительство России «даже и не пытаются скрывать, что их истинная цель – сломать свободу Интернета».
Интернет-компаниям, таким как Facebook и Twitter, и другим, уже подвергнувшимся вмешательству в их политику со стороны правительства России, Сьюзан Корк советует «изучить обстоятельства, прежде чем действовать по указанию правительства России».
В комментарии «Голосу Америки» Корк сказала: «Все эти ограничения происходят на фоне введения новых репрессивных законов и полицейских рейдов против правозащитных организаций. Российское правительство корректирует законодательство для ограничение свободы, при этом оно рассчитывает и на помощь внешних акторов».
