Олег Тактаров, киноактер и бывший чемпион мира по экстремальным единоборствам (Ultimate Fighting – UF) только что закончил съемки в российском шпионском боевике, проходившие в Сирии. А до этого «русский медведь в Голливуде», как его называют в прессе, сыграл в одной из главных ролей у Роберто Родригеса в «Хищниках». В интервью корреспонденту «Голоса Америки» Олег Тактаров делится впечатлениями от недавних съемок и оценивает крутые перемены в своей кинокарьере.
Олег Сулькин: Олег, кто твой новый герой?
Олег Тактаров: Советский разведчик Алексей Козлов. Во многом благодаря ему, ЮАР, когда там правил режим апартеида, отказалась от разработки ядерного оружия. Козлов – опытнейший агент-нелегал – обнаружил, что в ЮАР изготовлена атомная бомба. Его там арестовали, бросили в тюрьму, где он провел два кошмарных года.
О.С.: Почему фильм про ЮАР снимался в Сирии?
О.Т.: Власти ЮАР не разрешили снимать. Не самая лучшая страница их прошлого. Два года пытками пытались обломать советского разведчика, и ничего у них не вышло.
О.С.: Кто режиссер фильма? Как проходили съемки?
О.Т.: Владимир Нахабцев-младший, сын знаменитого оператора, снимавшего фильмы для Эльдара Рязанова и Марка Захарова. Кроме него, меня и еще нескольких человек, из России никого не было. Нам очень помог Абдулла Исса, арабский литератор и публицист. Он в Беслане был одним из переговорщиков с террористами. Снимали мы на территории бывшего тренировочного лагеря ХАМАС, если не ошибаюсь, первая съемочная группа, которой разрешили там снимать. Добились этого благодаря Абдулле, его влиянию и связям.
О.С.: Тебе приходилось применять физическую силу, использовать бойцовские навыки?
О.Т.: Нет. Здесь у меня роль больше интеллектуального плана. Что касается физических кондиций, то Козлов, когда его схватили, весил 90 кг, а когда выпустили из тюрьмы – 57. Я набирал вес с помощью сладкого чая и соленой еды, а сбрасывал, бегая в тренировочном костюме по жаре в 44 градуса по Цельсию. Полностью измученный, приезжал в гостиницу, выпивал стакан чего-нибудь крепкого и мгновенно засыпал. Морально тяжело: целый день проводишь в реальном застенке, где видны следы пыток. Я пытался через себя пропустить переживания и боль героя. Его заставляли стоять по многу часов. Чтобы вжиться в это состояние, я утром пришел на площадку и простоял без движения до вечера. Помогла медитация, иначе бы не выдержал.
О.С.: Тебя и твоих коллег не смущало, что ХАМАС считается на Западе террористической организацией?
О.Т.: Я актер, и меня интересует мой герой, его судьба, его переживания. Я не политик, и политика меня не интересует. Если Джеймса Кэмерона и Оливера Стоуна, людей, которых я уважаю, такие вещи не смущают, почему они должны меня смущать?
О.С.: Такое ощущение, что ты значительно больше времени сейчас проводишь в России.
О.Т.: Да, потому что в России для меня сейчас интересных проектов больше, чем в Америке. Я отказался сниматься у самого Спилберга в «Индиане Джонс-4». Сказав первый раз «нет» предложенной роли, я испытал наслаждение и теперь легко это делаю, если проект мне не нравится.
О.С.: Ты отказал Спилбергу при личной встрече или через агента?
О.Т.: Спилберг позвонил мне, я приехал к нему в офис, там прочитал сценарий – выносить его было нельзя – и понял, что не хочу играть такого карикатурного русского. Я ему сказал, что отказываюсь, но если в будущем он будет делать фильм в духе «Спасения рядового Райана», то я согласен сниматься бесплатно. А для «Индианы» я предложил ему своего товарища Игоря Жижикина, Игорь и сыграл.
О.С.: Твоя последняя по времени голливудская роль – русский наемник в триллере Роберто Родригеса «Хищники». Роль заметная, в хорошей компании. Как получилось, что тебе ее предложили? Ты проходил пробы?
О.Т.: Роль эта пришла сама как хорошая карма. Как раз Игорь Жижикин фактически заставил меня идти на пробы к Родригесу, а я не хотел. Думал, что будет чушь в духе «Хищник против Чужого». Но Игорь сказал: «Тактарыч, сходи, попробуй, напомни о себе, что ты теряешь?». В общем, все получилось очень кармически.
О.С.: Судя по твоим упоминаниям кармы, ты увлекся восточной философией?
О.Т.: Все, к чему пришло человечество, было описано в трактате Лао-Цзы «Дао Де Цзин». Мне очень интересны и буддизм, и даосизм. В прошлом году я довольно много медитировал. Кстати, когда смотрел «Аватар», почувствовал сильное влияние дзэн – в каждом слове, в каждом кадре.
О.С.: Ты уже давно снимаешься в Америке. Тебя узнают люди на улице, просят автографы?
О.Т.: Да, конечно. К счастью, такого сумасшествия, как после выигранного мною чемпионата мира по экстремальным единоборствам, не наблюдается. Тогда я ехал по Нью-Йорку на машине, и две-три машины рядом обязательно мне сигналили в качестве приветствия. На одной вечеринке рядом с Майклом Джексоном крутились шесть-восемь девчонок, а вокруг меня – человек двадцать парней. По дороге в Сан-Диего, в каком-то маленьком городке, я в темноте поехал по встречной полосе. Полицейский заметил, ну все, подумал я, огромный штраф обеспечен. Когда я открыл окно, коп сказал: Rollerball! Я ему: ну, у меня были фильмы и получше. Он возразил: ты не понимаешь, Денекен – мой любимый герой! Коп оказался фанатом моего самого неудачного фильма, отпустил меня без штрафа.
О.С.: Вот она, настоящая слава...
О.Т.: Не сочти хвастовством, но я сейчас единственный русский актер в Голливуде, которого относят к классу А, и под которого дают финансирование крупные студии.
