ВАШИНГТОН —
В свете политической неразберихи в Украине и спортивного праздника планетарного масштаба в России сообщения о соседке этих стран – Беларуси появляются на страницах мировых СМИ даже реже, чем обычно. Однако, как считает известный белорусский правозащитник, бывший сотрудник белорусской прокуратуры Олег Волчек, о Беларуси Западу забывать никак нельзя.
Волчек напоминает, что в то время как Брюссель и Вашингтон возмущаются по поводу жестокого подавления украинских протестов и нарушения прав человека в России, в Беларуси вот уже который год продолжают томиться в тюрьмах люди, пострадавшие за свои политические убеждения.
«Голос Америки» воспользовался возможностью пролить свет на судьбу этих людей, которая представилась в связи с приездом белорусского правозащитника в Вашингтон.
Игорь Тихоненко: Олег, в России сейчас – Олимпиада, в Украине – трагические события на Майдане, а что происходит в Беларуси?
Олег Волчек: Вы знаете, ситуация в Украине сейчас очень быстро меняется, и мы видим, что средства массовой информации и международные организации уделяют ей много внимания. А это значит, что о положении в Беларуси все очень быстро забудут. Однако парадокс заключается в том, что проблемы, за которыми международное сообщество так пристально следит в Украине, существуют в Беларуси вот уже почти 20 лет. Главным образом, я сейчас говорю о проблеме политзаключенных. Скоро должен выйти Николай Автухович, отсидевший на данный момент 5 лет и 2 месяца за якобы хранение 5 охотничьих патронов. Мы считаем его политическим заключенным. И ситуация не улучшается. Недавно задержали молодых ребят только за то, что они сфотографировались на фоне плакатов с надписями в поддержку Майдана. Причем их лица на фото были закрашены. Как их нашли – не знаю. Даже если на санках вы втроем вышли покататься, то в Беларуси могут задержать.
И.Т.: То есть закон «больше троих не собираться», все-таки нашел свое применение в Беларуси?
О.В.: Нашел. Скажу вам больше: если в центре Минска идет большая свадьба, милиция, если ей что-то не понравится, может расценить ее как пешую демонстрацию.
После президентских выборов 2010 года огромное количество представителей среднего звена нашей оппозиции было вынуждено уехать из страны – в Польшу, Литву, Голландию, Чехию, Англию. Осталось выжженное поле. Здесь практически некому сражаться.
И.Т.: Олег, давайте на секунду вернемся к теме политзаключенных. Что-то сейчас делается для их освобождения?
О.В.: Дело в том, что наши политзаключенные могут выйти практически при одном условии: если они напишут прошение о помиловании на имя Лукашенко. А что это значит? Это значит, что заключенный признает свою вину, и, если в стране сменится режим, он не сможет подать на пересмотр своего уголовного дела и реабилитацию. Ведь получиться, что он во всем сознался. Именно поэтому Лукашенко с такой легкостью говорит: «Я никого не держу. Пусть только напишут прошения, а я потом их рассмотрю».
И.Т.: Сегодня Запад считает бывшего кандидата в президенты Николая Статкевича и правозащитника Алеся Беляцкого главными «узниками совести» в Беларуси. Тем временем буквально несколько недель назад Лукашенко заявил, что каждый из них может быть выпущен в ближайшее время. Насколько это вероятно?
О.В.: Из всех кандидатов в президенты именно Статкевич получил самый большой срок; и именно он – единственный из них, кто до сих пор остается в тюрьме. Прошение о помиловании, как я понимаю, он писать не будет.
И.Т.: Но ведь на самом деле, всех остальных кандидатов уже давно выпустили. Почему Статкевич в глазах режима – особенный случай?
О.В.: Он – слишком серьезный оппонент для Лукашенко. Это во-первых. А во-вторых, Лукашенко хочет, чтобы тот ему лично поклонился и написал бумагу [прошение о помиловании – И.Т.]. Плюс, потом этот документ покажут по белорусскому телевидению и скажут: «Вот видите, а вы говорили, что он не виновный». То же самое касается и Алеся Беляцкого и Николая Автуховича, который в прошлом году был вынужден вскрыть себе живот из-за усилившегося давления администрации колонии.
И.Т.: Тем не менее, некоторые аналитики считают, что Лукашенко все-таки освободит этих политзаключенных в преддверии чемпионата мира по хоккею, который должен пройти в Минске в мае этого года. Именно так, по их мнению, поступил Владимир Путин перед Олимпиадой в Сочи, освободив Ходорковского, Лебедева и Pussy Riot.
