Его по праву называют отцом-основателем рок-н-ролла. Литл Ричард (Little Richard) оказал огромное влияние на несколько поколений рок-музыкантов в 50-70-е годы, начиная с «Битлс», Боба Дилана и «Роллинг стоунз». Кумир миллионов скончался от рака кости в субботу, 9 мая, в возрасте 87, в своем доме в Туллахоме, штат Теннесси.
Влияние – огромно
В первую очередь Литл Ричард знаменит такими ранними хитами 1956-58 годов, как Tutti Frutti, Good Golly Miss Molly и Long Tall Sally, которые он темпераментно пел, аккомпанируя себе на фортепиано.
Как отмечает Дэвид Браун, обозреватель журнала «Роллинг стоун», песни Ричарда вобрали в себя интонации музыки госпел и лирику, зачастую, как заметил Браун, «маловразумительную, но сексуально заряженную».
«В его присутствии я всегда видел того Литл Ричарда, которого впервые услышал, которым восторгался, когда рос, и всегда оставался тем же самым маленьким мальчиком, – написал в «Твиттере» Боб Дилан. – Конечно, он будет жить вечно. Но какая-то часть моей жизни ушла».
«Когда я услышал Литл Ричарда и Джерри Ли Льюиса, то всякие колебания отпали, – сказал в 1973 году в интервью журналу «Роллинг стоун» Элтон Джон. – Я не хотел становиться иным. И мне больше импонирует стиль Литл Ричарда, чем Джерри Ли Льюиса. Я думаю, Джерри Ли очень искусный и изощренный пианист, а вот Литл Ричард больше барабанит по клавишам».
Хотя его пластинки не входили в топ-десять после 1958 года, его влияние на молодых музыкантов 60-70-х годов оказалось огромным. Группа «Битлс» записала несколько его песен, включая Long Tall Sally, где главные вокальные партии исполнял Пол Маккартни. Множество рок-ансамблей исполняли и записывали его рок-н-роллы, в том числе Kinks и Creedence Clearwater Revival.
Огромное впечатление производила сама сценическая персона Литл Ричарда с прической в стиле «помпадур», тонкой ниточкой усов, андрогинным макияжем и ослепительными рубашками, расшитыми бисером.
Гремучая смесь
Настоящее имя музыканта – Ричард Уэйн Пенниман. Он родился в 1932 году в городе Мейкон, штат Джорджия. В семье было 12 детей, и мальчишки большую часть времени проводили с родными дядями – проповедниками.
Как рассказывал Литл Ричард в 1970 году, он родился в трущобе, а его отец торговал самодельным виски. Мальчиком Ричард пел в церкви, но отец относился к нему неодобрительно, подозревая его в склонности к гомосексуализму. В 13 лет Ричард ушел из дома, и дальнейшим его воспитанием занялась белая семья. Через несколько лет его родной отец был убит, и юноше пришлось материально помогать родным. После успешного выступления в одном из клубов Мейкона и победы в конкурсе местных талантов он в 1951 году подписал первый контракт со звукозаписывающей компанией RCA.
Следующие пять лет он пытался пробиться на музыкальный рынок со вполне консервативной музыкой, но его «синглы» не попадали в чарты.
В 1956 году, когда Ричард зарабатывал мытьем посуды в кафетерии на автобусной станции, он отправил в чикагскую компанию Specialty Records сырую версию Tutti Frutti с ставшим знаковым рок-н-ролльным припевом a wop bob alu bob a wop bam boom.
Песня Tutti Frutti и последовавшая за ней Long Tall Sally стали большими хитами в поп-чарте. Гремучая смесь буги, госпела и ритм-блюза нашла горячий отклик у белой Америки, возведя в течение нескольких лет Ричарда в ранг ранних икон рок-н-ролла наряду с Элвисом Пресли, Джерри Ли Льюисом, Карлом Перкинсом и Чаком Берри. Вместе с Чаком Берри и Фэтсом Домино он покорил белую публику, вызволив «расовую музыку» из плена ограничений и сделав ее частью мейнстрима. Характерно, что приглаженные, подслащенные версии его песен в исполнении белых певцов, в первую очередь, Пэта Буна становились более популярны, чем оригиналы Литл Ричарда.
В 1957 году Литл Ричард отставил в сторону рок-н-ролл и стал посещать религиозный Оуквуд-колледж в Алабаме, где сосредоточился на изучении библии. Он был рукоположен в священники и стал записывать музыку госпел. И только в 1964 году вернулся на рок-сцену.
В 70-е годы он пристрастился к марихуане и кокаину, что позже публично признал опасной ошибкой. О его сексуальной ориентации ходили разноречивые слухи. Сам он называл себя «омни-сексуальным», т.е. испытывающим интерес как к женщинам, так и к мужчинам.
В 1986 году Литл Ричард стал одним из десяти первых номинантов, введенных в Зал славы рок-н-ролла, а в 1993 году получил «Грэмми» за выдающиеся достижения музыкальной карьеры. В мире продано более 30 млн его пластинок.
