Прошла неделя после запуска российской автоматической межпланетной станции (АМС) «Фобос-Грунт». Все это время данная АМС вращается вокруг Земли на низкой орбите, которую так и не смогла покинуть. Связи с «Фобосом-Грунтом» нет, и кто-то из экспертов сравнил его с выключенным сотовым телефоном – какой бы ни был хороший аппарат, если не нажать на кнопку «вкл.», пользы от него никакой. Видимо, нажать на данную «кнопку» уже не получится, а потому остается лишь надеяться, что эта АМС разрушится при входе в плотные слои атмосферы до такого состояния, при котором даже в случае падения в густонаселенный район нашей планеты ее обломки не причинят никому вреда.
Подобные надежды отнюдь не излишни. На борту станции находится более 7 тонн топлива, в состав которого входит несимметричный диметилгидразин (НДМГ) – высококипящий и весьма токсичный компонент. НДМГ, известный также как гептил, в четыре раза токсичнее синильной кислоты. Весьма возможно, что бак, где находится НДМГ, прогорит в процессе входа станции в плотные слои атмосферы, и гептил, таким образом, распылится или сгорит высоко над землей. Но полностью исключить возможность его падения на землю с остатками НДМГ, увы, нельзя.
Чтобы избежать подобного развития событий, способных вызвать крупный международный скандал, США в феврале 2008 года пошли даже на уничтожение собственного разведывательного спутника USA-193, на борту которого оставалось 453 килограмма НДМГ. Аппарат к тому времени уже вышел из строя и грозил «доставить» гептил в какой-нибудь густонаселенный район земного шара. Спутник был сбит ракетой, запущенной с борта американского крейсера.
Трудная дорога к Марсу
К настоящему времени человечество отправило к Марсу 39 автоматических миссий. Из них: 19 – СССР/Россия; 18 – США, 1 – Европа (ЕКА) и 1 – Япония. Из 19 советских/российских миссий ни одна не увенчалась успехом и лишь 10 АМС смогли покинуть земную орбиту, из которых 8 достоверно достигли Марса или его окрестностей. Самой успешной советской АМС оказалась «Фобос-2», которая смогла проработать в 1989 году на околомарсианской орбите 57 дней.
У США «марсианский» рейтинг заметно лучше. 13 АМС, включая марсоходы, выполнили свои задачи, а в ряде случаев («Викинг-1» и «Викинг-2», марсоходы «Спирит» и «Оппортьюнити») проработали существенно больше расчетного срока эксплуатации. Японская миссия оказалась безуспешной, а европейская выполнила свою задачу лишь частично: АМС «Марс Экспресс» работает на околомарсианской орбите, но прибывший вместе с ней к Марсу посадочный аппарат разрушился при посадке на Красную планету.
Итого: из 39 миссий лишь 13 оказались полностью успешными плюс одна, как уже отмечалось, частично. Интересно, что из неудавшихся миссий 11 закончились либо до выхода АМС на околоземную орбиту, либо уже на этой орбите. Из такого рода миссий на долю СССР/России приходится 9, на долю США – одна и еще одна – на долю Японии.
Не повод для пессимизма
Итак, СССР/Россия удерживают печальную пальму первенства по количеству неудавшихся попыток исследовать Марс с помощью АМС. Разумеется, если все исследование и освоение космоса свести лишь к запуску автоматических аппаратов в «дальний космос», то впору закрывать российскую космическую программу. Однако отличительная особенность российского «космоса» состоит в том, что его доминантой является пилотируемая космонавтика. Именно она составляет основу космической деятельности России.
Как показывает практика, у СССР/России лучше всего получается создавать технику, в контур управления которой активно включен человек. Тогда же, когда при старте взрывались ракеты-носители, которые должны были доставить АМС типа «Марс» к Красной планете, или когда данные АМС застревали на околоземной орбите или терялись где-нибудь по пути к Марсу, СССР продолжал успешно разрабатывать и строить космические корабли и околоземные станции.
Таким образом, то, что произошло с «Фобосом-Грунтом» не представляет собой ничего шокирующего или удивительного. Это – всего лишь продолжение той тенденции, которая наметилась в советской/российской космонавтике с момента ее «появления на свет» в 1957 году.
Впрочем, данное наблюдение относится лишь к «дальнему космосу», и то частично. СССР успешно осуществил 21 автоматическую лунную миссию (это еще «ближний космос»), а также 14 миссий к Венере (это – космос «дальний», хотя и не такой «удаленный» от Земли, как Марс).
