НЬЮ-ЙОРК —
Сегодня американские доктора все чаще выписывают пациентам аддералл, амбиен, золофт, прозак и многие другие психотропные препараты. Люди с самыми разными диагнозами глотают по дюжине таблеток в день, не подозревая, что наносят ущерб своему здоровью. У многих возникают тяжелые побочные эффекты и привыкаемость наркотического свойства. Особенно пагубны последствия для здоровья тех, кто становится тестером, подопытным кроликом для фармацевтических корпораций.
Об этом рассказывает новый документальный фильм «Не по назначению» (Off Label), который в пятницу 9 августа прокатная фирма Oscilloscope начинает демонстрировать в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Затем он будет показываться в других городах США и на цифровых платформах. Премьера его состоялась в апреле этого года на кинофестивале «Трайбека».
С режиссерами фильма «Не по назначению» Майклом Палмиери и Доналом Мошером побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Большинство тех, с кем вы беседуете а фильме, - добровольцы, согласившиеся за материальное вознаграждение принимать с риском для здоровья сильнодействующие препараты, еще не одобренные официально. Где вы их искали? Охотно ли они соглашались на публичные беседы?
Донал Мошер: Идею фильма нам подсказали продюсеры. Они же передали нам много информации, включая копии статей журналистов, глубоко копавших эту тему, например, Карла Эллиотта. Но мере ознакомления с материалами мы с Майклом (Палмиери) стали расширять тему в сторону обычных пациентов и их отношения к принимаемым лекарствам.
О.С.: Вы беседуете с самыми разными людьми – это и азиат средних лет, и пара молодых панков, и пожилой афроамериканец, и даже работница музея «снежного человека». По какому принципу вы их отбирали для фильма?
Майкл Палмиери: Так получилось, что мы сфокусировались на маргиналах. Эти люди живут в самом низу общественной системы. У них очень сложные отношения с фармацевтической промышленностью. Они от нее кровно зависят и они ее, мягко говоря, не любят.
О.С.: Приходилось уговаривать, чтобы они шли на откровенность?
М.П.: Нет. Они все рассказывали добровольно, по собственной инициативе. В таких фильмах очень важна атмосфера взаимного доверия.
О.С.: Один из самых депрессивных моментов – рассказ бывшего заключенного, отсидевшего в тюрьме несколько лет. Оказывается, было время, когда тюремные доктора фактически вынуждали заключенных становиться тестерами новых лекарственных препаратов.
Д.М.: Эта практика осталась в прошлом, сегодня она запрещена. Но живы люди, которые страдают от ее последствий. Одного из них мы нашли, как вы видите. Тюремные установления и инструкции время от времени меняются, и не исключена вероятность того, что к тестированию заключенных вновь будут подталкивать обстоятельства. Пока же налицо тенденция аутсорсинга – тесты проблемных лекарств все чаще проводят в странах «третьего мира», где люди от бедности готовы на все.
О.С.: В чем, на ваш взгляд, принципиальная разница между тестированием лекарств и, допустим, сдачей крови в качестве донора? И то, и другое делается добровольно, за материальное вознаграждение.
Д.М.: Главная мотивация фармацевтических компаний – как можно быстрее получить разрешение на коммерческую реализацию новых лекарств, чтобы выпустить их на рынок. К сожалению, при этом они далеко не всегда руководствуются интересами пациентов. Да, большинство медицинских исследований в этой стране совершенно законно и прозрачно. Но людям должны открыть все карты. Предупредить обо всех возможных осложнениях.
О.С.: Вы снимали по всей стране, в разных штатах Америки. Единственный эпизод производства лекарств вы сняли в Финляндии. Почему?
М.П.: Ни одна американская фармацевтическая фабрика и лаборатория, к которым мы обращались, нам не разрешили снимать у себя. Может быть, стоило искать упорнее, но у нашего продюсера оказался контакт в Финляндии. Мы приехали туда, рассказали о нашем проекте и получили ответ: пожалуйста, снимайте сколько хотите, нам нечего скрывать.
