На смену «холодной войне» и гонке вооружений между двумя супердержавами пришли новые реалии. Но мир, избежав одной опасности, столкнулся с другой. Как предотвратить дальнейшее распространение ядерного оружия?
Эту тему обсуждали российские и американские эксперты, на видеомосте Москва-Вашингтон, организованном РИА «Новости». Дискуссия прошла накануне Всемирного дня за запрещение ядерного оружия, приуроченного к первой международной конференции по запрещению атомного и водородного оружия в Хиросиме 6 августа 1955 года.
С началом «перезагрузки» правительства двух стран стали теснее сотрудничать в этом направлении. Москва присоединилась к очередным санкциям против Ирана и Северной Кореи, президентами США и России был подписан новый договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3).
700 вопросов к Роуз Геттемюллер
Однако СНВ-3 все еще не ратифицирован. Комитет по международным делам Сената США отложил эту процедуру до осени – по настоянию республиканцев, которым потребовалось дополнительное время, чтобы изучить документы. «700 вопросов прозвучало в адрес заместителя госсекретаря США Роуз Геттемюллер», – заметил Владимир Дворкин, генерал-майор в отставке, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН (Геттемюллер которая возглавляла делегацию США на переговорах по этому соглашению – В.Л.). У российской стороны, сказал он, вопросов значительно меньше.
Дворкин не сомневается, что Сенат США ратифицирует СНВ-3, а вслед за ними это сделает и российская Дума. Но для этого, продолжил он, американцам нужен «верификационный механизм». Если в советские времена, сказал Дворкин, обоюдный контроль над исполнением таких соглашений осуществлялся «национальными средствами разведки», сегодня обе страны, и прежде всего США, заинтересованы в том, чтобы иметь информацию о стратегических наступательных вооружениях друг друга. Поэтому, заключил Дворкин, в Сенате за СНВ-3 проголосуют.
Той же точки зрения придерживается Стивен Пайфер, ведущий эксперт Центра стратегических и международных исследований в Институте Брукингса. Пайфер сослался на главу Стратегического командования ВВС США, который сказал, что такие «средства верификации» позволят ему при планировании исключить потенциальный риск со стороны России и работать в более благоприятной информационной обстановке.
ПРОтиворечия
Американо-российское сотрудничество в области ядерного оружия осложняет то, что США, желая обезопасить западный мир от иранской ядерной угрозы, размещают элементы противоракетной обороны вблизи России. По мнению российских экспертов, ситуацию осложнило то, что действия американцев носили «уведомительный характер», как выразился Владимир Евсеев, главный специалист аналитического отдела Президиума РАН и старший научный сотрудник ИМЭМО.
Стивен Пайфер, в свою очередь, сказал, что американские противоракеты не обладают скоростью и дальностью, опасной для России. С этим согласился и Дворкин: «По оценкам независимых экспертов, американских и российских, для того чтобы поразить одну иранскую ракету, нужно затратить 5 перехватчиков типа SM-3. Для того чтобы поразить один боезаряд из многих сотен российских, нужно выпустить, наверно, весь противоракетный арсенал, который США собираются развернуть в Европе. Это вопрос, который имеет только политическое измерение».
Впрочем, добавил Дворкин, если к 2020-му году противоракеты SM-3 приобретут стратегический потенциал, «это будет таким же мощным с политической точки зрения противоракетным кризисом, который был, когда администрация Буша решила развернуть свои ракеты-перехватчики в Польше и радар в Чехии». Дворкин убежден: нельзя допускать начала подобных кризисов. Он также уверен в том, что разногласия вокруг ПРО – важнейшая проблема на пути к «радикальному изменению» российско-американских взаимоотношений, а между тем, «если стороны делают вместе противоракетную оборону, они уже не партнеры, а союзники».
Позднее в интервью «Голосу Америки» Владимир Евсеев сказал, что Россия «просто вынуждена» сотрудничать с Соединенными Штатами, чтобы обезопасить себя и остальной мир от «иранской ракетно-ядерной угрозы». «Иран находится недалеко от российских границ, – аргументировал свою позицию Евсеев. – Российско-иранские отношения стремительно ухудшаются. Но, в отличие от Соединенных Штатов Америки, Россия не имеет развернутых систем по сдерживанию ракетно-ядерного Ирана».
«Россия, – продолжил Евсеев, – имеет два дивизионных комплекса, но один развернут под Москвой, второй – под Санкт-Петербургом. А кто будет защищать Южный федеральный округ? По-видимому, для того чтобы мы могли сдерживать ракетно-ядерный Иран, Россия будет заинтересована в максимальной кооперации с США, которые имеют достаточное количество как информационных, так и ударных элементов по сдерживанию».
«Главное, чтобы к этому моменту мы не растеряли позитивный потенциал, который имеем, – предупредил Евсеев. – Если российско-американские отношения к этому времени опять начнут ухудшаться под влиянием противоракетного кризиса или других ситуаций, возможности России и США в сдерживании Ирана, причем России даже больше, чем США, будут ограничены».
Евсеев подчеркнул: «Я не считаю, что процесс перезагрузки российско-американских отношений заключается в том, что администрация Барака Обамы должна изменить свое отношение к России, – Россия тоже должна изменить отношение к США». Он также отметил, что у обеих стран есть возможности для сотрудничества