«На костях» и в сердце
«Для меня герои первых лет рок-н-ролла остались на всю жизнь, – сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» музыкант, участник группы «Машина времени» Александр Кутиков. – И сейчас они для меня важны так же, как были важны тогда, в юности. Литл Ричард произвел совершенно неизгладимое впечатление. Я его полюбил сразу, как только услышал. Неподалеку от моего дома находился Тишинский рынок, где на толкучке я купил гибкую, «на костях», пластиночку Литл Ричарда. Качество было плохое, но впечатлений - море. Его композиция Lucille показала мне, что рок-н-ролл можно петь именно с такой экспрессией, с таким напором. Он пел очень чисто при достаточно непростых мелодиях, и пел фантастически энергетично. Такой напор вообще свойствен рок-н-роллу, но у него это звучало гипертрофированно мощно. Такая вокальная подача оказалась мне наиболее близкой, и такие вокалисты, как Литл Ричард, стали для меня эталоном. Очень жаль, что он слишком много времени уделил не музыке, потому что, на мой взгляд, его потенциал как композитора, автора рок-н-ролльных песен, был значительно больше».
Вот мнение коллекционера Бориса Симонова, владельца музыкального магазина «Трансильвания» (Москва), который живет в Зихрон-Яаков (Израиль):
«Мне повезло родиться и вырасти во дворе, где сын нашей дворничихи Маруси Овсянниковой – Вова «Нос» – одним из первых в Москве занялся записью еще «на костях», а потом на магнитофонных катушках первых рок-н-роллов. Я с детства все это слушал. И хотя я сам довольно рано занялся не только записью на семейный магнитофон рок-н-ролльных певцов, но и коллекционированием пластинок, тем не менее никогда мне до зрелого возраста не встречались первые три классических альбома Литла на Спешелти Рекордс. Но самый первый рокешник, постоянно цитируемый даже детьми, был, конечно, Тюри Фюри и прочие его хиты с приболтами. В конце 60-х уже появились в Москве его многочисленные компиляции на бюджетных лейблах. Но его хорошо изданные пластинки, с оригинальными версиями и не поздние перепевки ценились значительно выше и Чака Берри, и Бо Диддли, и Джерри Ли Льюиса, только лучшие ранние альбомы Элвиса «шли» вровень, но он хотя бы попадался чаще, все-таки тиражи были другие».
«Я, как и большинство российских (а тогда еще советских) меломанов, услышал рок-н-ролл с большим опозданием, – сказал корреспонденту Русской службы «Голоса Америки» ведущий рок-программ на радио Владимир Ильинский. – По энергетике он производил, конечно же, сильное впечатление. Имена пионеров рок-н-ролла стали известны еще позже. Я, например, уже вовсю слушал «Битлз», а имен Литл Ричарда и Чака Берри не знал. Потом с удивлением обнаружил, что многие известные мне песни написаны ими. Понятно, что Пенниман – знаковая фигура в роке. Я с трудом, правда, представляю себя слушающим целый его альбом, но ряд его песен – это классика, то, что сформировало рок-музыку, стало одним из камней ее фундамента. Я вообще тяготею к корням и тому, как все это начиналось. Во что все это вылилось, мы сегодня видим. И это, увы, не радует за редчайшим исключением. Поэтому уход людей такого калибра – это страшная потеря».
«Он был неповторим»
Автору этих строк посчастливилось увидеть 75-летнего Литл Ричарда в деле – на сольном его концерте в нью-йоркском клубе Би-Би-Кинг в июле 2008 года. Кумира выкатили на сцену в инвалидном кресле. Он казался таким же, каким мы его не раз видели прежде на видеозаписях – грива набриолиненных черных волос, белоснежный атласный костюм с блестками. Помощники подняли его на руки и бережно усадили к фортепиано. Оркестр заиграл. Звучание было плотное, густое, с четкой «фанковой» пульсацией. Два ударника, басист-виртуоз, очень грамотная духовая секция. Энергетику Литл Ричард совершенно не утратил. Он исполнял свои вечнозеленые хиты, и зал, можно сказать, ходил ходуном. С публикой он разговаривал так примерно: «Вижу, кто-то на камеру снимает, всю мою музыку уже украли по многу раз. Заткнитесь!». Этим словцом shut up! он заканчивал все монологи, и зал отвечал добродушным хохотом.
Помню, как после концерта к сцене пробилась пожилая женщина и протянула певцу коробку в подарочной упаковке. Он снисходительно принял пока непонятный дар, открыл и ахнул – там сверкнула какая-то ювелирная вещица вроде золотого браслета. Литл Ричард: «Вас как зовут? Джудит? Ну, спасибо! Вы еврейка? Я сам иудейской веры. Вот вам плакат. Ручка есть? Дайте, я вам надпишу» И непременное shut up! — конечно, не дарительнице, а развеселившейся публике. Уносили его со сцены под рев изнеможенного, но счастливого зала...
«С тяжелым сердцем я призываю всех молиться за семью моего пожизненного друга и соратника по року Литл Ричарда, – говорится в заявлении Джерри Ли Льюса. – Он всегда будет жить в моем сердце с его изумительным талантом и дружбой! Он был неповторим, и его будет мне очень не хватать».
Мик Джаггер назвал Литл Ричарда «самым большим источником вдохновения в годы юности».