О.В.: А я так не думаю. Эти все обещания даются с тем, чтобы в преддверии чемпионата Запад не ввел против Лукашенко дополнительные санкции. Если бы он разрешил их выпустить, это бы уже произошло. Не забывайте, что по действующему законодательству администрация колонии сама может освободить этих людей, обратившись в суд. Однако этого не происходит. Скорее всего, по поводу этих людей есть приказ сверху. Поэтому эти люди продолжают сидеть за свою правозащитную и политическую деятельность в Беларуси.
И.Т.: Олег, давайте немного поговорим о том, что сейчас происходит в Украине. Простые белорусы следят за Майданом?
О.В.: Хороший вопрос. Следят и еще как. Правозащитники и различные аналитики в Беларуси не ожидали, что Майдан вызовет такой интерес у белорусов. Народ осознал несколько важных вещей. Во-первых, [белорусы] увидели, что народ в соседней стране вот так легко заявляет о своих политических правах, о том, что у их правительства есть перед ним какие-то обязательства. Во-вторых, они увидели, что украинцы побороли страх и вышли на улицы. Ведь не забывайте, у нас ситуации схожие: и там – коррупция, и у нас – то же самое. Ну и третье: белорусы поняли, что, если нечто подобное произойдет у нас, то оно тоже может быть с кровью.
И.Т.: Олег, все еще помнят жесткое подавление властями демонстрации 19 декабря 2010 года. Если быть реалистичным, насколько возможно «нечто подобное» в нынешних условиях?
О.В.: Властям кажется, что они контролируют каждый квадратный сантиметр, каждый уголок. Однако это не совсем так. Да, после выборов 2010 года люди несколько осторожничают, выражая свои политические взгляды, однако недовольство растет не только среди оппозиции, но и в других социальных группах. Создается такое впечатление, что некоторые номенклатурные круги сами готовят белорусский Майдан.
И.Т.: Многие политологи перед прошлыми выборами президента Беларуси говорили, что кампания 2010 года станет для Лукашенко последней, однако мы помним, как трагично все закончилось для белорусской оппозиции.
О.В.: Вы знаете, плодотворная почва для перемен есть. Народ очень устал от всего этого самоуправства, коррупции. Поэтому теперь дело – за лидерами оппозиции, которые должны придать народу импульс единения. Однако я не исключаю и момента стихийности. Различные группы могут выйти на улицы в день выборов, не имея никаких предводителей.
Волчек напоминает, что в то время как Брюссель и Вашингтон возмущаются по поводу жестокого подавления украинских протестов и нарушения прав человека в России, в Беларуси вот уже который год продолжают томиться в тюрьмах люди, пострадавшие за свои политические убеждения.
«Голос Америки» воспользовался возможностью пролить свет на судьбу этих людей, которая представилась в связи с приездом белорусского правозащитника в Вашингтон.
Игорь Тихоненко: Олег, в России сейчас – Олимпиада, в Украине – трагические события на Майдане, а что происходит в Беларуси?
Олег Волчек: Вы знаете, ситуация в Украине сейчас очень быстро меняется, и мы видим, что средства массовой информации и международные организации уделяют ей много внимания. А это значит, что о положении в Беларуси все очень быстро забудут. Однако парадокс заключается в том, что проблемы, за которыми международное сообщество так пристально следит в Украине, существуют в Беларуси вот уже почти 20 лет. Главным образом, я сейчас говорю о проблеме политзаключенных. Скоро должен выйти Николай Автухович, отсидевший на данный момент 5 лет и 2 месяца за якобы хранение 5 охотничьих патронов. Мы считаем его политическим заключенным. И ситуация не улучшается. Недавно задержали молодых ребят только за то, что они сфотографировались на фоне плакатов с надписями в поддержку Майдана. Причем их лица на фото были закрашены. Как их нашли – не знаю. Даже если на санках вы втроем вышли покататься, то в Беларуси могут задержать.
И.Т.: То есть закон «больше троих не собираться», все-таки нашел свое применение в Беларуси?
О.В.: Нашел. Скажу вам больше: если в центре Минска идет большая свадьба, милиция, если ей что-то не понравится, может расценить ее как пешую демонстрацию.
После президентских выборов 2010 года огромное количество представителей среднего звена нашей оппозиции было вынуждено уехать из страны – в Польшу, Литву, Голландию, Чехию, Англию. Осталось выжженное поле. Здесь практически некому сражаться.
И.Т.: Олег, давайте на секунду вернемся к теме политзаключенных. Что-то сейчас делается для их освобождения?
