Президент России Владимир Путин и канцлер Германии Ангела Меркель встретились в Москве 10 мая, на следующий день после масштабных празднований 70-летия победы в Великой Отечественной войне, состоявшихся в России. Два лидера возложили венки к могиле Неизвестного солдата у Кремлевской стены, а после провели долгие переговоры, которые, судя по совместной пресс-конференции Меркель и Путина, завершились практически ничем.
В начале мая, при появлении первых сообщений о том, что один из лидеров стран «Большой семерки» все-таки прилетит в Москву, можно было заметить изменение тональности официальных российских медиа: они резко снизили объем критики в отношении канцлера Германии, и даже ее неучастие в торжествах 9 мая было «воспринято с пониманием».
В воскресенье, после довольно долгого общения, скорее всего, достаточно откровенного, так как Путин и Меркель знают, соответственно, немецкий и русский языки, двое лидеров вышли к журналистам. Владимир Путин постарался создать у прессы ощущение того, что беседа была дружелюбной: «Признателен госпоже Федеральному канцлеру за искренние слова сожаления в связи с преступлениями фашистской Германии в отношении граждан нашей страны», «мы с госпожой Меркель условились и далее плотно заниматься кризисной ситуацией на Украине, в том числе в рамках «нормандского формата».
Одновременно президент России оценил ситуацию на востоке Украины как нормализующуюся: «На мой взгляд, есть все основания полагать, что с трудностями, но все-таки Минский процесс движется. Вы знаете, что после 12 февраля все-таки на Украине при всех проблемах, которые на юго-востоке Украины имеют место быть, все-таки стало спокойнее, хотя есть и проблемы, которые тоже известны».
Трудности официального перевода
Однако, когда слово взяла Ангела Меркель, она дала крайне жесткую оценку причин того, почему российско-германские отношения переживают серьезное похолодание: «Из-за преступной и противоречащей международному праву аннексии Крыма и боевых действий в Восточной Украине наше сотрудничество значительно сократилось, поскольку в этих действиях мы видим подрыв основ общеевропейского миропорядка».
Эта оценка была явно неожиданной как для официальных переводчиков, так и для российской стороны в целом. В результате из всех текстов официального русского перевода заявления Ангелы Меркель, в том числе того, который был опубликован на интернет-сайте президента России, слово «преступной» исчезло, будучи замененным на нечто помягче. Стоит заметить, что такая оценка того, что российское руководство совершило в Крыму, прозвучала из уст западного руководителя в непосредственном присутствии президента России впервые.
Кроме того, Ангела Меркель четко определила цель Минских договоренностей, достигнутых в феврале этого года: «Речь идет о том, чтобы суверенитет и территориальная целостность Украины были восстановлены». Канцлер Германии также упомянула о боях в Широкино и аэропорту Донецка, дав понять, что прекращение огня не соблюдается.
Пакт Молотова-Риббентропа: противоположные оценки
Еще одной, шокировавшей многих цитатой воскресной пресс-конференции стало заявление Владимира Путина о том, что он согласен со словами министра культуры России Владимира Мединского, недавно назвавшего пакт Молотова-Риббентропа «гениальным». «Я разделяю мнение нашего министра культуры о том, что смысл для обеспечения безопасности Советского Союза в этом пакте был» – сказал президент России.
Канцлер Германии на это моментально отреагировала: «С моей точки зрения, пакт Молотова-Риббентропа сложно понять, если не учитывать дополнительный секретный протокол. И с этой точки зрения, я считаю, что это было неправильно, это было сделано на противоправной основе».
На оценку, данную Владимиром Путиным сговору Адольфа Гитлера и Иосифа Сталина, создавшему условия для начала Второй мировой войны, обратили внимание многие российские и иностранные медиа. Многие независимые СМИ цитируют диаметрально противоположные высказывания российского лидера в день 70-летия начала Второй мировой. Находясь с визитом в Польше 1 сентября 2009 г., тогдашний премьер-министр России Владимир Путин назвал пакт Молотова-Риббентропа ошибкой, осужденной российской парламентом.
Владислав Белов: переговоры не изменили ситуацию
Российские эксперты сходятся на том, что, если Кремль и пытался использовать приезд Ангелы Меркель как подтверждение того, что Запад продолжает с ним разговаривать, то это не очень получилось. Руководитель Центра германских исследований Института Европы РАН Владислав Белов в интервью «Голосу Америки» говорит, что канцлер Германии не смягчила свою позицию в отношении политики Москвы: «Меркель сохраняет свою жесткость в отношении вопросов Крыма и востока Украины, ответственности России за те процессы, которые там происходят. Она это подтвердила, и, насколько мне известно, никаких сигналов относительно того, что Германия будет выступать за смягчение санкций, мы во время переговоров и пресс-конференции не увидели».
Вместе с тем, по словам эксперта, «Германия, с одной стороны, стремится показать своему партнеру, что надо соблюдать принятые в мире правила игры, а с другой стороны, подчеркивает, что без России невозможно строительство новой системы безопасности ни в Европе, ни в мире».
Владислав Белов в связи с этим отмечает, что нужно внимательно отнестись к словам Ангелы Меркель о том, что «экономические пространства России и ЕС должны пошагово сближаться друг с другом». «Мы видим сигналы, подаваемые на разных уровнях не только канцлером, но и МИДом Германии по поводу того, что скоро начнутся переговоры между Евросоюзом и Евразийским экономическим союзом, что Россия будет участником большого экономического обсуждения» - полагает Владислав Белов.
Константин Эггерт: в чем-то позиция Меркель стала жестче
Политический обозреватель и эксперт по международной политике Константин Эггерт уверен, что лексика, использованная канцлером Германии в Москве, не оставляет места для предположений о том, что ее позиция смягчилась: «Мы увидели даже некоторое ужесточение риторики со стороны Ангелы Меркель. Она назвала аннексию Крыма преступной, чего раньше не было».
«Исходный сигнал, который посылался ею Кремлю, был прост – давайте говорить о деле, давайте говорить о каких-то серьезных, сущностных вопросах. Как я понимаю, принципиально все-таки после этого разговора ничего не изменилось» – считает политолог.
Также, по мнению Константина Эггерта, пока не ясно, насколько Берлин готов поддержать желание Москвы иметь голос в решении вопросов экономических отношений между ЕС и Украиной: «Ясно, что возникла новая проблема – это желание России участвовать в переговорах об ассоциации Евросоюза и Украины, что, конечно, вызовет негативную реакцию. И демонстрация того, что Москва хочет сохранить полуофициальные практически рычаги влияния на принятие решений в Киеве, мне кажется, говорит о том, что пока принципиальных изменений в позиции Москвы тоже нет».
