Комиссия США по международной религиозной свободе (USCIRF) занесла Россию, Азербайджан и Казахстан в «watch list» или «Tier 2». По оценкам комиссии, это – «страны с растущим уровнем нетерпимости государства к религиозным правам и свободам». Как рассказала сотрудник USCIRF Кэтрин Косcман (Catherine Cossman), в «Tier 1» («черный список») комиссия включила в 2013 году Узбекистан, а кроме него – еще восемь стран: Бирму, Эритрею, Китай, Иран, Северную Корею, Саудовскую Аравию и Судан.
«Работает ли политика США в области религиозных прав и свобод в Центральной Азии и на Кавказе?» – конференция под таким названием состоялась вечером 26 февраля в Школе высших международных исследований (SAIS) при университете Джонса Хопкинса в Вашингтоне (Johns Hopkins University). Россия – и в частности, Северный Кавказ – в презентациях докладчиков специально не рассматривалась. Из стран кавказского региона упоминался только Азербайджан; по словам докладчиков, критерием отбора в данном случае стала острота ситуации с нарушениями религиозных свобод.
Руководитель исследовательской программы USCIRF Нокс Теймс (Knox Thames) рассказал, что комиссия осуществляет постоянный мониторинг ситуации с религиозными свободами в 25 странах мира. По его словам, на основании этого мониторинга составляются ежегодные доклады и рекомендации для администрации США. Теймс подчеркнул, что в своих оценках USCIRF руководствуется не конституцией США, а международными стандартами, утвержденными ООН в Статье 18 Всеобщей декларации прав человека.
«Для того, чтобы мы занесли какую-либу страну в «черный список», нарушения правитетельством религиозных прав и свобод граждан должны быть системными и вопиющими», – подчеркнул Нокс Теймс.
Кэтрин Коссман сказала, что, по наблюдениям комиссии, у всех стран постсоветского блока есть отличительная особенность – молодежь рассматривает религию как альтернативу роли правительства и инструмент оппозиционной борьбы.
Коссман отметила и сходные элементы в политике, проводимой правительствами ряда стран Центральной Азии (а также Азербайджана), по отношению к «неофициальным» религиям. В числе применяемых ими репрессивных мер она назвала: требование государственной регистрации религиозных групп и объединений и подавление официально не признанных групп. Методы репрессий в этих странах, по словам Коссман, также сходны; различия – лишь в степени и массовости подавления инакомыслия.
«Если какая-либо религиозная группа становится объектом преследований со
стороны правительства, то против ее членов применяется весь комплекс репрессивных мер. А именно –препятствия на пути религиозного образования, запрет на ношение религиозной одежды, закрытие мечетей и иных религиозных учреждений, объявление членов подобных групп радикалами или экстремистами, массовые аресты с регулярным применением пыток к обвиняемым для получения нужных признаний, в ряде случаев – принудительное психиатрическое лечение», – сказала Кэтрин Коссман.
По ее словам, наибольшему давлению в названных странах подвергаются последователи салафитского течения в исламе, обозначаемые часто как «ваххабиты», а также некоторые христианские группы – в частности, «Свидетели Иеговы».
«Десятки тысяч человек находятся в тюрьмах из-за своих религиозных убеждений. Пытки в тюрьмах стали обыденным явлением и применяются без разбора к мужчинам, женщинам и детям», – констатировала Коссман.
Нокс Теймс подчеркнул, что репрессивные меры «ведут к формированию глубочайшего недовольства в обществе, радикализации и формированию вооруженной оппозиции».
«Правительства, действующие так под предлогом борьбы за безопасность, сами становятся источником угрозы для безопасности общества», – отметил эксперт.
С критикой доклада USCIRF на конференции выступила американо-израильский исследователь, профессор Джорджтаунского университета Бренда Шаффер (Brenda Shaffer, Georgetown University).
Профессор Шаффер отметила, что в большинстве своем названные в докладе государства-нарушители придерживаются принципа разделения религии и государства; в российском лексиконе – принципа «отделения церкви от государства». При такой системе, полагает Шаффер, «ни одна из свобод не может быть абсолютной: нужен баланс». К примеру, в США, отметила Шаффер, правительство «оправдывает свои действия» необходимостью баланса между интересами безопасности и соблюдением прав и свобод граждан.
«Единственная причина, почему в вашем «черном списке» нет США, заключается в том, что наше правительство все это делало в Гуантанамо и других местах за пределами Америки», – сказала Бренда Шаффер. Она также указала на «необравданно раздутый», по ее мнению, бюджет USCIRF, составляющий три миллиона долларов в год.
По мнению Шаффер, в докладах и рекомендациях USCIRF не уделяется внимания правам атеистов: «Свобода не верить – это право, за которое люди сражаются и умирают; именно атеисты представляют собой наиболее подавляемое религиозное меньшинство, и их права абсолютно игнорируются, – сказала она. – Вы заявляете о праве обращать в свою веру, но не учитываете прав тех, кого пытаются обращать насильно».
