Роман Доброхотов: «Наша публикация продиктована желанием предостеречь российских журналистов и активистов…»

С начала развязанной Кремлем войны в Украине в Европе и США зафиксировано несколько случаев, которые по многим признакам напоминают резонансные отравления лидеров российской оппозиции, утверждает в интервью Русской службе «Голоса Америки» главный редактор интернет-издания Insider Роман Доброхотов. Этой теме была посвящена недавняя публикация издания.

В статье-расследовании фигурируют журналистка «Новой газеты» и «Медузы» Елена Костюченко, ее коллега из «Эха Москвы» Ирина Баблоян и глава Фонда «Свободная Россия» Наталия Арно. Впрочем, Роман Доброхотов оговаривается, что это пока не полноценное расследование, а лишь его «преамбула». По его словам, журналисты постараются идентифицировать преступников.

Подробности – ниже.

Виктор Владимиров: Почему вы взялись за это расследование?

Роман Доброхотов: Когда мы узнали, что за рубежом происходит масса подозрительных случаев, похожих на отравления (нейротоксинами, схожими с “Новичком” – В.В.), мы стали выяснять, в чем дело, имея за плечами уже солидный опыт по этой части. В результате из довольно большого числа тревожных эпизодов мы выбрали три наиболее очевидных и доказуемых, и на них сконцентрировались. Мы первыми написали об этом, хотя это еще не расследование, а скорее его преамбула или отчет о том, какие факты нами уже собраны. Так что это только первый этап будущего расследования, его начало. Наша публикация продиктована желанием предостеречь российских журналистов и активистов (спасающихся от путинского режима за рубежом – В.В.), чтобы они осознали, что надо думать о своей безопасности, что существует реальная угроза их жизни и здоровью.

В.В.: А может ли ваше расследование в том виде, в каком оно есть, стать основой для международного уголовного расследования?

Р.Д.: Как только мы установим имена отравителей, думаю, что за этим, конечно, последует международное уголовное расследование. Но пока об этом рано говорить. Потому что вначале нужно поймать преступников за руку, что называется. Случаи с Наталией Арно – самый близкий к итоговому результату, потому что там явные симптомы отравления, и ФБР этим делом очень плотно занимается. Полагаю, в США перспектива уголовного дела весьма серьезная. А в случаях с Еленой Костюченко и Ириной Баблоян, поскольку им диагноз установить уже невозможно (из-за того, что они с большим опозданием обратились в органы правопорядка – В.В.), то продолжение их дела станет реальным только, если нам удастся верифицировать виновных с помощью наших методов. Тогда это может дать импульс и уголовному расследованию.

В.В.: Почему пострадали именно женщины и почему жертвами предполагаемых отравлений стали именно эти три персоны?

Р.Д.: Что касается женщин, то, вероятно, это просто совпадение. Могли бы быть, например, мужчина и две женщины, или наоборот. Вообще, среди активистов и журналистов, уехавших из России, мужчин и женщин примерно равное число… А что касается конкретных персоналий расследования, то в случае с Арно тут все совершенно очевидно. Она участвовала в лоббировании санкций против Путина, его ближайшего окружения. Плюс к этому Ирина вела продуктивную работу с журналистами и активистами. Она по всем параметрам – большой враг Кремля. С Костюченко тоже всё понятно. Готовившееся на нее покушение (еще до предположительного отравления в Германии – В.В.) в Украине доказывает, что выбор на нее пал не случайно. Она работала в Украине с первых дней войны и сообщала о военных преступлениях (российской армии). Думаю, что в воспаленном мозгу Путина и его спецслужб это воспринимается как предательство со всеми вытекающими отсюда последствиями. С Ириной Баблоян пока большая загадка. Ни у нее, ни у меня нет нормальных версий случившегося. Но на определенные размышления наводит то, что она была вместе с Ильей Яшиным при его задержании, а в последние месяцы перед отъездом жила в квартире Яшина. Возможно, спецслужбы затеяли некую комбинацию, чтобы оказать давление на оппозиционера (находящегося в колонии). Впрочем, это пока чистой воды гипотеза.

В.В.: Какие могут быть критерии “неугодности”у Кремля, чтобы действовать такими варварскими способами?

Р.Д.: Критериев “неугодности” может быть много. Мы не знаем, по какому принципу формируется черный список, один ли человек его формирует или разные группы людей. Поэтому очень сложно предсказать, кто в нем уже находится, и кто будет следующим. Список выглядит очень неравномерным. Это очень похоже на ситуацию, где факты отравления уже точно доказаны. Там тоже очень неравномерный список. Есть люди вроде Алексея Навального, Владимира Кара-Мурзы и Дмитрия Быкова. И вместе с тем жертвами отравлений от рук тех же самых убийц из спецслужб стали малоизвестный широкому кругу политик, политехнолог Никита Исаев, региональный дагестанский журналист Тимур Куашев, общественный деятель Руслан Магомедрагимов. Все они погибли. То есть, критерии включения в список самые разные, и не надо обязательно быть “суперзвездой”, чтобы попасть в него.

В.В.: Никакой реакции российских властей на ваше расследование не последовало?

Р.Д.: Ну, ее и не будет. Предполагаю, что они начнут реагировать только, когда мы схватим кого-нибудь из убийц за руку

В.В.: Но скандал, который сейчас поднят, может остановить волну отравлений?

Р.Д.: Думаю, что скандал не может остановить отравления (путинская карательная машина не так устроена), но он может помочь тем людям, которые находятся в зоне риска, позаботиться о своей безопасности, быть более внимательным и стараться не становиться легкими мишенями.