Конфликт на Северном Кавказе – самый кровавый сегодня в Европе, силовой фокус российской политики показал себя безуспешным в разрешении ситуации. Корни насилия уходят в историю колонизации региона, затрагивая широкий спектр конфликтных сфер: этнических, религиозных, слабой интеграции региона в России и потенциала власти. Для успешного разрешения ситуации России необходимо разработать и реализовать гибкую долгосрочную комплексную стратегию, объединяющую национальную политику, конфессиональный диалог, институциональное строительство и реинтеграцию бывших боевиков.
Об этом говорится в обширном докладе о ситуации на Северном Кавказе, первые две части которого Международная крисизная группа (International Crisis Group) обнародовала в пятницу 19 октября. Опубликованные материалы посвящены анализу этнических и религиозных проблем.
«Основные тенденции, которые мы отражаем в докладах, связаны с возрождением национальных движений и все большей значимостью этнического фактора на Северном Кавказе в последние годы, а также рост влияния салафизма. Мы отмечаем особую значимость диалога, который был начат между салафитами и суфиями в Дагестане, а также анализируем две конкурирующие модели в борьбе с вооруженным подпольем, практикуемые в регионе», – сказала «Голосу Америки» директор Северокавказского проекта Международной кризисной группы Екатерина Сокирянская.
«Сложности интеграции I: этничность и конфликт»
В первой части доклада описываются межэтнические противоречия и подробно анализируется ситуация в Чечне. Особое внимание уделяется наблюдаемому в последние годы росту национальных движений.
Этнический сепаратизм и национализм ярче всего проявил себя во время двух войн в Чечне, однако «неудача чеченцев в достижении независимости и жестокость действий Москвы трансформировали национальное движение в исламское с компонентами джихада», говорится в докладе. Аналитики отмечают, что сегодня Чечня восстанавливается, а глава республики Рамзан Кадыров «обладает неограниченной властью». При этом вопросы государственного управления и верховенства закона «остаются предметом серьезного беспокойства», однако человеческие потери значительно уменьшились.
В докладе отмечается, что несколько межэтнических конфликтов, возникших на Северном Кавказе на закате СССР, остаются неразрешенными до сих пор, «продолжая служить топливом для напряжения». Характерным примером такого конфликта авторы доклада называют осетино-ингушсткий, где обе стороны заявляют права на Пригородный район. И хотя этнические конфликты не становились в последние годы причиной массового насилия, авторы доклада отмечают, что национальные движения значительно выросли в последние годы. Они, как правило, связаны с земельными спорами, соревнованием за контроль над нефтью и пр.
По наблюдениям МКГ, ряд национальных движений заявляют «максималистские цели», включающие изменение внутренних границ и создание новых этнических административных образований.
Крупные этнические группы, такие как ногайцы, кумыки и лезгины в Дагестане, а тажке черкесы и казаки «наращивают свои организационные способности и политические требования», отмечается в докладе. Аналитики МКГ отмечают при этом, что на Кавказе не созданы условия диалога, а Москва, фокусируя свой подход на силовых методах и инвестициях, способствует ослаблению своего влияния в регионе.
«Сложности интеграции (II): Исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним»
Вторая часть доклада «Сложности интеграции (II): Исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним» исследует рост влияния фундаменталистского ислама, внутриконфессиональный раскол между суфиями и салафитами, исламистское подполье и борьбу с ним государства.
Салафизм, как форма фундаментального ислама, начал развиваться на Северном Кавказе после развала СССР и сейчас играет важнейшую роль в политических процессах в регионе, в особенности на восточном Кавказе. Большинство салафитов предпочитают мирную жизнь, но они с трудом интегрируются в общество и экономику, конфликт с суфиями, на стороне которых выступает государство, способствует радиакализации салафитов», говорится в докладе. В этом отношении аналитики МКГ подчеркивают важность переговорного процесса между салафитами и суфиями в Дагестане с весны 2011 года.
Хотя исламское подполье на Северном Кавказе в его сегодняшнем состоянии ослаблено и не способно к осуществлению «крупных эффектных» террористических актов, уровень насилия в регионе не снижается, отмечают авторы: «Около 574 боевиков, сотрудников спецслужб и гражданских лиц погибли до сентября 2012, столкновения происходят ежедневно».
Аналитики МКГ отмечают, что «подавляющее большинство современных атак направлены против сотрудников спецслужб, местных властей, представителей традиционного духовенства”.
«Грубые методы» , применяемые Москвой в борьбе с исламским подпольем, не способствуют усмирению конфликта, а наоборот «стимулируют уход молодежи в лес”, формируя таким образом новое поколение боевиков, говорится в докладе.
Международая кризисная группа отмечает: «Уже многие в правительстве России начали понимать, что контр-инсургентная стратегия, основанная только на силовых мерах, очень мало способствует победе на умами и сердцами местного населения», однако у Москвы нет комплексной стратегии по интеграции Северного Кавказа.
