МОСКВА – Владимир Путин по дороге в Милан нанес краткосрочный визит в Белград, где присутствовал на военном параде по случаю 70-летия освобождения Белграда от немецко-фашистских войск.
Ранее сообщалось, что специально для высокого российского гостя официальные торжества в Сербии были сдвинуты на четыре дня - традиционно в Белграде отмечают это событие 20 октября.
Президент РФ также провел переговоры с президентом Сербии Томиславом Николичем и премьер-министром Александром Вучичем.
По некоторым данным, визит Путина был организован по инициативе Москвы. На вопрос, зачем это нужно Кремлю, по просьбе Русской службы «Голоса Америки» попытались ответить российские эксперты.
Независимый эксперт, в прошлом главный редактор журнала Московского центра Карнеги Pro et Contra Мария Липман считает, что визит преследует несколько целей.
«Он дает возможность продемонстрировать, что нет никакой изоляции России, и что президент Путин свободно посещает, по крайней мере, некоторые европейские страны, – добавила она. – Это подчеркивает имеющиеся различие позиций между странами восточной и западной Европы, несмотря на то, что ЕС по-прежнему един, и решение по последним санкциям было единодушным».
Кроме того, по ее мнению, визит позволил Путину сделать важные заявления по поводу российской внешней политики, что само по себе уже немало.
«Они (заявления) достаточно громко прозвучали, и на них обратили внимание накануне важных встреч как в Милане, так и в Австралии», – констатировала Липман.
В преддверии своей поездки в Сербию, Владимир Путин дал интервью белградскому изданию «Политика», где тезисно обозначил подходы России по ряду вопросов международного характера.
Руководитель Центра Средиземноморье-Черноморье Института Европы РАН Алла Язькова усматривает главный смысл путинского вояжа, прежде всего в том, что Сербия – единственная страна в Центральной Европе, которая поддерживает идею строительства газопровода «Южный поток».
«Как я понимаю, центральными станут переговоры по газовому вопросу, – продолжила она. – Сербия уже заангажировалась в этот проект, сделав в него значительные вложения. В стране создано большое газохранилище».
На взгляд Язьковой, вполне естественно, что Сербия в таких условиях хотела бы продолжить проект.
«Но, как известно, Болгария отказала России как страна, которая должна принять газовую систему, проложенную по дну Черного моря, – напомнила она. – Соответственно, проект завис. А от Сербии сейчас мало что зависит».
Премьер Сербии Вучич недавно высказался в том духе, что нет смысла обсуждать «Южный поток» до тех пор, пока Евросоюз и Россия не уладят все правовые вопросы. Брюссель настаивает, что проект не соответствует европейскому законодательству.
В интервью «Политике» президент России сказал, что «необходимо разблокировать ситуацию с “Южным потоком”», поскольку этот проект будет способствовать укреплению энергетической безопасности Европы.
По оценке Марии Липман, Путин повторил свою позицию, которую артикулировал достаточно давно: «Проект не развивается. Но в заявлении Путина прозвучала готовность продолжать его».
В том же интервью Путин пожаловался, на антироссийские действия президента США Барака Обамы.
Марии Липман кажется, что пытаться объединиться с Сербией на основе антиамериканизма –не эффективная политика.
«Здесь налицо все-таки несоразмерные величины, – рассуждает она. – А собственно заявление о том, что политика США враждебна по отношению к России – это, в общем, констатация положения дел на сегодня, когда имеет место конфронтация между странами. В Америке тоже делаются чрезвычайно жесткие заявления».
Алла Язькова также уверена, что на антизападной основе с Сербией разговаривать бесполезно: «Потому что в отличие от России, которая долгое время была закрытой страной, Югославия была страной открытой. Сербы всегда ездили в Европу и США. Кроме того маленькая Сербия вряд ли захочет взять на себя ответственность за российско-американские отношения.
