В Массачусетсе на 88-м году жизни скончался ученый-экономист Маршалл Ирвин Голдман (Marshall Irwin Goldman), видный эксперт, посвятивший свою жизнь изучению Советского Союза и постсоветской России. Он был почетным профессором Уэллсли-колледжа и заместителем директора Центра Дэвиса по изучению России и Евразии Гарвардского университета.
«Глубокое историческое видение»
Маршалл Голдман родился в городке Элгин, штат Иллинойс. В 1952 году окончил школу Уортона Пенсильванского университета и защитил магистерскую и докторскую диссертации по русским исследованиям в Гарвардском университете – соответственно, в 1956-м и 1961 году. В 1985 году получил звание почетного доктора юридических наук в Массачусетском университете в Амхерсте.
Голдман известен во всем мире как биограф, историк и экономист-аналитик, посвятивший много сил и времени изучению периода правления Михаила Горбачева и Бориса Ельцина. Автор более десяти книг, включая «СССР в кризисе: провал экономической системы» (The USSR in Crisis: The Failure of an Economic System), «Пиратизация России: российские реформы идут вкось» (The Piratization of Russia: Russian Reform Goes Awry) и «Нефтегосударство»: Путин, власть и новая Россия» (Petrostate: Putin, Power, and the New Russia).
«Как ученый, Маршалл привнес глубокое историческое видение современных процессов, происходивших в Советском Союзе и позднее в Российской Федерации, – сказал корреспонденту «Голоса Америки» Рави Абделаль (Rawi Abdelal), нынешний директор Центра Дэвиса. – Он представлял собой редкую группу ученых, которые умеют объяснять происходящее и самой широкой аудитории. Маршалл был привержен созиданию новых академических структур и налаживанию отношений разных научных сообществ. Он сыграл решающую роль в преобразовании Центра русских исследований в Гарвардском университете в Центр Дэвиса по изучению России и Евразии. Все мы в Гарварде бесконечно благодарны Маршаллу за его огромный вклад в академический процесс».
Скептицизм оправдался
Голдман часто приезжал в Советский Союз и Россию, причем бывал не только в Москве и Петербурге, но и в различных республиках бывшего СССР. Судьба распорядилась так, что он стал свидетелем августовского путча 1991 года. На различных форумах и конференциях он встречался с Михаилом Горбачевым, Владимиром Путиным, президентами Джорджем Бушем-старшим и Джорджем Бушем-младшим, а также с ведущими государственными деятелями, дипломатами и бизнесменами двух стран. В 1977 году он прочитал цикл лекций по американской экономике в МГУ. А в 1980 году по приглашению американского посла приезжал с лекциями в СССР под эгидой правительства США. Он также читал лекции в Китае, во многих странах Азии и Европы.
«С академической точки зрения, его работы по советской экономике оказались очень важны, – сказал в интервью корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» политолог, профессор Колумбийского университета Тимоти М.Фрай (Timothy M. Frye). – Он фактически был первым, кто указал на системные экологические проблемы, созданные экономикой советского типа. Тогда многие обвиняли капитализм в создании стимулов загрязнять окружающую среду. Голдман показал, что советская экономика также создает стимулы к загрязнению природы, что привело к таким экологическим катастрофам, как загрязнение озера Байкал и другим. В 80-е годы он стал, пожалуй, самым видным и убежденным скептиком перестройки в то время, как другие наблюдатели были преисполнены радужных надежд. Сейчас мы видим, что он оказался прав».
Голдман был редактором-консультантом журнала «Современная история» (Current History). Регулярно писал в ведущие американские издания, такие как Foreign Affairs, The New York Times, The Washington Post и The Harvard Business Review. Его статьи появлялись в журналах The New Yorker и The Atlantic Monthly, его часто в прайм-тайм приглашали в свои программы общенациональные телеканалы. Он также публиковался в российских газетах на английском языке Moscow News и The Moscow Times.
«Он не мог не понравиться»
«Я впервые участвовал в семинаре, который вел Маршалл Голдман в Гарварде более 40 лет назад, – рассказывает Стивен Сестанович (Stephen Sestanovich), бывший дипломат, профессор Колумбийского университета и старший научный сотрудник Совета по международным отношениям. – Он только вернулся из Москвы и сыпал всякими историями и анекдотами, так что просто не мог не понравиться. Как многие американские ученые, он выступал в поддержку жесткого курса в отношении Советского Союза, но стал горячим сторонником партнерских отношений с Россией после “холодной войны”».
