Их казнили на Лубянке 12 августа 1952 года.Тринадцать руководителей и активистов Еврейского антифашистского комитета (ЕАК), обвиненных в «осуществлении шпионской работы» и «развертывании широкой пропаганды буржуазного национализма среди еврейского населения СССР», были расстреляны по приговору Военной коллегии.
Одним из казненных был журналист Леон Тальми.Его сын Владимир к тому времени уже пятый год находился в Гулаге: двадцатитрехлетний переводчик Советской военной администрации в Берлине был арестован по обвинению в шпионаже в декабре 47-го.
К сыну судьба оказалась милосерднее, чем к отцу: отсидев семь с лишним лет в лагере в Кемеровской области, Владимир Тальми был освобожден в 53-м и реабилитирован «за отсутствием состава преступления» в 56-м.
Среди жертв сталинской расправы с еврейской интеллигенцией Леон Тальми был единственным американцем.Уроженец Минской губернии, он девятнадцатилетним юношей эмигрировал в Новый Свет.Чтобы, попав в Нью-Йорк, быстро обрести известность на поприще политической журналистики: в духе времени – левого толка.А вскоре после Октябрьской революции – отправиться в Россию: «посмотреть, что там творится». («Вслед за знаменитым Джоном Ридом» – уточнит много лет спустя его сын).
Сам Владимир Тальми (родившийся в 1924 году в Нью-Йорке) в конце концов «замкнет круг» – в 1980-м вместе с семьей эмигрирует из СССР (впрочем, в данном случае, пожалуй, уместнее сказать – «репатриируется») в США. Первая презентация его воспоминаний, красноречиво озаглавленных «Полный круг», прошла в Москве в декабре 2014-го.А вторая – в Роквилле, штат Мэриленд – в октябре 2015-го. О судьбах отца и сына Тальми и связанных с ними исторических уроках – разговор корреспондента Русской службы «Голоса Америки» с вдовой Владимира Тальми – Инной Тальми.
Алексей Пименов: Об эпохе, которой посвящен «Полный круг», много написано. Чем дополняют эту мемуарно-историческую библиотеку воспоминания Владимира Тальми?
Инна Тальми: Каждая книга на эту тему – это прежде всего отдельная человеческая судьба. И, стало быть, она сама по себе привносит что-то новое. А в данном случае… Подзаголовок книги – «Нью-Йорк – Москва и обратно». Не слишком много было людей, которые уехали в Россию, одержимые идеей построения коммунизма. И приняли участие в этом эксперименте. А потом – провели такую жизнь, разочаровавшись в том, во что верили, и пострадав от этого. И – вернулись обратно.Это не совсем обычная судьба, не та судьба, которая широко описана в литературе.Другой необычный момент – о нем сказала М.О. Чудакова, участвовавшая в московской презентации книги, – участие американцев в индустриализации России. Хотя эта тема и освещена в литературе, она все-таки малоизвестна.
Очень интересно и описание володиной работы в Берлине. Ведь это – наблюдения изнутри. Для людей, занимающихся историей войны и первых послевоенных лет, его книга может оказаться очень интересной: Берлин, отношения между союзниками, начало «холодной войны»… Когда американцы, англичане, а затем и французы, решили создать единую зону и помочь немцам начать новую главу в истории Германии. Тогда как Советский Союз от этого категорически отказался. Это известные события, но, когда это собрано вместе, это интересно.А кроме того – история ужесточения влияния МВД на жизнь людей, которые работали в Берлине. Когда на заседаниях стали присутствовать представители МВД. И, между прочим, когда Володю предупредили, чтобы он перестал так дружественно общаться с американцами. Чего он, по-видимому, не мог прекратить даже по роду службы.Что касается его ареста и лагерных дней, то тут, наверно, ничего нового не будет.Другое дело – возвращение нашей семьи в Америку, которая приняла Володю очень хорошо.И в которой его – и наша – судьба – завершилась триумфально. Он закончил свою карьеру в Пентагоне – работая переводчиком трех министров обороны. Конечно, эта судьба необычна. Такую судьбу не встретить в великой литературе о сталинских репрессиях; ее не воссоздали ни Шаламов, ни Гинзбург, ни Солженицын.
А.П.: Это – судьба. А характер героя…
И.П.: Люди отмечают удивительный склад характера Володи. В нем не было ни озлобленности, ни ощущения, что жизнь прошла даром. Что сломана молодость – ему ведь было всего двадцать три года, когда его осудили на двадцать пять лет плюс пять по рогам (пять лет поражения в правах – А.П.) Он остался добрым и светлым человеком, и если что-то об этом (лагерном периоде своей жизни – А.П.) говорил, то это была лишь, что называется, констатация факта. А когда к нему приезжали лагерные друзья, и они ужинали у нас на кухне – я обычно не присутствовала при этом – я слышала смех, который оттуда раздавался.
Кстати, многие лагерники об этом вспоминают. Они вспоминали смешные вещи. И никогда не тосковали о том, как сломана была их жизнь.Но, как бы то ни было, то, что в Володе не было озлобленности и печали, это отмечают все.
А.П.: Родители Владимира Тальми – Леон и Софья – приехали в СССР, чтобы принять участие в осуществлении Биробиджанского проекта.
И.Т.: В 29 году, когда Биробиджан начал свое существование как столица Еврейской Автономной области, американцы заинтересовались этой идеей – созданием, ну, вроде как, еврейской государственности. И Леон – в составе делегации, состоявшей в основном из университетских людей – поехал в Биробиджан. А по возвращении оттуда написал книгу. Написал он ее на идиш. Эта книга стоит у нас на полке, но… никто из нашего окружения ее не прочел: никто не читает и не говорит на идиш.
А.П.: В СССР этих людей привела вера в коммунизм и надежда на Советский Союз как ее воплощение. Эта вера овладела тогда умами многих на Западе и, в частности, в США. Чем вы объясните это явление?
И.Т.: «Призрак бродит по Европе – призрак коммунизма…» Он бродил еще в сороковых годах девятнадцатого века. Проблема создания справедливого государства, основанного на марксистской доктрине, давно занимала умы людей. Причем – прогрессивных людей. Мне трудно судить о том, насколько Леон был воодушевлен марксистской доктриной до того, как поехал в Россию. Но после революции он решил поехать – хотел увидеть все это собственными глазами. Как и многие американцы, побывавшие в России и в более поздние времена, он ничего не увидел. Они видели только энтузиазм – подогревавший их собственный энтузиазм.Ведь в России тогда были и энтузиазм, и вера… А были и расстрелы.Чем объяснить эти настроения? Наверное, нормальной человеческой верой в новое общество, основанное на свободе, равенстве и братстве. Даже если мы подумаем о себе – отвлеченно-теоретически – то ведь было бы здорово создать такое общество. Хотя оно и невозможно. По многим причинам…
А.П.: Что даст книга воспоминаний Владимира Тальми – не тому, кто пережил все это или просто знает об этом, а сегодняшнему молодому читателю, живущему в другую эпоху и с другими настроениями?
И.Т.: Это зависит от человека – от его интереса к историческим событиям. А почему важно знать эту историю? Потому, что, если вдруг коммунистические, левацкие идеи опять начнут захватывать мир, люди должны знать, чем это кончается. Будущие поколения должны знать, чем кончается жизнь в обществе, основанном на утопических идеях. Во что может превратиться человек, верящий в такое общество. Эта книга может стать предупреждением будущим поколениям. Если только они сумеют ее прочесть и понять.
