В годовщину возвращения Владимира Путина на пост президента России, американо-российские отношения на текущем этапе обсудили старший научный сотрудник фонда «Наследие» (Heritage Foundation) Хелле Дэйл и директор российской и евразийской программы в Центре стратегических и международных исследований (CSIS) Эндрю Качинс. Эксперты, приглашенные «Голосом Америки», говорили о попытках преодолеть разногласия между двумя странами ради взаимовыгодного сотрудничества в таких областях, как совместная борьба с терроризмом и о решении сирийского конфликта объединенными усилиями и мирным способом (Вашингтон и Москва работают над созывом Женевской конференции).
«Я беседовала с одним сотрудником администрации Обамы, и этот сотрудник сказал: ''Мы работаем, исходя из того, что ''холодная война'' закончилась. Здесь, в США, мы уже преодолели это. Россияне ведут себя так, словно ''холодная война'' еще продолжается''. Это такие довольно сложные отношения в стиле ''любовь-ненависть''. И мы видим, что обе стороны пытаются сотрудничать в одних сферах, а в других возникают конфликты. Это не ''перезагрузка'' и не обязательно очень теплые, но очень прагматичные отношения», – отметила Халле Дэйл.
С ней согласился и Эндрю Качинс, тоже назвав отношения между двумя странами «сложными»:
«''Перезагрузка'' достигла пика в 2010 году и с тех пор выдохлась. Между странами накопились разногласия и по времени совпали с возвращением Владимира Путина к президентской должности. Разногласия по поводу Сирии за последние полтора-два года, на мой взгляд, заслуживают первоочередного упоминания. Разногласия там фундаментальны. Поэтому а не испытываю большого оптимизма по поводу конференции (в Женеве – «Г.А.»), хотя мы пока не знаем многих деталей».
«Я не думаю, что Россия много сделает для этой конференции, но для меня это то, что у себя в фонде определяем, как ''доктрину Обамы'', которая заключается в том, что если ты можешь работать с третьей стороной для разрешения кризиса, ты должен во что бы то ни стало пытаться это сделать вместо того, чтобы ставить Соединенные Штаты в положение, когда они берут на себя лидирующую роль, в положение, когда существует какая-то опасность и риск для жизни американцев», – сказала Дэйл.
Собеседники не могли пройти мимо и недавнего задержании сотрудника посольства США в Москве Райана Фогла, обвиненного в попытке завербовать офицера российских спецслужб для сотрудничества с ЦРУ. Впрочем, тут Качинс довольно едко охарактеризовал действия обеих сторон:
«Думаю, во времена ''холодной войны'' советские и наши шпионы были намного более компетентными. А это все выглядит как буффонада. Предполагаемый шпион Райан Фогл, если он шпион, поразительно некомпетентен. Он выглядит так, словно россияне его подставили. По целому ряду причин. Но и сама ''постановка'' тоже выглядит некомпетентно. И если его подставили, то в чем цель? И тут начинаются разные теории заговора, а у нам не хватает информации для каких-то заключений. Но необычно то, что и россияне, и американцы четко дали понять, что не хотят, чтобы шпионский скандал помешал двусторонним отношениям».
В то же время, Качинс полагает, что историю немедленно и очень серьезно эксплуатировали российские СМИ. По мнению эксперта, это сделано для «внутреннего пользования», чтобы россияне убедились в том, что «американцы пытаются ослабить Россию», что «Россия в осаде», и это то, что Путин использовал в своей последней избирательной кампании.
«Я беседовала с одним сотрудником администрации Обамы, и этот сотрудник сказал: ''Мы работаем, исходя из того, что ''холодная война'' закончилась. Здесь, в США, мы уже преодолели это. Россияне ведут себя так, словно ''холодная война'' еще продолжается''. Это такие довольно сложные отношения в стиле ''любовь-ненависть''. И мы видим, что обе стороны пытаются сотрудничать в одних сферах, а в других возникают конфликты. Это не ''перезагрузка'' и не обязательно очень теплые, но очень прагматичные отношения», – отметила Халле Дэйл.
С ней согласился и Эндрю Качинс, тоже назвав отношения между двумя странами «сложными»:
«''Перезагрузка'' достигла пика в 2010 году и с тех пор выдохлась. Между странами накопились разногласия и по времени совпали с возвращением Владимира Путина к президентской должности. Разногласия по поводу Сирии за последние полтора-два года, на мой взгляд, заслуживают первоочередного упоминания. Разногласия там фундаментальны. Поэтому а не испытываю большого оптимизма по поводу конференции (в Женеве – «Г.А.»), хотя мы пока не знаем многих деталей».
«Я не думаю, что Россия много сделает для этой конференции, но для меня это то, что у себя в фонде определяем, как ''доктрину Обамы'', которая заключается в том, что если ты можешь работать с третьей стороной для разрешения кризиса, ты должен во что бы то ни стало пытаться это сделать вместо того, чтобы ставить Соединенные Штаты в положение, когда они берут на себя лидирующую роль, в положение, когда существует какая-то опасность и риск для жизни американцев», – сказала Дэйл.
Собеседники не могли пройти мимо и недавнего задержании сотрудника посольства США в Москве Райана Фогла, обвиненного в попытке завербовать офицера российских спецслужб для сотрудничества с ЦРУ. Впрочем, тут Качинс довольно едко охарактеризовал действия обеих сторон:
«Думаю, во времена ''холодной войны'' советские и наши шпионы были намного более компетентными. А это все выглядит как буффонада. Предполагаемый шпион Райан Фогл, если он шпион, поразительно некомпетентен. Он выглядит так, словно россияне его подставили. По целому ряду причин. Но и сама ''постановка'' тоже выглядит некомпетентно. И если его подставили, то в чем цель? И тут начинаются разные теории заговора, а у нам не хватает информации для каких-то заключений. Но необычно то, что и россияне, и американцы четко дали понять, что не хотят, чтобы шпионский скандал помешал двусторонним отношениям».
В то же время, Качинс полагает, что историю немедленно и очень серьезно эксплуатировали российские СМИ. По мнению эксперта, это сделано для «внутреннего пользования», чтобы россияне убедились в том, что «американцы пытаются ослабить Россию», что «Россия в осаде», и это то, что Путин использовал в своей последней избирательной кампании.