О.С.: В фильме нет комментариев представителей американских фармацевтических корпораций. Причина та же – их нежелание?
М.П.: Нет, тут другое. Мы концентрировались на человеческом измерении проблемы – нас интересовали люди, их ощущения, их реакции. Кроме того, мы прекрасно понимали: если ввяжемся в прямую полемику с корпорациями, они нас засудят, у них для этого отработаны все механизмы. Тема огромна, и возможны разные к ней подходы.
О.С.: Ваш подход разительно отличается, скажем, от подхода Майкла Мура с его тягой к сенсационности и скандалу. В пресс-релизе фильм назван «поэтическим», «лиричным». Что побудило вас искать поэзию в такой печальной теме как злоупотребление лекарствами?
Д.М.: Разные подходы имеют право на существование. Есть фильмы – призывы к действию. Наш фильм – призыв к размышлению. Пусть люди задумаются.
О.С.: Почему среди тех, кто «подсел» на психотропные препараты, так много молодежи?
М.П.: Фармацевтические компании все больше и больше психотропных лекарств нацеливают на молодых людей. Они видят перспективу, видят, что это огромный потенциальный рынок. Наверное, возможен социологический анализ этого тренда, но я ограничусь констатацией: производители лекарств использует все свое маркетинговое умение, чтобы расширить рынок.
О.С.: Предвидите ли вы противодействие фильму со стороны фармацевтических компаний и их лоббистов?
М.П.: Я очень сомневаюсь, что такое противодействие будет. Если будет – сочту большой честью. Существуют структурные ограничения для документальных фильмов такого типа, и мы знаем их.
О.С.: Вы имеете в виду принципиальное их игнорирование со стороны общенациональных телесетей?
М.П.: Я не хочу комментировать и тем самым отсекать даже самые слабые надежды. Может, кто-то из них заинтересуется. Ведь заинтересовался же российский телеканал Russia Today. Они купили право показа фильма на ограниченное время. Мы рассчитываем на успешный прокат в кинотеатрах, на интерес независимых кабельных сетей.
Об этом рассказывает новый документальный фильм «Не по назначению» (Off Label), который в пятницу 9 августа прокатная фирма Oscilloscope начинает демонстрировать в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе. Затем он будет показываться в других городах США и на цифровых платформах. Премьера его состоялась в апреле этого года на кинофестивале «Трайбека».
С режиссерами фильма «Не по назначению» Майклом Палмиери и Доналом Мошером побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Большинство тех, с кем вы беседуете а фильме, - добровольцы, согласившиеся за материальное вознаграждение принимать с риском для здоровья сильнодействующие препараты, еще не одобренные официально. Где вы их искали? Охотно ли они соглашались на публичные беседы?
Донал Мошер: Идею фильма нам подсказали продюсеры. Они же передали нам много информации, включая копии статей журналистов, глубоко копавших эту тему, например, Карла Эллиотта. Но мере ознакомления с материалами мы с Майклом (Палмиери) стали расширять тему в сторону обычных пациентов и их отношения к принимаемым лекарствам.
О.С.: Вы беседуете с самыми разными людьми – это и азиат средних лет, и пара молодых панков, и пожилой афроамериканец, и даже работница музея «снежного человека». По какому принципу вы их отбирали для фильма?
Майкл Палмиери: Так получилось, что мы сфокусировались на маргиналах. Эти люди живут в самом низу общественной системы. У них очень сложные отношения с фармацевтической промышленностью. Они от нее кровно зависят и они ее, мягко говоря, не любят.
О.С.: Приходилось уговаривать, чтобы они шли на откровенность?
М.П.: Нет. Они все рассказывали добровольно, по собственной инициативе. В таких фильмах очень важна атмосфера взаимного доверия.
