Нью-Йорк – Удар за ударом наносит по российской культуре этот високосный ковидный год. Лишь за последние две недели ушли народные любимцы Михаил Жванецкий и Армен Джигарханян. И вот новая тяжкая утрата. В возрасте 84 лет от осложнений коронавирусной инфекции в Москве умер театральный режиссер Роман Виктюк, легендарный мастер русского сценического авангарда, постановщик новаторских спектаклей, ставших современной классикой.
«Умер львовянин, мой земляк и московский сосед. Великий и неповторимый Роман Виктюк. Надеюсь, он насладился жизнью, а мы наслаждались его талантом», – написал в Фейсбуке режиссер-документалист Виталий Манский. И таких признаний в любви к режиссеру в соцсетях множество.
Росток и асфальт
Театр был мечтой и страстью Романа с детских лет. Он ставил спектакли в школе и в студии Львовского дворца пионеров. Учился он на актерском факультете ГИТИСа, среди его менторов были Юрий Завадский и Анатолий Эфрос.
«Роман Виктюк – уроженец Львова, – пишет в некрологе отдел культуры газеты «Коммерсант». – Именно там, в городе, стоящем на перекрестке разных культур, нужно пытаться искать истоки того уникального театрального языка, на котором говорил режиссер Виктюк и благодаря которому он стал одним из самых оригинальных, витальных и свободолюбивых мастеров позднесоветского и российского театра».
Молодой Виктюк работал актером во Львове, ставил спектакли как режиссер и там, и в других городах Советского Союза. В середине 70-х годов он переехал в Москву, где громко прозвучала его постановка «Царской охоты» Леонида Зорина в Театре имени Моссовета с Маргаритой Тереховой в главной роли. Через год еще одна сенсационная премьера – «Уроки музыки» Людмилы Петрушевской в Студенческом театре МГУ.
«Моим режиссером» назвала Людмила Петрушевская Романа Виктюка в своей прощальном послании на Фейсбуке.
«Рома первым поставил мои «Уроки музыки» со своим самодеятельным театром в клубе МГУ напротив Кремля, – отметила Петрушевская. – Где, конечно, нас через шесть прогонов на публике запретили. С формулировкой «Эксперимент закончен». Но росток пробьется и сквозь асфальт. Роман Григорьевич пробился. Он поставил, кроме «Уроков музыки» (а в его постановке «Уроки» шли по всей стране) мои пьесы «Любовь», «Лестничная клетка», «Анданте», «Квартира Коломбины», «Чинзано» и «День рождения Смирновой». Первые четыре одноактовки были объединены в знаменитый спектакль «Квартира Коломбины» в театре «Современник», который запретили сразу же. А потом он шел почти 10 лет, и билетов было не достать. Невозможно теперь представить, что это было. Как замирал зал, как он ахал, как смеялся. Ничего подобного до Виктюка не было (да и после)».
В 1988 году на сцене театра «Сатирикон» Виктюк поставил свой самый знаменитый спектакль – «Служанки» по пьесе Жана. Жене. Это его «витринная» постановка, благодаря которой он получил признание во всем мире. Есть глубокая символика в том, что пьесу анфан террибля французской культуры воплотил на московской сцене анфан террибль русской культуры.
«Режиссер превратил тяжелое абсурдистское произведение в праздничную феерию – и изменил историю постсоветского театра, – писал в «Известиях» Олег Кармунин. – Спустя двадцать пять лет бесконечных аншлагов в этой победе уже невозможно усомниться».
«Служанки» в «Сатириконе» положили начало стилю, который позже стал именоваться viktyuk style – утонченные линии модерна, красота и фантастическая театральность действа, происходящего на сцене», – говорится в анонсе спектакля на сайте театра.
Долгие годы Виктюк мечтал о своем собственном театре, но ему никак не удавалось пробить столичную бюрократию, настороженно относившуюся к эпатажному маэстро. Открылась антреприза в 1991 году пьесой американца Дэвида Хвана «М.Баттерфляй», в которой французский дипломат влюбляется в актрису пекинской оперы, не подозревая, что труппа театра состоит из мужчин. «Контртенор Эрик Курмангалиев смущает сомнительной для неискушенной публики высотой своего голоса; он теперь Баттерфляй почище всех оперных примадонн», – отметил журналист Леонид Парфенов.
В 1996 году театр получил статус государственного и собственное здание в Москве, которое является памятником архитектуры эпохи конструктивизма. Всего в режиссерском послужном списке Виктюка – более двухсот спектаклей, многие из них стали откровением как для экспертов, так и для широкой публики.