О.В.: Дело в том, что наши политзаключенные могут выйти практически при одном условии: если они напишут прошение о помиловании на имя Лукашенко. А что это значит? Это значит, что заключенный признает свою вину, и, если в стране сменится режим, он не сможет подать на пересмотр своего уголовного дела и реабилитацию. Ведь получиться, что он во всем сознался. Именно поэтому Лукашенко с такой легкостью говорит: «Я никого не держу. Пусть только напишут прошения, а я потом их рассмотрю».
И.Т.: Сегодня Запад считает бывшего кандидата в президенты Николая Статкевича и правозащитника Алеся Беляцкого главными «узниками совести» в Беларуси. Тем временем буквально несколько недель назад Лукашенко заявил, что каждый из них может быть выпущен в ближайшее время. Насколько это вероятно?
О.В.: Из всех кандидатов в президенты именно Статкевич получил самый большой срок; и именно он – единственный из них, кто до сих пор остается в тюрьме. Прошение о помиловании, как я понимаю, он писать не будет.
И.Т.: Но ведь на самом деле, всех остальных кандидатов уже давно выпустили. Почему Статкевич в глазах режима – особенный случай?
О.В.: Он – слишком серьезный оппонент для Лукашенко. Это во-первых. А во-вторых, Лукашенко хочет, чтобы тот ему лично поклонился и написал бумагу [прошение о помиловании – И.Т.]. Плюс, потом этот документ покажут по белорусскому телевидению и скажут: «Вот видите, а вы говорили, что он не виновный». То же самое касается и Алеся Беляцкого и Николая Автуховича, который в прошлом году был вынужден вскрыть себе живот из-за усилившегося давления администрации колонии.
И.Т.: Тем не менее, некоторые аналитики считают, что Лукашенко все-таки освободит этих политзаключенных в преддверии чемпионата мира по хоккею, который должен пройти в Минске в мае этого года. Именно так, по их мнению, поступил Владимир Путин перед Олимпиадой в Сочи, освободив Ходорковского, Лебедева и Pussy Riot.
О.В.: А я так не думаю. Эти все обещания даются с тем, чтобы в преддверии чемпионата Запад не ввел против Лукашенко дополнительные санкции. Если бы он разрешил их выпустить, это бы уже произошло. Не забывайте, что по действующему законодательству администрация колонии сама может освободить этих людей, обратившись в суд. Однако этого не происходит. Скорее всего, по поводу этих людей есть приказ сверху. Поэтому эти люди продолжают сидеть за свою правозащитную и политическую деятельность в Беларуси.
И.Т.: Олег, давайте немного поговорим о том, что сейчас происходит в Украине. Простые белорусы следят за Майданом?
О.В.: Хороший вопрос. Следят и еще как. Правозащитники и различные аналитики в Беларуси не ожидали, что Майдан вызовет такой интерес у белорусов. Народ осознал несколько важных вещей. Во-первых, [белорусы] увидели, что народ в соседней стране вот так легко заявляет о своих политических правах, о том, что у их правительства есть перед ним какие-то обязательства. Во-вторых, они увидели, что украинцы побороли страх и вышли на улицы. Ведь не забывайте, у нас ситуации схожие: и там – коррупция, и у нас – то же самое. Ну и третье: белорусы поняли, что, если нечто подобное произойдет у нас, то оно тоже может быть с кровью.
И.Т.: Олег, все еще помнят жесткое подавление властями демонстрации 19 декабря 2010 года. Если быть реалистичным, насколько возможно «нечто подобное» в нынешних условиях?
О.В.: Властям кажется, что они контролируют каждый квадратный сантиметр, каждый уголок. Однако это не совсем так. Да, после выборов 2010 года люди несколько осторожничают, выражая свои политические взгляды, однако недовольство растет не только среди оппозиции, но и в других социальных группах. Создается такое впечатление, что некоторые номенклатурные круги сами готовят белорусский Майдан.
И.Т.: Многие политологи перед прошлыми выборами президента Беларуси говорили, что кампания 2010 года станет для Лукашенко последней, однако мы помним, как трагично все закончилось для белорусской оппозиции.
О.В.: Вы знаете, плодотворная почва для перемен есть. Народ очень устал от всего этого самоуправства, коррупции. Поэтому теперь дело – за лидерами оппозиции, которые должны придать народу импульс единения. Однако я не исключаю и момента стихийности. Различные группы могут выйти на улицы в день выборов, не имея никаких предводителей.
