В пятницу, 1 августа, в России в силу вступил закон с новыми ограничениями на свободу выражения мнений и частной жизни в Интернете. В соответствии с ним блоггеры и популярные онлайн-персоны, количество посетителей ресурсов которых ежедневно достигает 3000 человек, должны зарегистрироваться в Роскомнадзоре.
От них также требуется соблюдение законодательства в части опубликования своих имен и контактных данных. Помимо этого, блоггеры несут ответственность за любую дезинформацию, которая появляется на их ресурсах, в том числе в разделе комментариев.
Русская служба «Голоса Америки» попросила ведущих международных экспертов в этой области прокомментировать новое законодательство.
Григорий Асмолов – докторант Лондонской школы экономики.
«В своем последнем фильме "Гольциус и Пеликанья Компания" британский режиссер Питер Гринуэй утверждает, что новый медиум всегда сначала создает новые пространства свободы, однако чем более этот медиум становится влиятелен, тем больше есть сил, которые хотят эту свободу ограничить. Гринуэй иллюстрирует этот тезис на примере появления искусства гравюры. История Рунета также отображает подобную динамику. Мы видим, как, с одной стороны, новые законодательные инициативы расширяют поле регуляции и создают новые инструменты контроля виртуального пространства, а с другой – как государство наращивает свое присутствие в сети. То есть, по сути, давление имеет двойной характер. С одной стороны выдавливает "иное", а с другой – растит присутствие "своего".
Относительно регуляции важен не сам закон, а то, какое сообщение он шлет Интернет- пользователям, а также, как он будет интерпретироваться и применяться в конкретных ситуациях. Сообщение в законе простое – если ты хочешь быть влиятельным в сети, если ты собираешь вокруг себя аудиторию, если ты способен запускать то, что в свое время Марина Литвинович назвала "блог-волнами", а по сути, использовать свою площадку как инструмент влияния на повестку дня, – значит, ты являешься потенциальным объектом регуляции. И если раньше основным объектом регуляции был контент, то теперь мы видим новое пространство для регулирования – размер аудитории. Что касается применения закона, то предыдущая практика различных законов, связанных с Интернетом, показала, что они применяются в зависимости от контекста и потенциальной опасности того или иного онлайн источника. Безусловно, данный закон дает правоохранительным органам дополнительные инструменты для оказания давления и сужения пространства свободы, которое и так начинает вызывать сетевую клаустрофобию».
Юлия Савченко: Государство при этом демонстрирует намерение стать не только регулятором, но и игроком в современном интернет-поле?
Г. А.: Что касается наращивания присутствия, российско-украинский конфликт создал новые возможности для проникновения государственных дискурсов и повестки дня в Рунет. Если в 2010 году исследования показывали, что новостная повестка дня традиционных российских медиа и повестка дня Рунета значительно отличаются, то сегодня ситуация иная. Теперь подобных диссонансов меньше, повестка дня и формат освещения событий через традиционные российские СМИ и в Интернете более интегрированы и близки. Это происходит, в том числе, и за счет вытеснения и самоудаления громко звучащих независимых сетевых голосов. Мы видим за последние месяцы, как многие либеральные пользователи принимают решение перестать писать на актуальные темы или просто покидают социальные сети, не выдерживая накала конфликтной риторики.
Ю.С.: Как вы можете охарактеризовать качество нового закона?
Г. А.: В целом, новый закон – это часть тенденции, еще один шаг в рамках общего движения по повышению степени контроля над Рунетом, то, что ряд экспертов называют «суверенизацией» и «балканизацией» сетевого пространства. Поэтому здесь важен не сам закон, а общий контекст, то есть программа по созданию нового режима регуляции виртуального пространства, которая сведет до минимума связанные с ним политические риски. Вместе с тем, эффективность подобной политики более чем спорна. Природа горизонтальных сетей заключается в высокой степени выживаемости, способности «мутировать» через инновации в качестве ответа на новые вызовы и обходить запреты, по мере их поступления. Конфликт государственной вертикали против сетевой горизонтали продолжается, и динамика этого конфликта по-прежнему непредсказуема.
А вот что думает по поводу наступления властей на интернет-свободы россиян Мэт Сенкевич – профессор коммуникаций и международных исследований Бостонского колледжа:
«Трудно сейчас сказать, как новый закон повлияет на свободу слова в России. Я трактую эту ситуацию так: российское руководство направило основные усилия на то, чтобы создать структуру, посредством которой в будущем оно может запретить или подвергнуть санкциям определенных блоггеров в какой-то момент в будущем. Другими словами, я очень сомневаюсь, что этот закон будет использоваться очень часто, по крайней мере, до того момента, пока Кремль не начнет ощущать угрозы своей линии повествования со стороны блоггеров. Это то, как я трактую интернет-политику в России в целом. Они до определенной степени хотят сохранить ощущение свободы слова и, в большинстве случаев, готовы мириться с определенной степенью присутствующего несогласия. Однако, когда какие-то большие события внутри страны набирают обороты, и действия руководства начинают выглядеть сомнительными – те, кто стоит у руля, демонстрирует готовность закрывать сайты и заставлять замолчать определенных авторов.
В Интернете, однако, хорошо то, что когда у вас есть определенные ресурс знаний и технологии, вы всегда можете получить информацию.
Мы видели это на Ближнем Востоке, во время восстаний в Египте, Сирии и Бахрейне. Правительство может сделать так, что доступ к информации сложно получить, и за эти попытки может быть предусмотрено наказание, однако полностью остановить информационный поток невозможно. Пользователи в таких случаях пускают в ход самые разные средства – от закодированных прокси-серверов, до ситуаций, когда сообщения за вас размещает ваш друг, находящийся в другой стране. Конечно, некоторые решат не провоцировать режим и либо замолчат, либо будут писать так, чтобы не навлекать на себя никаких проблем. Другие, впрочем, найдут способы игнорировать этот закон – либо нарушая его напрямую , либо каким-то образом обходя».
