29 сентября этого года конгресс США одобрил бюджет НАСА на 2011 год в размере $19 миллиардов, а до 2013 года включительно – на сумму $58 миллиардов. Бюджет позволит агентству продолжить работу над планом президента Барака Обамы отправить американскую пилотируемую миссию к астероиду не позднее 2025 года, а к Марсу – не позднее конца 2030-х годов. Кроме того, к оставшимся двум полетам «шаттлов» добавлен еще третий, последний – для доставки на станцию груза и экипажа. Бюджет НАСА также позволит США активно участвовать в программе МКС до 2020 года. Итак, «вперед, на Марс»? Но ведь до этого было «назад, на Луну». Делает ли космическая программа США очередной зигзаг, или же это планомерное, пусть и не всегда прямолинейное освоение Америкой космического пространства?
Если взглянуть на историю космической деятельности США, то она предстанет в виде логически выстроенной цепи последовательных шагов. Сначала суборбитальные (проще говоря – «подскоки» пилотируемых космических кораблей на высоты порядка 200 километров), а затем – орбитальные полеты одиночных астронавтов по программе «Меркурий». Следующим шагом стали миссии двухместных кораблей «Джемини», в ходе которых уже отрабатывалось орбитальное маневрирование, включая стыковки космических объектов. После «Джемини» наступил черед знаменитого «Аполлона» – программы, в рамках которой на Луне побывали 12 американцев.
Продемонстрировав благодаря данной программе всему миру свою научно-техническую и экономическую мощь, Америка решила перейти от «рекордов» к «повседневной работе» в космосе. Продуктом данного решения стала станция «Скайлэб», которая эксплуатировалась в пилотируемом режиме с мая 1973 по февраль 1974 года. Были планы отправить на орбиту вторую «Скайлэб» («Скайлэб Б»), но Белый дом решил вместо этого строить и эксплуатировать космические корабли многоразового использования «Спэйс Шаттл».
Однако, к концу 1980-х годов, полеты в околоземное пространство во многом благодаря шаттлам, а также шести поочередно действовавшим там советским станциям «Салют» (с 1986 году «вахту» на орбите начал нести «Мир»), стали восприниматься, как рутинное, но при этом весьма дорогостоящее дело. Требовалось вдохнуть «новую жизнь» в космическую программу США. Это и попытался сделать президент Джордж Буш-старший, когда 20 июля 1989 года, в день двадцатой годовщины первой посадки американцев на Луну, объявил о так называемой «Инициативе в области исследования космического пространства». Она была оценена в $500 миллиардов и состояла из трех элементов: создания орбитальной станции, построения на Луне постоянной обитаемой базы и пилотируемой экспедиции на Марс.
Все это предполагалось осуществить к 20 июля 2019 года (день, когда на Красную планету должен был ступить человек). Но данная «Инициатива» из-за ее неподъемной стоимости была отвергнута конгрессом США в 1990-м году. Так закончился первый зигзаг американской космической программы.
Вторым подобным зигзагом чуть не стала станция «Фридом», позже превратившаяся в МКС. Решение о ее строительстве было принято президентом Рональдом Рейганом еще в 1984 году. По плану она должна была выйти на орбиту к концу 1980-х годов, однако к этому сроку НАСА смогло предъявить налогоплательщикам и конгрессу лишу гору проектно-конструкторской документации, включая отчет о потраченных на «Фридом» почти 10 миллиардах долларов. В итоге конгресс в 1993 голу чуть не закрыл программу станции. Ее спасло лишь то, что президент Билл Клинтон решил сделать этот орбитальный комплекс символом окончания «Холодной войны», пригласив Россию принять участие в его сооружении. Кроме того, в Вашингтоне посчитали, что Россия со своим опытом в деле создания и использования околоземных станций поможет создать «Фридом»/МКС «быстрее, лучше и дешевле».
Таким образом, космическая деятельность, сконцентрировавшаяся вокруг строительства МКС, вновь стала «заболачиваться» рутинными полетами шаттлов, «Союзов», «Прогрессов», выводами на орбиту модулей станции и будничной работой экипажей комплекса, пока 1 февраля 2003 года не произошло событие, выведшее американское космическое сообщество из «полудремы». При входе в плотные слои атмосферы развалился шаттл «Колумбия». Его экипаж, состоявший из семи астронавтов, погиб. Для всего мира это был шок, но в особенности – для Америки. Шаттлы были не просто космическим транспортным средством – они представляли собой один из ярчайших символов технологической и экономической мощи Америки. Катастрофа «Колумбии» подорвала веру в эту мощь.
Поскольку это был уже второй погибший шаттл (первым стал «Челленджер» в 1986 году) просто возвратиться на прежний уровень космической деятельности было недостаточно. Требовался скачок вперед, своего рода «шоковая терапия». Ей и стало озвученное 14 января 2004 года решение президента Джорджа Буша-младшего «вернуть» Америку на Луну между 2015 и 2020 годами и прочно обосновать там ее присутствие на обитаемой базе. Программа эта получила название «Видение в области исследования космоса», а техника, создаваемая для полетов на Луну – «Созвездие».
