15 ноября в Сингапуре прошли переговоры между президентами США и России. Главными темами для обсуждения стали заключение нового американо-российского договора по стратегическим наступательным вооружениям и проблема ядерной программы Ирана.
Опрошенные «Голосом Америки» эксперты в США и России в целом позитивно оценивают результаты этой встречи.
Павел Подлесный, руководитель Центра российско-американских отношений в Институте США и Канады РАН, отмечает: «Это была не встреча, а скорее мини-встреча, и я оцениваю ее результаты положительно, несмотря на то, что пока нет ясности, когда будет подписан новый договор: до 5 декабря, когда истекает срок действия СНВ-1, или до конца декабря. Из заявлений, которые сделали оба президента, это не вполне ясно, там лишь выражается надежда, что соглашение будет достигнуто до конца года. Но это не столь принципиально!»
Дэймон Вилсон, директор программы международной безопасности в Атлантическом совете США, заметил: «Очевидно, что стороны намерены заключить новое соглашение по стратегическим вооружениям до конца года. В этом вопросе оба лидера поставили на кон свой политический престиж. Это очень важно, поскольку позволяет избежать ситуации, когда одна сторона заинтересована в заключении соглашения больше, чем другая. Ныне Россия и США нацелены на достижение компромиссов».
В свою очередь депутат Государственной думы Константин Затулин проявляет несколько меньший оптимизм: «Основной смысл этой встречи заключался в сближении позиции по договору об ограничении стратегических вооружений. И насколько я понимаю, до сих пор остается неясным – смогут ли Россия и Америка успеть заключить новый договор до истечения срока действия предыдущего, то есть до 5 декабря. Я бы сдержанно оценил результаты этой встречи».
Эксперты по-разному оценивают проблемы, препятствующие заключению нового договора. Павел Подлесный считает, что речь идет, прежде всего, о том, каким образом должен осуществляться контроль над исполнением положений будущего договора: «Речь идет, например, о дальнейшем пребывании американских наблюдателей на ракетном заводе в Воткинске. Россия аналогичного доступа на объекты в США не имеет. Это то, что президент Обама назвал «сложной технической проблемой», а президент Медведев назвал «проблемами как технического, так и политического характера».
Дэрил Кимбалл, исполнительный директор Ассоциации по контролю за вооружениями, не согласен с этим: «Не думаю, что это серьезная проблема. Американские и российские переговорщики ныне ведут гонку со временем, пытаясь согласовать очень сложные вопросы за очень короткий срок. Москва и Вашингтон согласны, что договор должен быть подписан, что процедуры верификации должны быть улучшены и упорядочены. Не обязательно, что сейчас Россия и США достигли компромисса по всем деталям. Это лишь технические проблемы, о которых президенты и говорили в Сингапуре. Но я не вижу здесь никаких непреодолимых сложностей».
Брюс Блэр, президент Института всемирной безопасности, подчеркивает: «Переговоры по новому соглашению о сокращении стратегических наступательных вооружений вновь пошли в позитивном ключе после того, как советник президента США по национальной безопасности Джеймс Джонс посетил Москву. Ныне стало понятно, что исчезло основное противоречие – количество носителей, которое должен был установить новый договор: стороны согласились лимитировать их число примерно на уровне 700».
После окончания переговоров Дмитрий Медведев дал понять, что Россия, возможно, ужесточит свою позицию относительно ядерной программы Ирана.
Павел Подлесный считает это крайне важным: «Очень важно, что расширилось понимание по взаимодействию касательно ядерной проблемы Ирана. Заявление того и другого президента дает основания полагать, что взаимопонимание расширяется».
На вопрос: «Насколько высока вероятность того, что Россия поддержит введение новых санкций в отношении Ирана?» – Павел Подлесный ответил: «Я думаю, что эта вероятность очень высока. Но все будет зависеть от самого Ирана, поскольку Россия сделала все, что могла, чтобы этот вопрос и дальше решался дипломатическим путем. Насколько я понимаю, эта позиция нашего руководства сохраняется – однако в Сингапуре был сделан намек, что возможны и иные варианты».
Дэрил Кимбалл по этому поводу заметил: «Стало понятным, что позиции двух президентов сблизились относительно ситуации в Иране и того, как следует действовать, если Тегеран откажется передать запасы своего урана для обогащения третьей стороне. Чтение между строк официального коммюнике из Сингапура показывает, что Медведев согласился с Обамой, что группа «5+1», ведущая переговоры с Ираном, должна предоставить Тегерану два выбора: более активное взаимодействие с международным сообществом и улучшение отношений в обмен на отказ от военной ядерной программы, либо санкции, которые призваны заставить Иран сотрудничать с МАГАТЭ и допустить международных инспекторов на все свои объекты».
Брюс Блэр выражает оптимизм относительно того, что Вашингтон и Москва могут действовать совместно в иранском вопросе: «Позиции США и России относительно Ирана сближаются, причем в сторону ужесточения санкций. После того как Иран подтвердил наличие у него секретного завода по обогащению урана в Куме, становится все более очевидным, что есть значительная вероятность того, что он получит в свое распоряжение ядерное оружие. Президент Медведев продемонстрировал, что в этом вопросе Россия намерена больше сотрудничать с Соединенными Штатами. Важно также, что в своем последнем послании к Федеральному Собранию он отметил, что внешняя политика России также должна быть нацелена на более активное сотрудничество с Западом».
Дэймон Вилсон указывает на важную деталь: «Чтобы увеличить шансы на успех переговоров с Ираном, Москва должна продемонстрировать, что серьезно относится к вопросу ужесточения санкций. Именно поэтому мы нуждаемся в сотрудничестве с Россией в этом вопросе уже сейчас».
В свою очередь Константин Затулин считает, что поддержка Россией санкций против Ирана возможна, однако лично он выступает против подобных шагов: «Я не сторонник санкций в отношении Ирана и считаю, что вся возня по этому поводу носит чрезмерно геополитический и малоконкретный характер. Почему-то никоим образом не ставится вопрос о санкциях в отношении тех стран, которые, не являясь участниками Договора о нераспространении ядерного оружия, преспокойно создали ядерное оружие – речь идет об Израиле, Индии и Пакистане».