Будущее за гибридными миссиями
Бывший директор Института космических исследований (ИКИ) академик Роальд Сагдеев заявил в интервью журналу Nature накануне запуска «Фобоса-Грунта», что «главным результатом» данной миссии «должно стать восстановление авторитета России [как страны, способной осуществлять исследовательские космические миссии мирового уровня]. Это станет прологом к крупным международным миссиям».
«Фобос-Грунт» потерпел неудачу. Означает ли это, что Россия утратила «кредитоспособность» как один из крупнейших игроков на поле исследования и освоения космоса или же как серьезный международный партнер в данной сфере? Отнюдь.
Главный урок «Фобос-Грунта» состоит в том, что Россия должна развивать то, что у нее хорошо получается, а именно – пилотируемую космонавтику. Призывы поставить во главу угла космической деятельности России беспилотную космонавтику на том основании, что в стране образовался «перекос» в сторону пилотируемой космонавтики, так же бессмысленны, как предложение штангисту, показывающему мировые результаты в своем виде спорта, заняться спринтерским бегом или прыжками в воду, чтобы исправить «перекос» в сторону тяжелой атлетики.
Вспомним, что в СССР удачно осуществлялись лунные и венерианские автоматические миссии, которые не предполагали отхода АМС от Земли на такое расстояние, как в случае с полетом к Марсу. Значит, имеет смысл осуществлять гибридные миссии, при которых АМС управлялись бы с относительно небольшого расстояния с борта межпланетных пилотируемых комплексов, имеющих тот же пункт назначения, что и автоматические станции.
Таким образом Россия, во-первых, обеспечит развитие главного потенциала своей космической программы – пилотируемой космонавтики. Во-вторых, максимально задействует «научную» беспилотную космонавтику. А в третьих, сможет в значительно большей степени обеспечить успех работы АМС, чем если бы они были рассчитаны на дистанционное управление с Земли.
О «проклятии Марса» и «феномене Титова»
Иногда приходится слышать, в том числе и из СМИ, о так называемом «проклятии Марса»: ну не хочет он, чтобы российские автоматические станции занимались его исследованием. А может быть, как раз наоборот: он просто хочет видеть на своей орбите не российские АМС, а российских космонавтов? Понятно, что это уже из области мистики, но вспомним о «феномене Титова». Владимир Титов, советский/российский космонавт, дважды пытался слетать в космос и оба раза неудачно. Первый раз корабль, которым он командовал, не состыковался со станцией, а второй раз под его кораблем прямо на старте загорелся и взорвался носитель.
Людям, работающим в области космонавтики, не чуждо суеверие. Пошли разговоры о том, что «второго Титова» космос не «принимает» (напомним, что первым был «космонавт номер 2» Герман Титов. Владимир – его однофамилец). Титова все стали считать невезучим, кроме… самого Титова. Он добился своего назначения на третий полет, который планировался на год. Миссия прошла успешно и вошла в историю как первая годовая космическая экспедиция. После этого Титов еще дважды летал в космос на американских «шаттлах».
Не исключено, что и в случае с Марсом сработает тот же «феномен Титова». Тем более что его действие уже было опробовано в космической программе США. Когда Соединенные Штаты проигрывали «космическую гонку» Советскому Союзу даже на околоземной орбите, президент Джон Кеннеди поставил перед Америкой задачу не только надежно «закрепиться» в околоземном пространстве, но и доставить людей на Луну. Когда в 2003 году погибла «Колумбия», президент Джордж Буш-младший не просто обязал НАСА возобновить полеты «челноков», но и нацелил агентство на «возвращение на Луну».
Несмотря на то что Луна намного дальше околоземной орбиты и требует больше усилий, чтобы ее достичь, это было политически уязвимое решение, так как предполагало всего лишь «реинкарнацию Аполлона», хоть и на более высоком уровне. Ситуацию исправил президент Барак Обама, который перенацелил НАСА с Луны на «дальний космос», включая пилотируемые экспедиции к астероиду и Марсу. Расходы на осуществление подобных инновационных проектов, разумеется, в большей степени оправданны в глазах политиков и избирателей, чем на повторение пройденного.
Таким образом, чтобы дать импульс развитию пилотируемой и беспилотной космонавтики, России нужно поставить цель не просто попытаться отправить к Марсу очередную АМС, а осуществить гибридную миссию. Только так она восстановит доверие к себе как космической державе, способной не только «барахтаться» в околоземном пространстве, но и исследовать/осваивать «дальний космос», в том числе и в качестве ключевого участника крупных международных проектов.
Другие научно-технические новости читайте в разделе «Наука и техника»
