Следственный комитет 22 ноября официально отказал защитникам оппозиционера Леонида Развозжаева в возбуждении уголовного дела по факту применения к подсудимому пыток.
В официальном сообщении на сайте ведомства говорится, что следователями была «проведена исчерпывающая проверка сообщения, распространенного средствами массовой информации и содержащегося в заявлении Леонида Развозжаева о его похищении и пытках», однако «факты, послужившие основанием для её проведения, не нашли своего объективного подтверждения».
В ходе проверки следствию также удалось обнаружить новые доказательства виновности Развозжаева в незаконном пересечении российско-украинской границы, которое он совершил при помощи паспорта своего брата.
Также 21 ноября оппозиционеру было неожиданно предъявлено обвинение в разбойном нападении, совершенном им 15 лет назад в Ангарске.
Как сообщил официальный представитель СК Владимир Маркин, 4 декабря 1997 года Развозжаев с соучастниками, вооруженные охотничьим ружьем и двумя пистолетами, «ворвались в квартиру местного предпринимателя, и, угрожая оружием, потребовали, чтобы он отдал свое имущество». Тогда налетчики похитили видеокамеру и 500 меховых шапок.
«Факт инкриминируемого Развозжаеву разбоя имел место в конце 1997 года, однако расследование уголовного дела тогда так и не было завершено», – рассказал Маркин.
В официальном сообщении на сайте ведомства Развозжаев также упрекается в отказе использовать полиграф («детектор лжи») в ходе допроса о пытках. По мнению следователей, это вполне однозначно свидетельствует о неискренности слов подсудимого.
Комментарий адвоката
Иной точки зрения на судебное разбирательство и позицию Развозжаева придерживается его адвокат Дмитрий Аграновский, который раньше неоднократно защищал в суде представителей оппозиции и обвиняемых по политическим статьям.
Защитник согласился дать интервью «Голосу Америки» по поводу нового поворота в ходе следствия.
Евгения Кузнецова: Отказ в возбуждении уголовного дела по факту пыток стал неожиданностью для вас и вашего подзащитного?
Дмитрий Аграновский: Нет, не стал. Мы планировали такой поворот дела изначально. Отказ в возбуждении следствия это не неожиданность, а вполне ожидаемая, и даже логичная реакция.
Сейчас мы продолжаем собирать материалы по делу, но, сами понимаете, у нас нет таких возможностей, как у властей, поэтому процесс идет медленно.
Тем не менее, я уверен, что нам удастся добиться пересмотра материалов о пытках, и что этот аспект дела еще далеко не закрыт.
Е.К.: А что вы можете сказать о том, что следствие внезапно «вспомнило» об уголовном деле 15-летней давности?
Д. А.: Да сейчас против Леонида Развозжаева возбуждается целый ворох уголовных дел, и что меня больше всего пугает, так это их количество. Как вам известно, расследуя дело о пытках, которых, как говорят следователи, не было, они наткнулись на доказательства того, что мой подзащитный незаконно пересек украино-российскую границу.
Мы эту тему пока не комментируем, потому что боимся навредить Леониду: сейчас каждый его чих может быть использован против него.
Что касается дела об украденных шапках, с уверенностью утверждать ничего не могу, но надеюсь, что оно скоро будет закрыто по причине своей давности. Хочу добавить, что моему подзащитному, раз на нем висит столько дел, не было никакой причины самому возвращаться в Россию, а значит, это говорит в пользу справедливости версии о его похищении.
Серьезно мы опасаемся одного: как бы Леонида по обвинению 15-летней давности не отправили в Иркутск, где гарантировать его безопасность никто не сможет.
Е. К.: Вы считаете, что Развозжаева пытали?
Д. А.: У нас это не вызывает никаких сомнений. Сейчас Развозжаева обвиняют в том, что он не хочет проходить проверку на полиграфе, однако это вовсе не так: Леонид не отказывался от этого, мы просто настаиваем на проверке команды специалистов, консультации с ними.
Подобные машины часто дают неточные результаты, а мы бы не хотели, чтобы это стало еще одной картой в игре против Развозжаева. Тем более, при такой проверке невозможно не учитывать эмоциональное состояние проверяемого, а он, надо признать, находится далеко не в лучшей форме.
Е. К.: Каковы перспективы этого дела?
Д. А.: Я уверен, что Следственный Комитет вовлечен в какую-то сложную комбинацию и потому не может быть объективен. Количество обвинений и нежелание следствия прислушиваться к фактам также наводит на определенные мысли, однако обвинять я никого не хочу.
О перспективах дела пока говорить не берусь, одно могу сказать точно: я неплохо знаю нашу оппозицию и лично Леонида и, не в обиду участникам протестов будет сказано, я уверен, что на поджоги и захваты они не способны.
