Воровство, по своим масштабам не имеющее исторических аналогий, есть суть и цель власти президента Путина и его ближнего круга. Так считает профессор-славист Карен Давиша (Karen Dawisha), автор недавно вышедшей в свет книги «Клептократия Путина – кто владеет Россией» (Putin’s Kleptocracy: Who Owns Russia?).
На протяжении пяти лет она собирала материалы для книги, анализируя российскую и мировую прессу, беседуя с российскими и иностранными политиками, учеными, журналистами, работая с источниками в архивах.
В 1975 году Карен Давиша закончила докторантуру в Лондонской школе экономики, преподавала в нескольких американских и британских университетах. С 2000 года – профессор политических наук в Университете Майами в Оксфорде (штат Огайо). Возглавляет университетский центр русских и постсоветских исследований имени Уолтера Хэвигхерста.
С профессором Карен Давиша по телефону побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Все знают, что президент Буш заглянул в глаза президента Путина и увидел его душу. В свою очередь, вы заглянули в его кошелек и увидели не менее 40 миллиардов долларов, а также 20 личных резиденций, 58 личных самолетов, 4 яхты. На чем вы основывались, на каких материалах? И как в принципе решились на такое невероятно сложное исследование?
Карен Давиша: Должна сказать, что с самого начала исследование коррупции в высших эшелонах России не входило в мои планы. Я собиралась написать книгу о выборах в России. И поэтому отправилась туда в 2007 году для участия в ежегодной конференции клуба «Валдай». Там проходили интересные встречи и обсуждения.
О.С.: Я видел фотографию, где вы разговариваете с Путиным. Где это было?
К.Д.: В Сочи, во время очередной валдайской встречи.
О.С.: Вы ему не сказали, что пишете о нем книгу?
К.Д.: Нет-нет (смеется). На валдайских встречах было интересно пообщаться не только с ним, но и с лидерами партий, участвовавших в выборах, – Зюгановым, Жириновским, Явлинским. Явлинский сказал тогда, обращаясь к иностранным гостям: «Вы видите телекамеры? Это специально для вас. Как только вы уедете, их не будет. Меня по ТВ не показывают». Общение с Зюгановым и Жириновским подтвердило, что уровень политики, которую они собой представляют, близок к исторически низким стандартам во многих отношениях. И именно поэтому выбирают именно их. Я задумалась: как же разгадать загадку нынешней российской политики? Когда началась эта шарада? В результате расследования я пришла к выводу: все, что происходит сейчас, было заложено в основание проекта Путина. И с самого начала его карьеры чиновника в мэрии Санкт-Петербурга воровство стало неотъемлемой частью его стратегического плана.
О.С.: Название книги не оставляет никаких сомнений, кто именно, по вашему мнению, правит Россией и владеет ее богатствами. Клептократия – власть воров. На чем вы основывались, делая такой вывод, который точнее назвать вердиктом?
К.Д.: Рабочий заголовок книги был вполне наукообразным и степенным (смеется). Необходимо было соответствовать требованиям академического британского издательства Cambridge University Press (CUP), где моя книга должна была выйти. Но вот в марте сего года правительство США объявило санкции в отношении России. Для описания нынешнего руководства России в тексте санкций использованы такие выразительные термины, как cabal (политическая клика, группа заговорщиков) и cronies (дружки, подельники). Вот это да! Я подумала: если официальные власти используют такие слова, значит, это не просто так, значит, ситуация, действительно, очень серьезна.
О.С.: Вы упомянули издательство CUP. Я знаю, что в последний момент оно отказалось издавать вашу книгу из-за опасений юридического характера. Вы считаете эти опасения убедительными, или причины отказа в чем-то другом, о чем издательство, допустим, не хотело говорить?
К.Д.: Кто-то мне говорил, что у CUP свои отношения с Россией, что издательство само рассчитывает на помощь российских олигархов. Я знаю также, что законы о клевете в Великобритании гораздо более дружественны в отношении истцов, и что российские олигархи результативно использовали британскую судебную систему, чтобы заглушить информацию, критическую по отношению к российскому режиму. Видимо, не случайно, мой нынешний издатель, Simon & Schuster, ограничился изданием книги в США. И дело не только в нюансах законов о клевете в разных стран. Дело, наверное, и в отсутствии за рубежом, даже в самых демократических странах, таких американских конституционных гарантий, как Первая поправка, позволяющая поддерживать свободу высказываний.
О.С.: Список источников, на которые вы ссылаетесь в книге, содержит сотни и сотни документов, свидетельств и публикаций. Вы их проверяли на достоверность? Как вы их вообще отбирали?
