Российскую сторону в «Поединке» представляет Федор Лукьянов – главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», член президиума Совета по внешней и оборонной политике, американскую сторону - Дональд Дженсен, аналитик Центра трансатлантических отношений в Школе международных исследований имени Пола Нитце при Университете Джонса Хопкинса.
Взгляд из Москвы:
Москва-Пхеньян: борьба против истории
Взгляд из Вашингтона:
Вашингтон-Пхеньян: Курс на сближение отменяется
Москва-Пхеньян: борьба против истории
Двадцать лет назад, когда распался СССР, почти все предполагали, что режим чучхе обречен на быстрый крах. И уж точно коллапса ожидали в 1994 году, когда скончался бессменный глава КНДР Ким Ир Сен, а вакантное место занял его сын, которого считали неспособным к управлению плейбоем. Между тем недавно в стране произошла еще одна смена власти, у штурвала уже внук великого вождя, молодой и неопытный, которому тоже предрекают скорый конец. Интересно будет посмотреть на результаты еще через несколько лет…
Почему «корейский социализм» так устойчив? Пхеньян никогда не позволял себе экспериментов: неослабевающее репрессивное давление не позволяет появиться альтернативным росткам. Бонзы КНДР выучили урок социалистических стран – управляемая либерализация моментально переходит в неуправляемую. Властям удается сохранять беспрецедентную для современного мира закрытость – сегодня не найти другого государства, которое было бы столь плотно изолировано от внешних влияний. Это дает довольно высокую степень защиты от событий, подобных «арабской весне».
Пхеньян дальновидно сделал ставку на ядерную программу. Когда американская администрация на рубеже XX и XXI веков дозрела до практики смены неблагонадежных режимов силовым путем, трогать КНДР было уже поздно: велик риск нарваться на самоубийственный ядерный ответ с нанесением неприемлемого ущерба противнику. Вообще, репутация «отмороженного» и «безбашенного» выгодна. Готова ли северокорейская верхушка стать камикадзе, или нет – никто доподлинно не знает, но желающих проверять не обнаружилось. И, поняв это, Пхеньян старательно укрепляет свой имидж нерационального и опасно взбалмошного партнера.
Решающую роль играет поддержка Пекина. КНР исходит из того, что статус-кво для нее лучше, чем любая из альтернатив. Будь то проамериканская единая Корея либо «большая» Корея с амбициями и националистическим уклоном, Пекину такой сосед выгод не обещает.
Да и вообще, приверженцев сценария объединения страны среди соседей практически нет. Исключение составляет Россия. В случае воссоединения появилась бы крупная и влиятельная страна, у которой к Москве куда меньше исторических или каких-то еще претензий, чем к любому из соседних государств. Россия, с ее новым интересом к Азии, вообще заинтересована в максимальной диверсификации связей, дабы избежать полной зависимости от Пекина, и Корея могла бы стать наиболее удобным партнером. Не говоря уже о планах транспортных и энергетических артерий, которые сейчас упираются в нерешенность межкорейского спора. Отсюда и усилия, которые предпринимает Россия по смене парадигмы урегулирования. От явно провалившегося американского подхода к новому – основанному на попытке заинтересовать Пхеньян экономическими дивидендами (проект транскорейского газопровода).
Что будет происходить в Северной Корее, не знает никто. Молодой руководитель на днях упомянул о реформах и даже о том, что капитализм – не абсолютное зло, у него можно и поучиться. О том, что рано или поздно Пхеньян пойдет китайским путем преобразований, говорят давно, но пока дальше слов не продвигались. Опасно – корейская крепость может существовать, скорее всего, только в том виде, в каком она есть, любая перестройка ее разрушит. Так что престарелые генералы и партийные чиновники, стоящие за спиной молодого Ким Чен Ына, вряд ли позволят ему игры в капитализм. Правда, есть и другая угроза.
Тактика шантажа под лозунгом «не тронь меня – я психический» изрядно надоела всем. И даже Россия, традиционно проявлявшая снисходительность в отношении экстравагантных корейских товарищей, высказывается теперь довольно жестко. Так что долговременной стабильности Пхеньяну ждать, скорее всего, не приходится. История необратима.
Вашингтон-Пхеньян: Курс на сближение отменяется
Скандал вокруг запуска ракеты развеял все надежды на то, что новый лидер КНДР Ким Чен Ын смягчит политику режима и перестанет использовать угрозу разработки ядерного оружия в целях давления на международное сообщество. На Западе многие сочли недавнее соглашение с США признаком того, что правление Ким Чен Ына будет менее авторитарным. Однако 15 апреля, впервые после прихода к власти выступая с публичным обращением, приуроченным к 100-летию со дня рождения своего деда Ким Ир Сена, новый руководитель заявил, что его первостепенной задачей является усиление военной мощи страны.
Как пишет газета New York Times, администрация Обамы ясно дала понять Пхеньяну, что в случае осуществления запуска ракеты соглашение будет аннулировано. Многие критиковали решение Белого дома не оформлять договоренность в письменной форме. Президентская администрация, однако, настаивает, что на этот раз ей удалось избежать прошлых ошибок: ранее США, пойдя на уступки, не раз сталкивались с нарушениями со стороны Северной Кореи, сейчас же продовольственная помощь еще не была доставлена в страну.
По мнению российского эксперта Георгия Толорая, открытым остается вопрос о том, почему Северная Корея пожертвовала давней целью – улучшением отношений с США – ради «фейерверков» по случаю национального праздника. Существуют три наиболее популярных варианта ответа на этот вопрос: Согласно первой версии, Северная Корея придумала сложный дипломатический ход, решив сперва заключить с США соглашение, а потом устроить провокацию, которая создаст очередной кризис. В таком случае при заключении новой договоренности КНДР будет выступать с позиции силы.
Во-вторых, решение осуществить запуск могло быть результатом расхождения во взглядах между сторонниками более жесткой и более мягкой политики. При этом делегация на переговорах с США могла и не знать о планируемом запуске, и, следовательно, не упомянула о нем при обсуждении соглашения.
Третье объяснение связано с бюрократическими сложностями и различиями в восприятии. Пхеньян, судя по сообщениям СМИ, закрепил за собой право на мирный запуск спутника, хотя американцы и предупредили, что подобный шаг повлечет за собой расторжение соглашения. Впрочем, корейская сторона могла счесть эту угрозу чисто риторической. К тому же, по мнению КНДР, в Вашингтоне должны были понять, что этот «мирный» проект не подпадает под действие соглашения.
Каким бы ни было объяснение, очевидно, что Ким Чен Ын собирается подкреплять свое право на власть столь же жесткими методами, как его отец и дед. Более того, ядерная программа – это единственное, чем он может попытаться убедить голодающее население, что Северная Корея становится «сильной и успешной». Пхеньян со свойственной ему паранойей усмотрел в реакции Южной Кореи, Японии и США (а также, к его сожалению, России и Китая) свидетельство враждебности намерений «лицемерных империалистов и их марионеток». Судя по такому поведению на фоне недавней смены лидера, Ким Чен Ын, похоже, в ближайшее время не намерен идти на какие-либо уступки.