Поэтому предъявленные моему подзащитному обвинения я с полной уверенностью считаю полным абсурдом и буду продолжать отстаивать это мнение.
В официальном сообщении на сайте ведомства говорится, что следователями была «проведена исчерпывающая проверка сообщения, распространенного средствами массовой информации и содержащегося в заявлении Леонида Развозжаева о его похищении и пытках», однако «факты, послужившие основанием для её проведения, не нашли своего объективного подтверждения».
В ходе проверки следствию также удалось обнаружить новые доказательства виновности Развозжаева в незаконном пересечении российско-украинской границы, которое он совершил при помощи паспорта своего брата.
Также 21 ноября оппозиционеру было неожиданно предъявлено обвинение в разбойном нападении, совершенном им 15 лет назад в Ангарске.
Как сообщил официальный представитель СК Владимир Маркин, 4 декабря 1997 года Развозжаев с соучастниками, вооруженные охотничьим ружьем и двумя пистолетами, «ворвались в квартиру местного предпринимателя, и, угрожая оружием, потребовали, чтобы он отдал свое имущество». Тогда налетчики похитили видеокамеру и 500 меховых шапок.
«Факт инкриминируемого Развозжаеву разбоя имел место в конце 1997 года, однако расследование уголовного дела тогда так и не было завершено», – рассказал Маркин.
В официальном сообщении на сайте ведомства Развозжаев также упрекается в отказе использовать полиграф («детектор лжи») в ходе допроса о пытках. По мнению следователей, это вполне однозначно свидетельствует о неискренности слов подсудимого.
Комментарий адвоката
Иной точки зрения на судебное разбирательство и позицию Развозжаева придерживается его адвокат Дмитрий Аграновский, который раньше неоднократно защищал в суде представителей оппозиции и обвиняемых по политическим статьям.
Защитник согласился дать интервью «Голосу Америки» по поводу нового поворота в ходе следствия.
Евгения Кузнецова: Отказ в возбуждении уголовного дела по факту пыток стал неожиданностью для вас и вашего подзащитного?
Дмитрий Аграновский: Нет, не стал. Мы планировали такой поворот дела изначально. Отказ в возбуждении следствия это не неожиданность, а вполне ожидаемая, и даже логичная реакция.
Сейчас мы продолжаем собирать материалы по делу, но, сами понимаете, у нас нет таких возможностей, как у властей, поэтому процесс идет медленно.
Тем не менее, я уверен, что нам удастся добиться пересмотра материалов о пытках, и что этот аспект дела еще далеко не закрыт.
Е.К.: А что вы можете сказать о том, что следствие внезапно «вспомнило» об уголовном деле 15-летней давности?
Д. А.: Да сейчас против Леонида Развозжаева возбуждается целый ворох уголовных дел, и что меня больше всего пугает, так это их количество. Как вам известно, расследуя дело о пытках, которых, как говорят следователи, не было, они наткнулись на доказательства того, что мой подзащитный незаконно пересек украино-российскую границу.
Мы эту тему пока не комментируем, потому что боимся навредить Леониду: сейчас каждый его чих может быть использован против него.
Что касается дела об украденных шапках, с уверенностью утверждать ничего не могу, но надеюсь, что оно скоро будет закрыто по причине своей давности. Хочу добавить, что моему подзащитному, раз на нем висит столько дел, не было никакой причины самому возвращаться в Россию, а значит, это говорит в пользу справедливости версии о его похищении.
Серьезно мы опасаемся одного: как бы Леонида по обвинению 15-летней давности не отправили в Иркутск, где гарантировать его безопасность никто не сможет.
Е. К.: Вы считаете, что Развозжаева пытали?
Д. А.: У нас это не вызывает никаких сомнений. Сейчас Развозжаева обвиняют в том, что он не хочет проходить проверку на полиграфе, однако это вовсе не так: Леонид не отказывался от этого, мы просто настаиваем на проверке команды специалистов, консультации с ними.
Подобные машины часто дают неточные результаты, а мы бы не хотели, чтобы это стало еще одной картой в игре против Развозжаева. Тем более, при такой проверке невозможно не учитывать эмоциональное состояние проверяемого, а он, надо признать, находится далеко не в лучшей форме.
Е. К.: Каковы перспективы этого дела?
Д. А.: Я уверен, что Следственный Комитет вовлечен в какую-то сложную комбинацию и потому не может быть объективен. Количество обвинений и нежелание следствия прислушиваться к фактам также наводит на определенные мысли, однако обвинять я никого не хочу.
О перспективах дела пока говорить не берусь, одно могу сказать точно: я неплохо знаю нашу оппозицию и лично Леонида и, не в обиду участникам протестов будет сказано, я уверен, что на поджоги и захваты они не способны.
Поэтому предъявленные моему подзащитному обвинения я с полной уверенностью считаю полным абсурдом и буду продолжать отстаивать это мнение.