О.С.: Один из самых депрессивных моментов – рассказ бывшего заключенного, отсидевшего в тюрьме несколько лет. Оказывается, было время, когда тюремные доктора фактически вынуждали заключенных становиться тестерами новых лекарственных препаратов.
Д.М.: Эта практика осталась в прошлом, сегодня она запрещена. Но живы люди, которые страдают от ее последствий. Одного из них мы нашли, как вы видите. Тюремные установления и инструкции время от времени меняются, и не исключена вероятность того, что к тестированию заключенных вновь будут подталкивать обстоятельства. Пока же налицо тенденция аутсорсинга – тесты проблемных лекарств все чаще проводят в странах «третьего мира», где люди от бедности готовы на все.
О.С.: В чем, на ваш взгляд, принципиальная разница между тестированием лекарств и, допустим, сдачей крови в качестве донора? И то, и другое делается добровольно, за материальное вознаграждение.
Д.М.: Главная мотивация фармацевтических компаний – как можно быстрее получить разрешение на коммерческую реализацию новых лекарств, чтобы выпустить их на рынок. К сожалению, при этом они далеко не всегда руководствуются интересами пациентов. Да, большинство медицинских исследований в этой стране совершенно законно и прозрачно. Но людям должны открыть все карты. Предупредить обо всех возможных осложнениях.
О.С.: Вы снимали по всей стране, в разных штатах Америки. Единственный эпизод производства лекарств вы сняли в Финляндии. Почему?
М.П.: Ни одна американская фармацевтическая фабрика и лаборатория, к которым мы обращались, нам не разрешили снимать у себя. Может быть, стоило искать упорнее, но у нашего продюсера оказался контакт в Финляндии. Мы приехали туда, рассказали о нашем проекте и получили ответ: пожалуйста, снимайте сколько хотите, нам нечего скрывать.
О.С.: В фильме нет комментариев представителей американских фармацевтических корпораций. Причина та же – их нежелание?
М.П.: Нет, тут другое. Мы концентрировались на человеческом измерении проблемы – нас интересовали люди, их ощущения, их реакции. Кроме того, мы прекрасно понимали: если ввяжемся в прямую полемику с корпорациями, они нас засудят, у них для этого отработаны все механизмы. Тема огромна, и возможны разные к ней подходы.
О.С.: Ваш подход разительно отличается, скажем, от подхода Майкла Мура с его тягой к сенсационности и скандалу. В пресс-релизе фильм назван «поэтическим», «лиричным». Что побудило вас искать поэзию в такой печальной теме как злоупотребление лекарствами?
Д.М.: Разные подходы имеют право на существование. Есть фильмы – призывы к действию. Наш фильм – призыв к размышлению. Пусть люди задумаются.
О.С.: Почему среди тех, кто «подсел» на психотропные препараты, так много молодежи?
М.П.: Фармацевтические компании все больше и больше психотропных лекарств нацеливают на молодых людей. Они видят перспективу, видят, что это огромный потенциальный рынок. Наверное, возможен социологический анализ этого тренда, но я ограничусь констатацией: производители лекарств использует все свое маркетинговое умение, чтобы расширить рынок.
О.С.: Предвидите ли вы противодействие фильму со стороны фармацевтических компаний и их лоббистов?
М.П.: Я очень сомневаюсь, что такое противодействие будет. Если будет – сочту большой честью. Существуют структурные ограничения для документальных фильмов такого типа, и мы знаем их.
О.С.: Вы имеете в виду принципиальное их игнорирование со стороны общенациональных телесетей?
М.П.: Я не хочу комментировать и тем самым отсекать даже самые слабые надежды. Может, кто-то из них заинтересуется. Ведь заинтересовался же российский телеканал Russia Today. Они купили право показа фильма на ограниченное время. Мы рассчитываем на успешный прокат в кинотеатрах, на интерес независимых кабельных сетей.
