«Несмотря на бодрые официальные рапорты, что «дно» кризиса пройдено, я пока не вижу оснований для оптимизма, – такое заявление в самом начале дискуссии в Московском Центре Карнеги сделала профессор МГУ, директор региональной программы независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. – И если в этом году пострадали в основном промышленно развитые регионы, то в следующем – кризис больнее ударит по всем остальным субъектам федерации».
По мнению доктора географических наук Натальи Зубаревич, если сейчас можно говорить о некотором оживлении в нефтяной, металлургической, пищевой промышленности, то в машиностроении спад продолжается. Самый показательный пример – ситуация на автомобильном заводе ВАЗ в Тольятти. Кроме того, в половине российских регионов инвестиции с января по октябрь текущего года сократились на 20 процентов. И пока инвестиционные прогнозы также неутешительны.
Что касается занятости, то формально она сократилась в этом году незначительно. Упор был сделан на уменьшение зарплат и на максимальное сохранение количества рабочих мест. С апреля 2009 года наблюдается даже сокращение безработицы. По данным международной организации труда, она составляет в России не более 8 процентов, что формально меньше уровня безработицы (13 процентов) дефолта 1998-го года. Однако реально, считает эксперт Наталья Зубаревич, скрытая безработица составляет еще 2 миллиона человек. В таких промышленных областях, как Ярославская, Самарская, Свердловская и Челябинская, она доходит до 10, а в отдельных городах – до 15-20 процентов от общего количества занятых.
Профанацией выглядит система профессиональной переподготовки и общественных работ. Зачастую это просто «замазывание дыр» тонким федеральным «слоем денег» и «камуфляж» реальной безработицы. Однако в своей массе российское население «абсолютно адаптировано к такой модели прохождения кризиса». Дескать, пусть лучше платят пятаки, но формально я чем-то занят. Но ведь деньги на такой «камуфляж» у государства могут и закончиться. Как результат, заключает профессор Зубаревич, в 2010-м году продолжится падение потребительского спроса. Примерно также было и во время кризиса 1998-го года, когда пик падения объемов розничной торговли наблюдался только год спустя.
«Следующий год пока не сулит перемен к лучшему и в бюджетной сфере, – продолжает эксперт по межбюджетным отношениям Ольга Воронцова, – ведь сегодня более половины российских регионов живут за счет федеральных трансфертов. А в следующем году эти трансферты сократятся, по меньшей мере, на 15 процентов. На этом фоне, считает Ольга Воронцова, настораживает, что многие дотационные регионы так и не сумели оптимизировать расходы и увеличить собственные доходы. Сейчас эти регионы продолжают «проедать» федеральные деньги. Парадокс, но как раз богатые регионы, такие, Тюмень или Ханты-Мансийский округ, которым не приходится ждать федеральной помощи, в большей степени стремятся сейчас оптимизировать свои бюджеты.
«С весны этого года наблюдается небольшой положительный тренд в сфере социального самочувствия, – констатирует генеральный директор исследовательской группы ЦИРКОН Игорь Задорин, – это заметно в таких регионах, как Надымский район Ямало-Ненецкого автономного округа, Татарстан, Москва. Например, если в начале года 52 процента опрошенных москвичей признавали, что их материальное положение ухудшилось, то сейчас так считает только 41 процент».
Игорь Задорин рассказал об исследовании индекса «кризисного сознания», которое провела Ассоциация межрегиональных социологических центров в сентябре-октябре 2009 года в 12 регионах страны. Результаты этой работы свидетельствуют о широком разбросе мнений россиян относительно причин, характера и последствий нынешних социально-экономических катаклизмов. Например, если 35 процентов респондентов убеждены, что в России «действительно очень серьезный кризис, который затрагивает все сферы экономики», то почти столько же (29 процентов) до сих пор считают, что никакого реального кризиса нет, что это все «разговоры нерадивых чиновников и бизнесменов, пытающихся скрыть свое неумение работать или просто воровство». Кроме того, примерно одинаковое число россиян предполагают, что кризис будет усиливаться (21 процент) или слабеть (25 процентов). Большинство же (43 процента) думают, что «сохранится текущее состояние». Наконец, уровень протестных настроений хотя и является повышенным, но заметно регионально дифференцирован. От 15 процентов в Москве и 23 процентов в Татарстане, до 38 в Саратовской и даже до 40 в Иркутской области.
«Прямой взаимосвязи между кризисом и политической активностью населения нет, – комментируют сегодняшнюю ситуацию в регионах Михаил Виноградов, президент фонда «Петербургская политика». По прогнозам этого эксперта, самые критические риски политической нестабильности существуют сегодня в республиках Тува и Алтай, где население открыто выражает недовольство правящими политическими элитами, и где ситуация во многом будет зависеть от того, какие новые фигуры предложит регионам федеральный центр. Высокими можно назвать риски политической нестабильности в Дагестане, Московской и Волгоградской областях, где тоже не ясна дальнейшая судьба регионального политического руководства. Средними – в Башкортостане, Ингушетии, Карачаево-Черкесии, республиках Карелии, Коми, Чечне, Приморском и Хабаровском краях. Впрочем, по мнению других участников дискуссии, такая градация выглядит весьма условной и спорной.
«Беда в том, – делает вывод генеральный директор исследовательской группы ЦИРКОН Игорь Задорин, – что в современной России региональная политика, экономика и население существуют все как бы сами по себе. Нет реального влияния общества на формирование политических элит и на проводимый ими социально-экономический курс. Нет никакой связи между избирателями и главами регионов. А следовательно, очень трудно прогнозировать, какой будет социальная активность людей в условиях кризиса, какие решения будет принимать власть и какие результаты будут получены».