Теперь, с уходом основателя театра его будущее под большим вопросом.
Мастер жеста
С Виктюком работали несколько поколений актеров, которые сегодня, в скорбный час прощания, говорят о мастере с придыханием и восторгом.
Актриса Валентина Талызина училась вместе с Романом Виктюком, играла в его спектаклях «Вечерний свет», «Царская охота», «Уроки музыки». «Я считаю, что он был великий режиссёр, – сказала Талызина в интервью МК. – Более того, я считаю, что он был великий русский режиссёр, хотя он безумно любил свою родину – Украину... Роман Григорьевич, о Господи, любил театр, любил, как храм, который идёт к небу. Он всех отрывал от земли своей смелостью, полетом фантазии. Он был очень большой мастер по нашему ремеслу... Мы потеряли очень большую личность в театре. Такой больше не будет никогда».
Актрисе Вере Сотниковой посчастливилось сыграть в двух его спектаклях «Сергей и Айседора» и «Непостижимая женщина, живущая в нас».
«Его называют великим театральным мистификатором, – сказала Сотникова в интервью «Вечерней Москве», – он был очень хорошим выдумщиком, с каким-то совершенно гениальным багажом знаний, которому я всегда удивлялась». По ее словам, «за такими людьми надо записывать каждую строчку каждый день, когда приходишь на репетицию».
«А как репетировал Виктюк! – вспоминает театральный критик МК Марина Райкина. – Это отдельные представления, на которые стоило продавать билеты. Никаких классических разборов не признавал – он эмоционально заряжал актеров. Кричал: «Гений», когда артист только ступал на сцену... Мастер жеста и импровизации, легкости и изыска, красивой интриги и загадочных фраз».
Для многих актеров и режиссеров он был не только образцом виртуозного творчества и дерзкого эксперимента, но и близким другом. Как, например, для актера и телеведущего Михаила Боярского.
«Я с огромным уважением отношусь к Ромке, – сказал он. – Театр потерял великого художника. Я очень переживаю по этому поводу, конечно. Мы с ним были хорошими друзьями».
Кумир и ромофанаты
Журналист Сергей Николаевич, главный редактор журнала «Сноб», близко знавший Виктюка, вспоминает как тот «любил поклоны и выходы на публику! Как эффектно режиссировал всегда свои выходы в разноцветных пиджаках!».
Да, в экстравагантности нарядов он мог поспорить с еще одним прославленным денди советской эпохи – поэтом Евгением Евтушенко.
«Наверное, главная заслуга Виктюка, что он наглядно показал, что театру вовсе необязательно быть мужским или женским, – пишет Сергей Николаевич. – Актеры – это всегда «третий пол», а то, чем они занимаются на сцене – это игра воображения и природы...».
Роман Виктюк никогда не был женат, детей не имел. Отвечая на вопросы о личной жизни, говорил, что у него какое-то время был роман с Валентиной Талызиной, что он был влюблен в Людмилу Гурченко. На вопросы о детях отшучивался, говоря, что папой называют его многочисленные ученики.
В интервью Би-би-си в 2006 году Роман Виктюк заявил, что даже в период тоталитаризма никогда не ставил спектаклей, которые бы «обслуживали систему». В 2012 году подписал открытое письмо с призывом к освобождению участниц группы «Pussy Riot» и выразил готовность поручиться за девушек.
«Какого чёрта мы вспоминаем Мастеров и их работы, когда они упархивают куда-то ввысь?» – сокрушается на своей страничке в Фейсбуке телеведущий Дмитрий Крылов и далее вспоминает полюбившиеся ему спектакли Виктюка «Игроки» и «Манон Леско».
«Я был очень увлечен творчеством Виктюка, – вспоминает далее Крылов, – ходил на репетиции и прогоны, а Рома любил приглашать тусовку на них, потому что наше зрительское дыхание ромафанатов его вдохновляло. Он рисовался и подыгрывал нам, он кричал во МХАТе: «Народные – пошли!» И это было правда, потому что в массовке у него были народные СССР, которых он спасал от забвения в сложное десятилетие».
«Рома был большим талантливым художником, и его открытия и в телевизионном, и в театральном сценическом мире останутся востребованными и оцененными еще долгие годы, – пишет далее Крылов. – Хочется сказать: подожди, Рома, ну, да, это неизбежно, но побудь еще немного с нами, ну хотя бы чуть-чуть, ну, подожди же, неугомонный...».