К.Д.: Это критично для такой книги, не правда ли? Я основывалась на знании источников – когда личном, когда репутационном. На проверке фактов, на репутации сайтов и изданий. На тщательной перепроверке информации. Упомяну хотя бы обозревателей Романа Анина («Новая газета») и Романа Шлейнова («Новая газета», «Ведомости»), я на них ссылаюсь в книге. Их информации всегда можно доверять.
О.С.: Вы пытались получить доступ к американским источникам, скажем, к архивам ФБР и ЦРУ?
К.Д.: Пыталась. Безуспешно (смеется). Я знала из интервью с некоторыми людьми, что существуют американские правительственные документы, имеющие прямое отношение к теме моего исследования. Но мне было отказано в доступе к архивам. Напомню, что в США для определенной категории материалов действует 25-летний срок секретности. Впрочем, думаю, для ряда материалов по России этот срок может оказаться еще более продолжительным.
О.С.: Как вы думаете, почему правительство США до сих пор не ввело персональные санкции против Путина?
К.Д.: Хороший вопрос... Нажав на этот спусковой крючок, уже невозможно вернуться назад, невозможно поддерживать какие-либо отношения с этим индивидуумом, встречаться с ним в ходе международных саммитов и переговоров. Полагаю также, что персональные санкции против Путина не встретили бы поддержки в странах Европейского Сообщества. Имейте в виду, что ключевая фраза мартовского пакета американских санкций – Владимир Путин имеет долю в бизнесе Gunvor (Международная энергетическая группа с оборотом 93 млрд. долл. за 2012 г., один из основателей которой «друг Путина» Геннадий Тимченко – ГА). Собственно, санкции – набор сигналов, если хотите, намек для Путина, что США располагают гораздо большим объемом материалов, чем обнародовано на данный момент.
О.С.: Россия вступила в период экономического кризиса из-за падения цен на нефть и санкций, рубль падает, люди сметают с полок продукты, возникла реальная угроза дефицита товаров, как в худшие советские времена. Но рейтинг популярности Путина продолжает оставаться очень высоким – на уровне 85 процентов. Как вы объясните этот парадокс?
К.Д.: Я бы предложила три варианта объяснения. Первый – приведенные вами цифры не точны, потому что результаты опросов, возможно, сфальсифицированы. Второй – вопросы сформулированы так, что людям крайне неловко отвечать на них негативно. Они просто боятся публично признаться, что не поддерживают Путина. Третий – Путин действительно популярен. В зачищенном медийном пространстве России у него не наблюдается достойных оппонентов. Навального собираются засадить в тюрьму на десять лет. Когда же избирателю умышленно подставляют Жириновского или Зюганова как альтернативу Путину, избиратель думает: нет, все-таки Путин лучше этих двоих.
О.С.: Можно ли сказать, что Путин правит единолично, что вертикаль сегодняшней российской власти абсолютна? Есть версия, что им манипулируют влиятельные элиты.
К.Д.: Его выдвинула во власть группа друзей и сподвижников. Они с ним были в начале, они остаются с ним сегодня. Но взгляды у них разнятся. Когда цена на нефть была 140 долларов за баррель, различия во взглядах не имели значения. Сегодня – еще как имеют. Надо ли спасать Сечина? Или надо спасать бюджет здравоохранения? Путину придется делать трудный выбор.
О.С.: А может, выбор сделают элиты? Сейчас много разговоров о перспективах смещения Путина как об оптимальном выходе из кризиса...
К.Д.: Я не верю в сказки. В ближнем круге Путина нет единства, нет общей воли. Как нет в российском обществе четкой альтернативной точки зрения, нет влиятельной альтернативной фигуры. Есть заметное брожение, но Путин пока довольно прочно стоит на пересечении всех этих концентрических кругов.
О.С.: В своей рецензии New York Times Book Review предположило, что из-за этой книги вам в обозримом будущем не видать российской визы. Вы известный славист, вам поездки в Россию нужны для работы. Вас это предположение опечалило?
К.Д.: К сожалению, с началом третьего срока Путина для западных ученых и журналистов, приезжающих в Россию, наступили плохие времена. Журналиста Дэвида Саттера выслали из России за надуманное нарушение. Бывают случаи, когда моих коллег держат в зоне пограничного контроля по 10-12 часов. У журналистов в квартирах и номерах отелей устраивают бесцеремонные обыски. И так далее. Я решила: ну что же, не буду ездить в Россию. По крайней мере, при этой власти. Источников информации и вне России предостаточно, в одном Лондоне русских, как утверждают, около 300 тысяч.
О.С.: Каковы перспективы русского издания книги?
К.Д.: Мы сейчас ищем русского издателя в США, где его надежно защищает Первая поправка к Конституции.
