О том, почему нельзя сравнивать американский закон FARA и одобренный в среду Советом Федерации российский закон, который позволяет признавать «иностранным агентом» любую иностранную структуру, распространяющую информацию, Русской службе «Голоса Америки» рассказала заместитель директора правозащитной организации Human Rights Watch по странам Европы и Центральной Азии Рейчел Денбер (Rachel Denber).
Кирилл Белянинов:– Во время обсуждения поправок к законам «О СМИ» и «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», глава Комитета по конституционному законодательству Совета Федерации Андрей Клишас заявил, что закон не «предполагает никакой цензуры», и является «даже недостаточно зеркальной мерой в ответ на «недружественные шаги» США.
Рейчел Денбер:- Лично я считаю, что решение (минюста США) о признании телеканала RT и радиостанции «Спутник» «иностранными агентами» было плохо продуманным и ненужным. Во-первых, те немногие, кто смотрит этот канал и слушает радиостанцию в Соединенных Штатах, прекрасно знают, кто именно их финансирует. Эту аудиторию волнуют совсем другие вопросы.
Кроме этого, меня беспокоит, когда правительство берет на себя право решать, что именно является пропагандой, лишая зрителей и слушателей права самостоятельно оценивать информацию.
КБ: - Критики решения о признании RT «иностранным агентом» в США говорили, в том числе, и о том, что такой шаг не только спровоцирует Москву на ответные действия, но и позволит Кремлю обосновать новые запретительные меры необходимостью «зеркального ответа».
РД:- Москва действительно получила формальный «повод» принять закон, и многие официальные лица говорили о необходимости «зеркального ответа». Но, как мне кажется, мы не можем возлагать на США ответственность за появление в России нового закона, осложняющего работу СМИ. Ответственность за это лежит только на тех чиновниках и депутатах (в РФ), которые его предложили и одобрили.
КБ:- На том же заседании в среду сенатор Андрей Клишас сообщил, что одобренный Советом Федерации закон мягче американского «аналога». «Если анализировать соответствующее законодательство США, там меры в отношении российских СМИ и журналистов намного более жесткие», - сказал он.
РД:- Нужно понимать, что речь идет о разных законах, которые нельзя сравнивать, говоря, что «один лучше, а другой хуже».
Американский закон FARA выявляет и индентифицирует иностранных лоббистов, следуя четко определенным правилам и нормам. Безусловно, после регистрации в качестве «иностранного агента» в США эти организации должны выполнить ряд требований, включая предоставление финансовой отчетности, например.
Но, в отличие от американского, российский закон предполагает очень широкое и практически произвольное толкование самого понятия «иностранный агент». Причиной для внесения в реестр может стать получение средств в любом объеме из любого иностранного источника, перечисление денег из-за границы частным лицом, участие любого иностранного гражданина в деятельности организации и так далее.
Но, кроме финансовых, налоговых и других ограничений, существует и еще одна проблема: организации с клеймом «иностранный агент» очень тяжело работать в России. Министерство юстиции (РФ) и другие официальные лица неоднократно заявляли, что в самом определении «инагент» нет ничего уничижительного. Но я уверена, что с этим мнением не согласится любой человек в России, так как в русском языке сам термин «иностранный агент» имеет очень четкое, исторически обоснованное определение, и это определение несет глубокий негативный смысл.
КБ:- На этой неделе Human Rights Watch выпустил очередной доклад, посвященный тому, как российские власти используют закон об «иностранных агентах» для того, чтобы помешать работе наиболее активных экологических групп в стране.
РД:- Да, действительно, в результате принятия и применения этого закона было вынуждено прекратить работу большое количество некоммерческих организаций, занимавшихся решением экологических проблем. Всего «иностранными агентами» было признано более 150 НКО в России, из которых 29 занимались вопросами экологии. Как минимум 14 из них прекратили свою работу.
Некоторые из них отказались от регистрации, так как не рассматривали себя в качестве «иностранного агента». Некоторые попытались, в соответствии с требованиями властей, отказаться от иностранного финансирования, и просто не нашли способов закрыть эти «бреши» и не выжили в новых условиях.
Еще одной проблемой оказалась необходимость постоянно вести судебные тяжбы, так что времени на работу просто не осталось.