Критику поддержал и доктор Фред Старр (Fred Starr), директор Центра по изучению Центральной Азии и Кавказа при университете Джонса Хопкинса. Доктор Старр отметил, что затронутая тема очень важна для рассматриваемого региона. Он выразил надежду, что за конференцией, возможно, последует зарождение большого проекта по изучению состояния религий в постсоветских странах.
«Работает ли политика США в области религиозных прав и свобод в Центральной Азии и на Кавказе?» – конференция под таким названием состоялась вечером 26 февраля в Школе высших международных исследований (SAIS) при университете Джонса Хопкинса в Вашингтоне (Johns Hopkins University). Россия – и в частности, Северный Кавказ – в презентациях докладчиков специально не рассматривалась. Из стран кавказского региона упоминался только Азербайджан; по словам докладчиков, критерием отбора в данном случае стала острота ситуации с нарушениями религиозных свобод.
Руководитель исследовательской программы USCIRF Нокс Теймс (Knox Thames) рассказал, что комиссия осуществляет постоянный мониторинг ситуации с религиозными свободами в 25 странах мира. По его словам, на основании этого мониторинга составляются ежегодные доклады и рекомендации для администрации США. Теймс подчеркнул, что в своих оценках USCIRF руководствуется не конституцией США, а международными стандартами, утвержденными ООН в Статье 18 Всеобщей декларации прав человека.
«Для того, чтобы мы занесли какую-либу страну в «черный список», нарушения правитетельством религиозных прав и свобод граждан должны быть системными и вопиющими», – подчеркнул Нокс Теймс.
Кэтрин Коссман сказала, что, по наблюдениям комиссии, у всех стран постсоветского блока есть отличительная особенность – молодежь рассматривает религию как альтернативу роли правительства и инструмент оппозиционной борьбы.
Коссман отметила и сходные элементы в политике, проводимой правительствами ряда стран Центральной Азии (а также Азербайджана), по отношению к «неофициальным» религиям. В числе применяемых ими репрессивных мер она назвала: требование государственной регистрации религиозных групп и объединений и подавление официально не признанных групп. Методы репрессий в этих странах, по словам Коссман, также сходны; различия – лишь в степени и массовости подавления инакомыслия.
«Если какая-либо религиозная группа становится объектом преследований со
стороны правительства, то против ее членов применяется весь комплекс репрессивных мер. А именно –препятствия на пути религиозного образования, запрет на ношение религиозной одежды, закрытие мечетей и иных религиозных учреждений, объявление членов подобных групп радикалами или экстремистами, массовые аресты с регулярным применением пыток к обвиняемым для получения нужных признаний, в ряде случаев – принудительное психиатрическое лечение», – сказала Кэтрин Коссман.
По ее словам, наибольшему давлению в названных странах подвергаются последователи салафитского течения в исламе, обозначаемые часто как «ваххабиты», а также некоторые христианские группы – в частности, «Свидетели Иеговы».
«Десятки тысяч человек находятся в тюрьмах из-за своих религиозных убеждений. Пытки в тюрьмах стали обыденным явлением и применяются без разбора к мужчинам, женщинам и детям», – констатировала Коссман.
Нокс Теймс подчеркнул, что репрессивные меры «ведут к формированию глубочайшего недовольства в обществе, радикализации и формированию вооруженной оппозиции».
«Правительства, действующие так под предлогом борьбы за безопасность, сами становятся источником угрозы для безопасности общества», – отметил эксперт.
С критикой доклада USCIRF на конференции выступила американо-израильский исследователь, профессор Джорджтаунского университета Бренда Шаффер (Brenda Shaffer, Georgetown University).
Профессор Шаффер отметила, что в большинстве своем названные в докладе государства-нарушители придерживаются принципа разделения религии и государства; в российском лексиконе – принципа «отделения церкви от государства». При такой системе, полагает Шаффер, «ни одна из свобод не может быть абсолютной: нужен баланс». К примеру, в США, отметила Шаффер, правительство «оправдывает свои действия» необходимостью баланса между интересами безопасности и соблюдением прав и свобод граждан.
«Единственная причина, почему в вашем «черном списке» нет США, заключается в том, что наше правительство все это делало в Гуантанамо и других местах за пределами Америки», – сказала Бренда Шаффер. Она также указала на «необравданно раздутый», по ее мнению, бюджет USCIRF, составляющий три миллиона долларов в год.
По мнению Шаффер, в докладах и рекомендациях USCIRF не уделяется внимания правам атеистов: «Свобода не верить – это право, за которое люди сражаются и умирают; именно атеисты представляют собой наиболее подавляемое религиозное меньшинство, и их права абсолютно игнорируются, – сказала она. – Вы заявляете о праве обращать в свою веру, но не учитываете прав тех, кого пытаются обращать насильно».
Критику поддержал и доктор Фред Старр (Fred Starr), директор Центра по изучению Центральной Азии и Кавказа при университете Джонса Хопкинса. Доктор Старр отметил, что затронутая тема очень важна для рассматриваемого региона. Он выразил надежду, что за конференцией, возможно, последует зарождение большого проекта по изучению состояния религий в постсоветских странах.
