В комедийном триллере Патрика Люссье «Сумасшедшая езда» все персонажи – антигерои, включая Джона Милтона, которого сыграл Николас Кейдж. Но в нем явно теплится что-то человеческое – он пытается вырвать свою двухмесячную внучку из сетей сектантов, которые собираются принести ее в жертву через три дня. Несмотря на то, что жизнь ребенка висит на волоске, и из-за нее Милтон оставляет по обочинам пласты трупов, в фильме много иронии и сарказма. Об этой работе шла речь в беседе голливудской звезды с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки».
Галина Галкина: Как вам жилось в шкуре антигероя?
Николас Кейдж: Тут я далеко не первый. Этот фильм призван напомнить о замечательных ролях антигероев 70-х, роли которых исполняли такие большие актеры, как Чарльз Бронсон в «Жажде смерти» и Клинт Иствуд в «Бродяге высокогорных равнин».
Г.Г.: Машины играют в вашем фильме видную роль. Как строятся взаимоотношения с ними у вашего персонажа?
Н.К.: Машины имеют своего рода культовый статус. Chevelle’69 и Charger – это фирменные знаки Америки. Chevelle, кстати, мой любимый автомобиль. И он стал любимцем моего Милтона. Я считаю, что эстетика этой машины до сих пор захватывает дух. Отношения между водителем и машиной должны быть эмоциональными. И в фильме это очевидно.
Г.Г.: На какой машине вы чаще всего ездите?
Н.К.: На Dodge Ram 3500 Laramie. Формально он считается грузовиком, но он совершенно безвреден для окружающей среды. Я не шучу. Если у вас автомобиль-гибрид, вам придется выбрасывать батареи, наполненные едкой кислотой. А дизель нечего не загрязняет.
Г.Г.: Давайте вернемся от машин к кино. В нем, как утверждают, происходит техническая революция. Каково ваше мнение о 3D?
Н.К.: Мне раньше не нравилось 3D. Меня это просто не привлекало. Формат выглядел как-то бестолково, и я не соглашался участвовать в подобных фильмах. Но когда появился Патрик Люссье с «Моим кровавым Валентином» в 3D, мне стало ясно, что появился пионер новой волны, и что теперь понятно, куда может двигаться кино. Ощущение от его фильмов можно сравнить с ощущениями от музыки Бетховена.
Г.Г.: Вам и другим актером было нужно проходить специальную подготовку для работы с 3D камерами?
Н.К.: Нет. В первую неделю, я был как ребенок, попавший в кондитерскую лавку. Мне хотелось делать все - даже дотянуться языком до четвертого ряда в зрительном зале (смеется). Там была сцена с поцелуем и, видимо, совершенно правильно, что язык вырезали. Но я старался (смеется). Я говорю об этом, чтобы показать, как я был увлечен возможностями 3D. Но ко второй неделе я попривык, и уже не чувствовал разницы на съемках. Патрик совершенно точно знал, куда поставить камеры, чтобы не испортить эффект.
Г.Г.: По шкале от 1 до 10 - насколько весело и интересно вам было на съемках?
Н.К.: 10 из 10! Я работал с великолепными актерами и замечательным режиссером.
Г.Г.: А что вас может разозлить сильнее всего?
Н.К.: Ничего себе вопрос! Только начали - и сразу о личном! (Смеется). Как и Милтон, я не терплю, когда плохо обращаются с детьми.
Г.Г.: Сложно было выйти из образа после съемок?
Н.К.: Нет. После 32 лет работы я научился оставлять своего персонажа на съемочной площадке, а дома вести себя нормально.
Г.Г.: Можете открыть секрет, как вы это делаете?
Н.К.: Напоминаю себе, что это игра (смеется).
Г.Г.: За последние годы вы играли очень разных персонажей. Как вы сравниваете их с Милтоном?
Н.К.: Мне повезло - я работал с лучшими кинематографистами. Что касается «Сумасшедшей езды», то в этом герое мне ближе всего было чувство юмора, способность поставить все с ног на голову. У Патрика Люссье - замечательное видение. Он смел. Он дает актерам возможность найти нерв. Его можно сравнить с Тимом Бертоном или Джеймсом Камероном, абсолютными чародеями. К сожалению, они меня не приглашают в свои картины, а Патрик, надеюсь, пригласит еще.
Г.Г.: Ваш персонаж должен делать то, что вы никогда бы не стали делать в реальной жизни. Вас это не тяготило?
Н.К.: Когда дети рисуют страшилки, я не призываю звать детского психолога. Я знаю, что они таким образом избавляются от страхов. В этом фильме я играл ожившего мертвеца Милтона, и мне было любопытно, что из это получится. Мне показалось, мой персонаж будет вызывать больше вопросов, чем давать ответов.
Г.Г.: Я видела фильм, который вы сняли в качестве режиссера. Вы собираетесь вернуться к этой профессии?
Н.К.: В Аризоне моя картина «Sonny» представлена на кинофестивале. Возможно, я когда-нибудь снова возьмусь за режиссуру, но вряд ли это случится в ближайшие шесть лет.
Другие интервью со звездами Голливуда читайте в рубрике «Звезды Голливуда»
