Правозащитники и коллеги скончавшегося во вторник в московской тюрьме 37-ми летнего юриста заявили, что отказ в предоставлении заключенным необходимой медицинской помощи является обычной практикой и совершается в попытке вынудить заключенных к сотрудничеству с коррумпированными властями.
Представитель Министерства внутренних дел Ирина Дудукина заявила, что находящийся в предварительном заключении юрист Сергей Магницкий скончался от сердечной недостаточности.
Магницкий консультировал инвестиционный фонд Hermitage Capital Management Fund по финансовым вопросам. Лондонский фонд Hermitage Capital Management Fund до недавнего времени являлся крупнейшим иностранным инвестором на российской фондовой бирже.
В целях привлечения инвесторов и укрепления их доверия глава Фонда Билл Браудер начал анти-коррупционную кампанию в России. Кампания привела к выдвижению против некоторых сотрудников Министерства внутренних дел России обвинений во вступлении в сговор с налоговыми властями с целью присвоения из государственной казны 230 миллионов долларов.
Позже Магницкий был арестован по обвинению в уклонении от налогов с целью, как заявляют официальные представители Hermitage, заставить его дать показания против Браудера. Американец по рождению, принявший британское подданнство, Браудер был выдворен из России в 2005 году. Надо заметить, что в свое время дед Браудера возглавлял коммунистическую партию США.
Как заявил в беседе с «Голосом Америки» Джеймисон Файерстон, в заключении с Магницким начались осложнения с поджелудочной железой и желчным пузырем, вызванные антисанитарными условиями тюремного содержания. Он содержался в очень маленькой камере с двумя другими заключенными, без доступа к горячей воде, душ ему предоставлялся раз в неделю, а питаться ему приходилось почти над дырой в полу камеры, служившей туалетом.
Файерстон отметил, что отказ в медицинской помощи стал причиной медленного убийства Магницкого чиновниками Министерства внутренних дел за его роль в выявлении коррупционных деяний: «МВД усилило давление на Магницкого, сообщив ему, что он больше не будет получать лекарства и что ему не будет сделана необходимая операция – что его и убило».
Московская прокуратура заявила, что она проведет расследование причин смерти Магницкого. Однако представитель прокуратуры сказала «Голосу Америки», что у нее нет времени комментировать обвинения Файерстона, и просила связаться с ней позже. До конца дня ее телефон был переключен на режим.
Независимый защитник прав заключенных, москвич Валерий Борщев отметил, что, по закону, серьезно больные заключенные могут быть отпущены под подписку о невыезде для получения необходимой медицинской помощи. Однако, добавил он, заключенным часто отказывают в этом.
Борщев сообщил, что следователи часто используют подобную практику для оказания давления на подследственных, и суд на состояние их здоровья никакого внимания не обращает.
Директор движения «За права человека» Лев Пономарев заявил, что медицинской помощи лишают и других серьезно больных заключенных. В их число входит и Василий Алексанян, бывший член руководства уже несуществующей нефтяной компании «ЮКОС», нуждающийся в лечении ракового заболевания с 2008 года.
Пономарев указал, что власти не собирались освобождать Алексаняна и сделали это только после оказанного на них сильного общественного нажима и вмешательства в дело Европейского суда по правам человека.
Старшие должностные лица «ЮКОСА» помещены в тюрьму по обвинениям в нарушении налогового законодательства и мошенничестве, что было вызвано, как утверждают наблюдатели, желанием присвоить компанию и заставить замолчать ее главу – Михаила Ходорковского, активного критика Кремля.
Джеймисон Файерстон говорит, что дело Магницкого предоставляет президенту Медведеву прекрасную возможность показать на деле его широко разрекламированные анти-коррупционные инициативы: «Это покажет не только миру, но и самому российскому народу, что президент России серьезно настроен на борьбу с коррупцией, потому что этот случай просто вопиющее ее проявление».
У Магницкого остались жена и двое маленьких детей.