Как сообщила «Голосу Америки» Екатерина Сокирянская, к опубликованию готовится третья часть доклада, в котором будут содержаться рекомендации по разршению конфликта, а также анализ государственного управления, социально-экономического развития, качества системы здравоохранения и образования, верховенства права и особенностей реализации федеральных программ в регионе.
Об этом говорится в обширном докладе о ситуации на Северном Кавказе, первые две части которого Международная крисизная группа (International Crisis Group) обнародовала в пятницу 19 октября. Опубликованные материалы посвящены анализу этнических и религиозных проблем.
«Основные тенденции, которые мы отражаем в докладах, связаны с возрождением национальных движений и все большей значимостью этнического фактора на Северном Кавказе в последние годы, а также рост влияния салафизма. Мы отмечаем особую значимость диалога, который был начат между салафитами и суфиями в Дагестане, а также анализируем две конкурирующие модели в борьбе с вооруженным подпольем, практикуемые в регионе», – сказала «Голосу Америки» директор Северокавказского проекта Международной кризисной группы Екатерина Сокирянская.
«Сложности интеграции I: этничность и конфликт»
В первой части доклада описываются межэтнические противоречия и подробно анализируется ситуация в Чечне. Особое внимание уделяется наблюдаемому в последние годы росту национальных движений.
Этнический сепаратизм и национализм ярче всего проявил себя во время двух войн в Чечне, однако «неудача чеченцев в достижении независимости и жестокость действий Москвы трансформировали национальное движение в исламское с компонентами джихада», говорится в докладе. Аналитики отмечают, что сегодня Чечня восстанавливается, а глава республики Рамзан Кадыров «обладает неограниченной властью». При этом вопросы государственного управления и верховенства закона «остаются предметом серьезного беспокойства», однако человеческие потери значительно уменьшились.
В докладе отмечается, что несколько межэтнических конфликтов, возникших на Северном Кавказе на закате СССР, остаются неразрешенными до сих пор, «продолжая служить топливом для напряжения». Характерным примером такого конфликта авторы доклада называют осетино-ингушсткий, где обе стороны заявляют права на Пригородный район. И хотя этнические конфликты не становились в последние годы причиной массового насилия, авторы доклада отмечают, что национальные движения значительно выросли в последние годы. Они, как правило, связаны с земельными спорами, соревнованием за контроль над нефтью и пр.
По наблюдениям МКГ, ряд национальных движений заявляют «максималистские цели», включающие изменение внутренних границ и создание новых этнических административных образований.
Крупные этнические группы, такие как ногайцы, кумыки и лезгины в Дагестане, а тажке черкесы и казаки «наращивают свои организационные способности и политические требования», отмечается в докладе. Аналитики МКГ отмечают при этом, что на Кавказе не созданы условия диалога, а Москва, фокусируя свой подход на силовых методах и инвестициях, способствует ослаблению своего влияния в регионе.
«Сложности интеграции (II): Исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним»
Вторая часть доклада «Сложности интеграции (II): Исламский фактор, вооруженное подполье и борьба с ним» исследует рост влияния фундаменталистского ислама, внутриконфессиональный раскол между суфиями и салафитами, исламистское подполье и борьбу с ним государства.
Салафизм, как форма фундаментального ислама, начал развиваться на Северном Кавказе после развала СССР и сейчас играет важнейшую роль в политических процессах в регионе, в особенности на восточном Кавказе. Большинство салафитов предпочитают мирную жизнь, но они с трудом интегрируются в общество и экономику, конфликт с суфиями, на стороне которых выступает государство, способствует радиакализации салафитов», говорится в докладе. В этом отношении аналитики МКГ подчеркивают важность переговорного процесса между салафитами и суфиями в Дагестане с весны 2011 года.
Хотя исламское подполье на Северном Кавказе в его сегодняшнем состоянии ослаблено и не способно к осуществлению «крупных эффектных» террористических актов, уровень насилия в регионе не снижается, отмечают авторы: «Около 574 боевиков, сотрудников спецслужб и гражданских лиц погибли до сентября 2012, столкновения происходят ежедневно».
Аналитики МКГ отмечают, что «подавляющее большинство современных атак направлены против сотрудников спецслужб, местных властей, представителей традиционного духовенства”.
«Грубые методы» , применяемые Москвой в борьбе с исламским подпольем, не способствуют усмирению конфликта, а наоборот «стимулируют уход молодежи в лес”, формируя таким образом новое поколение боевиков, говорится в докладе.
Международая кризисная группа отмечает: «Уже многие в правительстве России начали понимать, что контр-инсургентная стратегия, основанная только на силовых мерах, очень мало способствует победе на умами и сердцами местного населения», однако у Москвы нет комплексной стратегии по интеграции Северного Кавказа.
Как сообщила «Голосу Америки» Екатерина Сокирянская, к опубликованию готовится третья часть доклада, в котором будут содержаться рекомендации по разршению конфликта, а также анализ государственного управления, социально-экономического развития, качества системы здравоохранения и образования, верховенства права и особенностей реализации федеральных программ в регионе.