В 1991 году Голдмана избрали членом Американской академии искусств и наук. Он часто консультировал Госдепартамент, Агентство по охране окружающей среды (EPA), Фонд Форда и другие ведомства и организации. Он являлся членом Совета по международным отношениям.
Тимоти Фрай считает, что именно благодаря усилиям Голдмана удалось сохранить центр русских исследований Гарварда, преобразовав его в Центр Дэвиса и существенно расширив академическую инфраструктуру.
Той же позиции придерживается Стивен Сестанович, называющий Голдмана «энергичным и результативным фандрейзером».
«Его дружеский стиль убедил многих богатых американцев пожертвовать миллионы долларов на поддержку изучения России в наших университетах, – подчеркивает Сестанович. – И самое главное его достижение, может быть, как раз в этой сфере – в исследовательских поездках студентов и аспирантов, в конференциях, на которых встречаются коллеги-ученые из разных стран, в глубоком анализе, который помогает всем нам лучше понять посткоммунистическое общество».
«Он критиковал шоковую терапию, негативные последствия приватизации, в первую очередь, концентрацию богатств в руках немногих олигархов в 90-е годы, – отмечает Тимоти Фрай. – В своих работах последних полутора десятка лет он отмечал пагубность курса путинского периода на сырьевую экономику, когда главная экономическая ставка делается на продаже нефти и газа».
«Отнюдь не книжный червь»
«Фигура Голдмана – знаковая, – считает российский и американский политолог и публицист Николай Злобин, президент Центра глобальных интересов (Center on Global Interests) в Вашингтоне. – Он один из, если не последний, представитель классической старой школы советологии, который сформировался в 60-70-е годы и дожил до наших дней. Я с ним был в неплохих отношениях. Он был в значительной степени идеологизирован, как и многие представители старой школы. Но в то же время Голдман уделял большое внимание конкретике, фактологии, статистике, цитатам. Сегодня далеко не все эксперты делают эту домашнюю работу».
«В своих выступлениях Голдман создавал впечатление жесткого и безжалостного критика, нередко задававшего оппонентам колючие вопросы, – вспоминает Тимоти Фрай. – Но после доклада или лекции он мгновенно превращался в очаровательного, милого человека, мягкого и доброго».
Вслед за Фраем Николай Злобин называет Голдмана человеком «исключительно благожелательным, вежливым, обходительным».
«Когда я с ним познакомился лет 25 назад, – сказал он, – я смотрел на него как на гуру, снизу вверх. Он же относился ко мне, как к равному. Я ему за это очень благодарен. У него было неплохое чувство юмора. Отнюдь не книжный червь, какие порой попадаются в нашей среде. Мы пересекались довольно часто на разных встречах: от Валдая до Гарварда. Я наблюдал, как он задавал нелицеприятные вопросы Путину, Лаврову и другим государственным деятелям России. Начинал издалека, деликатно, вежливо, а потом вдруг как вмазывал – так что мало не казалось. У него были жесткие позиции, от которых он не отказывался до конца жизни. Он резко критиковал коррупцию и ориентацию на нефть и газ, что, по его мнению, приведет Россию к потере своих позиций, и, видимо, по большому счету он, вероятно, оказался прав».
Николай Злобин вспомнил совместную поездку с Голдманом на конференцию в Ханты-Мансийск. Они много говорили о том, как могут быть эффективны нефтегазовые деньги для позитивного развития региона, и Голдман удивлялся, почему далеко не все добывающие нефть и газ российские регионы ими облагодетельствованы. Для посещения буровой установки гостям выдали защитные каски. И когда один из них содрал с нее этикетку с надписью «Роснефть», под ней оказалась надпись: «ЮКОС». «Помню, эта символика очень взволновала Голдмана», – вспоминает Злобин.
В некрологе, опубликованном в местной газете, сообщается, что Голдман женился на Мерль Розенблатт в 1953 году. Его супруга – эксперт по современному Китаю, почетный профессор истории Бостонского университета. У них четверо детей и двенадцать внуков.
