«Когда меня спрашивают «Как жизнь?», я говорю «Прошла», – так с горечью пошутил Лев Дуров, когда лет десять назад в очередной раз приехал в Нью-Йорк с театральной труппой и дал мне подробное интервью для газеты «Новое русское слово», где я тогда работал.
Но вот настал печальный момент, когда шутка, увы, сбылась. Лев Константинович Дуров умер в Москве, родном его городе.
На 84-м году жизни ушел выдающийся артист, который сыграл в двух сотнях фильмов, десятках спектаклей и вошел в народное сознание как блистательный мастер эпизода и вторых ролей. Критики называют его трагическим клоуном. Это верно – и по характеру сыгранных им ролей, и по родовым корням. Ведь он происходил из знаменитой цирковой династии Дуровых.
«Два моих деда были Дуровы, дрессировщики и коверные клоуны, – рассказывал мне тогда в Нью-Йорке Лев Дуров. – Да и самого меня склоняли в сторону цирка. Юрий Владимирович Никулин сказал мне, что я был бы замечательным коверным. А я ему сказал: «Квас уехал». Это моя присказка на случай, когда шанс упущен. Я очень люблю квас. Однажды шел домой, вижу, у подъезда стоит бочка с квасом. Поднялся домой за бидоном, спустился, а бочки уже нет и на дереве объявление: «квас уехал».
Но шанса в театре Лев Дуров не упустил – на счастье нескольким поколениям зрителей. В 1954 году после окончания Школы-студии МХАТ пришел в Центральный детский театр, где стал работать под началом Анатолия Эфроса. С этим уникальным мастером театральной режиссуры он работал почти три десятка лет, оставался ему верен и в годы славы, и в пору опалы, создавая неповторимые сценические образы на подмостках Ленкома, а затем Театра на Малой Бронной.
Обозреватель «Российской газеты» Валерий Кичин называет Дурова классическим артистом, который на сцене виртуозно играл преимущественно классику. Критик вспоминает Сорина в "Чайке", Чебутыкина в "Трех сестрах", Тибальда в "Ромео и Джульетте", Яго в "Отелло", Сганареля в "Дон Жуане", Ноздрева в "Дороге" по Гоголю, Эзопа в знаменитом спектакле "Лиса и виноград".
«Он лучше всех умел играть нечто подвижное, ртутное, нервное, взрывное, лукавое, себе на уме, – отмечает Кичин. – Потом, окончив еще и Высшие режиссерские курсы, Дуров стал сам ставить спектакли, среди которых выделяются "Жестокие игры" Арбузова, "Лес" Островского, "Золушка" Шварца».
Но, конечно, массовое признание принесли актеру роли в кино. Как считает кинокритик, обозреватель агентства «Интерфакс» Екатерина Барабаш, чуть ли не самой запоминающейся его ролью стала небольшая роль предателя Клауса в "Семнадцати мгновениях весны".
«Это действительно яркая роль, – сказала Екатерина Барабаш «Голосу Америки», – Клаус как бы предъявлен в противовес всем фашистам. А вообще он (Дуров) предложил нам загадку, которую мы так и не смогли разгадать. Дуров не сыграл ни одной главной роли в советском кино, но врезался в память прочно, навсегда как один из народных любимцев. Такая странная актерская судьба».
Дебютировал он в кино в середине 50-х, в полузабытой картине «Доброе утро», которую он сам иронически называл «полухудожественной, полуцветной, полумузыкальной».
Попробуйте называть фильмы, где сыграл неутомимый труженик Дуров, и сразу, как вспышка, в сознании возникает облик его героя. Он снимался в таких разных картинах, как "Девять дней одного года", "Я шагаю по Москве", "Лебедев против Лебедева", "Калина красная", "Старики-разбойники", "Бумбараш", «Три мушкетера», «Мастер и Маргарита», в сериалах "Следствие ведут ЗнаТоКи", «Бандитский Петербург». Его мгновенно узнавали по голосу, который из-за тембра и особенно интонации оказался востребован и отдельно. Дуров озвучивал в мультфильмах котов и псов, разнообразнейших обитателей лесов.
Отношения с властью у народного артиста СССР Льва Дурова складывались в разные годы непросто – в силу его дерзкого нрава и взрывчатого темперамента.
«В министерстве культуры меня за глаза называли «народный бандит республики», потому что я всегда их посылал куда подальше, никогда не хлопал им в ладоши, не подобострастничал», – сказал мне Дуров в том давнем интервью. И поведал историю прохождения выездной комиссии, когда первый раз собирался за границу на съемки «Семнадцати мгновений весны». Его спросили, какой флаг Советского Союза, и он ответил «Веселый Роджер, череп с костями». Попросили назвать столицы союзных республик. Он начал: Тамбов, Малаховка... Ему сказали: вы свободны. А он: «Наручники снимать?" Конечно, в тот раз никуда не поехал. Его эпизод сняли под Москвой.
В этой опасной браваде – весь Дуров. Свою жизнь как серию когда искрометно смешных, когда горестно саркастических приключений он описал в трех веселых мемуарных книгах «Грешные записки», «Байки из закулисья» и «Байки на бис».
В «Мастере и Маргарите» у Юрия Кары Дуров сыграл Левия Матвея. Он очень критично оценивал эту картину, которая долгое время не выходила к зрителям из-за спора между продюсерами. И считал, что лишь одну сцену хорошо сыграл – когда опоздал на Голгофу. «Мне даже вся группа аплодировала», – заметил Дуров.
По его признанию, кумиром для него был Чаплин, а среди актеров его поколения – Смоктуновский, который нежно называл его «учителем».
Актер Александр Кузнецов, снимавшийся с ним в комедии "Джек Восьмеркин – американец", назвал Дурова в фейсбуке одним из «самых остроумных, веселых, талантливых, заботливых и щедрых людей, которых я знаю».
Друживший с актером Вениамин Смехов проводил его в последний путь такими словами: «Вечная память необъяснимо вулканическому Артисту России Левушке Дурову».
