Более четырех часов длилась 17-я по счету Прямая линия с президентом России Владимиров Путиным. Не рекорд, но больше, чем в прошлом году. За время передачи президенту поступило свыше двух миллионов обращений, если верить словам одной из ведущих. Глава государства ответил на 70 вопросов сограждан.
Согласно предварительным опросам социологов, за прямым эфиром собирались следить 75% респондентов. В студии помимо военных, бизнесменов и другого люда, присутствовали также известные артисты, музыканты и футболисты: Евгений Миронов и Егор Бероев, Игорь Бутман и Валерий Георгиев, Станислав Черчесов и Артем Дзюба, Алан Дзагоев, Владимир Габулов… Очевидно, чтобы сразу стала понятна значимость мероприятия и его всероссийский масштаб.
У мониторов застыли все главы регионов и министры, готовые при первой необходимости включиться в разговор и немедленно решить проблемы, которые накапливались годами. Некоторым даже предоставили такую возможность. В общем, рабочий день пролетел незаметно.
Коротко о содержании передачи здесь.
По мнению руководителя программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Московского центра Карнеги Андрея Колесникова, «Прямая линия» повторяется из года в год потому, что администрацией президента не придумано других инструментов для того, «чтобы демонстрировать позицию автократа». В этих же целях существует большая пресс-конференция и послание Федеральному собранию, считает он.
«Это триада форматов позволяет ему (Путину) высказывать свою точку зрения на разные проблемы, – добавил эксперт в комментарии для Русской службы «Голоса Америки». –Она вполне себя работоспособна, только со временем все сложнее отличить одно от другого. Потому что разница между форматами настолько замылена за эти годы, что, как мне кажется, даже специалисты способны перепутать, что есть что».
Андрей Колесников также считает, что эффективность подобных мероприятий с годами неумолимо теряется. На его взгляд, во многом это происходит из-за того, что президенту «уже толком нечего сказать»: «Он без конца повторяется, говорит приблизительно одно и то же. У него одна и та же логика, одни и те же штампы по поводу международных вопросов и внутренних социальных проблем. Все это становится откровенно скучным».
По словам политолога, сказывается как усталость от формата, так и усталость самого формата: «Раньше, может быть, была задача помогать в каких-то ситуациях людям, решать конкретные вопросы, являя чудо народу. Но сейчас, по-моему, эта задача снята. Хотя и на этот раз были элементы старого формата, когда Путин выступал в качестве всероссийского сантехника, кровельщика или каменщика, сейчас он в большей степени рассуждает абстрактно о разных проблемах. А когда речь идет о какой-то ответственности, то для этого теперь стали появляться министры и губернаторы. Он умело перекладывает груз ответственность на плечи нижестоящих чиновников, что, в общем, не очень входит в правила ручного управления страной».
Поэтому смысла в такого рода мероприятиях становится все меньше и меньше, резюмировал Андрей Колесников.
Блогер, в прошлом генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко в комментарии Русской службе «Голоса Америки» оценил смысл «Прямой линии» с иных позиций: «Я анализировал то, каким образом народ отреагировал на это мероприятие, изучив отклики на него на YouTube-канале НТВ. И сделал это через 20 минут после того, как закончился прямой эфир, который смотрело примерно полмиллиона человек. Статистика убийственная: 6400 лайков и 79 тысяч дизлайков. Есть информация, что дизлайки уже начали удалять, но кота в мешке не спрячешь».
В целом, наблюдается более чем десятикратное превосходство негативного восприятия, заметил журналист: «Причем, это заинтересованные люди, которые решили это все посмотреть. Я не беру равнодушных, тем, кому на все наплевать или тех, кого настолько тошнит от этого тяжелого зрелища. Смотреть на это действительно тяжело. Не буду приводить нецензурные высказывания. Но основная масса комментариев все равно носит ярко выраженный негативный оттенок: «Ты всех достал!» и так далее».
Это реакция общества, рядовых россиян, а не каких-то мифических представителей «пятой колонны», подчеркнул Игорь Яковенко. Таким образом, реальный рейтинг Путина на сегодня меньше 10 процентов, заключил он.
«Все больше людей начинают понимать, что царь и бояре – это одно и тоже»
Обозреватель немецкой телерадиокомпании Deutsche Welle Константин Эггерт в интервью Русской службе «Голоса Америки» говорит, что потенциал «прямых линий» начинает иссякать: «Постепенно образ Путина, который все знает и решает все проблемы, конечно, начинает стираться и надоедать гражданам. Все, что мы знаем про изменения рейтингов Путина в последний год, показывает, что его главная проблема – это даже не раздражающая людей пенсионная реформа, а общая усталость от одного и того же человека, говорящего одни и те же вещи 20 лет по одному и тому же телевизору. И это тренд, который невозможно никоим образом изменить, только если его не захочет изменить Путин».
При этом эксперт никакого желания что-то менять со стороны Путина не видит: «Он уже вжился в роль всевидящего и всеслышащего императора, который уверен, что людям это и нужно – ощущение, что кто-то знает все про них и держит все под контролем. Разумеется, какая-то часть российского населения так именно и думает. Скажем, рейтинги одобрения Путина – «все ли он делал до этого нормально» – об этом свидетельствуют. Но рейтинги доверия, а не одобрения, показывают, что все меньше и меньше людей связывают с ним решение своих проблем в будущем. И вот это – тупик, из которого выйти можно либо полным переформатированием политической системы (созданием пожизненного президентства или новой страны), либо новой войной. Иначе эти прямые линии будут восприниматься все больше и больше, как карикатура».
Константин Эггерт делится своими наблюдениями, говорящими о том, что все меньше россиян отделяют самого Путина от власти, которую он возглавляет: «Мои поездки по российским регионам показывают, что все меньше и меньше людей, которые верят в хорошего царя и плохих бояр, и все больше и больше людей начинают понимать, что царь и бояре – это одно и тоже. И хотя, скажем, о личном состоянии Путина, его личных деньгах и его личных финансах известно мало, но понимание, что Путин существует не отдельно от конкретного губернатора, конкретного местного олигарха, конкретного начальника ФСБ или Следственного комитета - это уже у многих становится общим местом».