Одновременно Буш-младший решает отправить шаттлы в «отставку» к 2011 году. Астронавты НАСА, как и представители других стран, участвующих в сооружении МКС, должны с того времени и до начала полетов нового американского пилотируемого корабля «Орион» добираться на МКС на «Союзах».
Однако, довольно скоро из этого «Видения» стал выходить «пар». Во-первых, как американская публика, так и политики распробовали вкус новой лунной программы НАСА и поняли, что на самом деле это – «хорошо забытое старое». По сути, Америка собралась повторить то, что уже сделала 40 лет назад в рамках программы «Аполлон», хоть и в большем масштабе. Таким образом, было нарушено главное условие поддержки общественностью космической деятельности, определенное еще американским астрофизиком Карлом Саганом: «Исследование космоса должно захватывать воображение».
Возвращение к «хорошо забытому старому» не может ни будоражить умы, ни быть символом мирового научно-технического лидерства, а потому политики не пожелали увеличить бюджет НАСА в соответствии с тем первоначально определенным графиком финансирования, который позволил бы агентству выполнить в срок намеченные лунные планы. Наконец, разразившийся экономический кризис еще больше сократил прибавку к «кошельку» НАСА, что значительно затруднило реализацию «Видения».
Группа экспертов по космической политике во главе с известным специалистом в этой области Нормом Августином дала избранному в 2008 г. президенту Бараку Обаме рекомендацию: переориентироваться с Луны на «дальний космос», включая пилотируемые миссии к астероидам и Марсу. Обама принял их совет, установив уже упомянутые сроки экспедиций: к астероиду – не позднее 2025, а к Марсу – не позднее конца 2030-х годов. Одновременно он закрывает лунную программу и отдает дело разработки новых пилотируемых кораблей в руки частного сектора (ранее этим занималось НАСА), в том числе компаний, которые ранее не имели никакого опыта в области создания такого рода техники. Так закончился второй, «лунный» зигзаг космической деятельности США.
Однако, нынешние космические планы Белого дома столкнулись с первоначальным нежеланием конгресса одобрить увеличение бюджета НАСА, необходимое для полетов в «дальний космос» в намеченные сроки.
Кроме того, между палатой депутатов и сенатом возникли разногласия относительно количества средств, которые нужно выделить американским частным компаниям на создание космических кораблей для доставки экипажей и грузов на МКС. Так, проект бюджета НАСА на 2011 год, предложенный палатой депутатов, предполагал перечислить России на предоставление транспортных услуг для МКС в два раза большую сумму, чем – вышеупомянутым компаниям на разработку и строительство новых кораблей.
Что же касается сенатского проекта бюджета НАСА, то он предусматривал значительно большее финансирование работ по созданию американской космической транспортной техники (хоть и в два раза меньше, чем запросил Белый дом), а кроме того давал четкое указание НАСА: иметь к 2017 году готовый тяжелый носитель для полетов американских астронавтов в «дальний космос».
Принятый бюджет НАСА на 2011 год в целом устранил эти трения. Агентство начнет разрабатывать тяжелый носитель уже в 2011 году – на четыре года раньше первоначального срока.
Америка не допустит сколько-нибудь длительной зависимости реализации своей стратегии освоения космического пространства от другой страны. В особенности это относится к России, в отношениях с которой у США сохраняются немало «чувствительных» точек, которые могут стать «болевыми» и привести к охлаждению связей между Москвой и Вашингтоном. История освоения космоса и в частности, космического сотрудничества между двумя ведущими «игроками» на поле освоения внеземного пространства – СССР/России и США показывает чрезвычайную зависимость этого сотрудничества от общего контекста советско/российско-американских отношений. Следовательно, нельзя исключить ситуацию, при которой данный контекст сделает невозможным взаимодействие двух стран в такой стратегически важной сфере, как космическая деятельность.
Таким образом, разрыв партнерства с Россией не должен оказать сколько-нибудь заметное негативное влияние на осуществление космической программы США. Осознание этого обстоятельства вынудило группу лауреатов Нобелевской премии, бывших сотрудников НАСА и астронавтов направить в сентябре 2010 г. открытое письмо члену палаты депутатов Барту Гордону, возглавляющему комитет, который участвует в формировании бюджета НАСА.
Там, в частности, есть такие слова: «НАСА должно вкладывать куда больше средств в американскую, чем в российскую ракетно-космическую промышленность, однако в проекте [бюджета НАСА], который предложила палата депутатов, отсутствует понимание данного факта». Появление этого «понимания» у Белого дома, Капитолийского холма и НАСА – вопрос ближайшего времени, тем более, что бюджет НАСА на 2011 год предусматривает продолжение финансирования частных компаний, создающих новые корабли, а фирма «Локхид Мартин», разрабатывающая новый пилотируемый корабль «Орион», заявила в конце сентября этого года, что будет готова начать испытания этой машины уже в 2013 году.
