Как сообщило агентство «Интерфакс» со ссылкой на представителя пресс-службы Главного управления на транспорте МВД РФ Елену Коломейцеву, транспортная полиция в преддверии выборов в Госдуму внимательно следит за передвижениями лидеров неформальных объединений.
«На постоянной основе проводится мониторинг передвижения лидеров неформальных объединений и других экстремистски настроенных лиц», – заявила Коломейцева, добавив, что основные усилия ведомства сосредоточены на проведении антитеррористических мероприятий на объектах транспорта.
Подобное использование транспортной полиции российским правительством вполне соответствует наблюдениям Брайана Тэйлора, профессора Сиракузского университета в штате Нью-Йорк, автора книги «Построение государства в путинской России». Он отмечает, что «при Путине правоохранительные органы стали гораздо более эффективно выполнять свои "исключительные" функции, чем "рутинные"». К «исключительным» функциям МВД Тэйлор относит те, что имеют отношение к обслуживанию политических нужд режима, например, преследования «неугодных» олигархов или деятелей оппозиции. «Рутинными» функциями МВД американский эксперт называет собственно борьбу с преступностью и защиту от угрозы терроризма.
Тэйлор принял участие в дискуссии под названием «Полицейская реформа в России от Брежнева до Медведева», состоявшейся в Гарримановском институте при Колумбийском университете в Нью-Йорке. В беседе также участвовали профессор Нью-Йоркского университета и автор блога «Силовики и негодяи» в газете Moscow News Марк Галеотти и Жиль Фаварел-Гарриг, старший научный сотрудник Центра международных исследований в Париже.
По данным Тэйлора, вопреки риторике Владимира Путина, который позиционирует себя как политика, восстановившего порядок в стране после «лихих 1990-х», уровень преступности в России за последние 20 лет практически не изменился и остается на достаточно высоком уровне. При этом, по словам эксперта, произошел процесс «коммерциализации» МВД, в рамках которого такие понятия, как «заказные дела», «крышевание» и «рейдерство» прочно ассоциировались с правоохранительными органами.
«Российское население считает, что сотрудники правоохранительных органов преследуют, прежде всего, свои собственные интересы, а не интересы общества или государства», – констатировал Тэйлор. Он также заметил, что коррупция в правовых структурах представляет собой целый комплекс проблем, в котором задействованы и прокуратура, и следователи, и судебная система.
Определение «экономических преступлений» и методов борьбы с ними – задача политическая
Профессор Жиль Фаварел-Гарриг отметил, что коррупция начала разъедать советскую милицию еще при Брежневе, но этот процесс ускорился во время горбачевской перестройки.
«Гласность позволила пролить свет на проблемы правоохранительных органов», – добавил он.
При этом, по мнению французского эксперта, во время перестройки и после краха СССР стиль и организация работы милиции практически не изменились. Изменились лишь возможности использования правоохранительных органов в целях личного обогащения их сотрудников.
«Правоохранительные органы стали использоваться в качестве орудия в конкурентной борьбе между различными игроками», – сказал Фаварел-Гарриг.
По словам эксперта, именно в 1990-е годы, когда бизнесмены боялись сотрудников правоохранительных органов и в то же время находились в зависимости от них, «профессия милиционера приобрела рыночную ценность», которую она сохраняет до сих пор. Определение «экономических преступлений» и методов борьбы с ними, равно как и отделение «грязных» денег от «чистых» в России всегда было задачей политической, считает Фаварел-Гарриг.
Парадокс Медведева
Профессор Марк Галеотти констатировал кажущийся парадокс: Дмитрий Медведев, будучи «самым слабым» президентом, инициировал самую далеко идущую реформу МВД. Несмотря на то, что эту реформу нельзя назвать эффективной или завершенной, Галеотти отметил, что она уже стала реальностью. И дело не в том, что «милиция» была переименована в «полицию», а в конкретных цифрах: личный состав полиции был сокращен на 22 процента, 6 из 8 заместителей министра внутренних дел Рашида Нургалиева были смещены, и так далее. При этом Галеотти назвал самого Нургалиева «непотопляемым символом старого порядка».
Кажущийся парадокс Галеотти объясняет искренним желанием Медведева диверсифицировать российскую экономику.
«Для этого необходимо привлекать иностранные капиталовложения, – пояснил эксперт, – для чего необходимо обеспечить защиту частной собственности. Иностранные фирмы по-прежнему не уверены в том, что их вложения в России будут защищены. Медведев понимает это, как и то, что модернизация России невозможна без реформ правоохранительных органов».
Еще одним, и едва ли не более важным фактором Галеотти считает инициированную президентом Медведевым откровенную дискуссию в обществе о высоком уровне коррупции в правоохранительных органах.
«Возможно, подход Медведева был наивен», – считает Галеотти. Тем не менее, американский эксперт уверен, что необходимость реформ по-прежнему лучше понимают в Кремле, чем на местах, в силу того, что правящий тандем рассчитывает на долгосрочную перспективу, в то время как на местах чиновники постоянно находятся в подвешенном состоянии, не зная, как долго они смогут удержаться в своих креслах.
Отмечая, что Владимир Путин до сих пор не проявлял особого интереса к реформам правоохранительных органов, профессор Галеотти, тем не менее, считает, что после возвращения Путина на пост президента «более гибкий авторитарный режим» в России продолжит инициированные Медведевым реформы, по крайней мере, в течение какого-то времени.
«Хотя реформы были инициированы Медведевым, он не смог бы начать их осуществление без одобрения со стороны Путина, – сказал Галеотти в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки». – С другой стороны, можно предположить, что через 6-12 месяцев дадут знать о себе авторитарные инстинкты Путина, и он может решить, что реформы и так зашли уже слишком далеко».
Профессор Галеотти считает, что для завершения реформ МВД года будет явно недостаточно.
«Процесс реформ не так-то просто остановить»
Доктор Фаварел-Гарриг констатировал, что сегодня критика правоохранительных органов, исходящая как от активистов гражданского общества, так и от власти, стала уже не только общим местом, но и «источником политической легитимности», который попытаются использовать представители всего политического спектра – от правых до левых. В этом процессе он видит возможность политических изменений в России.
«Авторитарные правители должны знать, что начав процесс реформ, его не так-то просто остановить, – в свою очередь отметил Марк Галеотти. – Сейчас о коррупции в правоохранительных органах говорят не только в блогосфере, но и в контролируемых государством СМИ. По сути дела, Кремль сам поднял планку, сделав успешную реформу МВД одним из критериев прогресса. Теоретически, позднее они могут сказать, что "цели достигнуты и реформы больше не нужны", но в действительности, благодаря широкому освещению этой проблемы в СМИ, реформа МВД стала лакмусовой бумажкой, с помощью которой люди будут судить, насколько успешно власть справляется со своими задачами. Если будет предпринята попытка повернуть реформы вспять, люди это заметят. Даже если они будут лишены возможности выразить протест, они все равно заметят, и это не останется без последствий».
Профессор Галеотти, констатируя, что «система по-прежнему коррумпирована сверху донизу», все же считает, что в России происходят «постепенные сдвиги в правильном направлении». В его понимании возникновение «более гибкого авторитарного режима» случится не в результате морально-этической трансформации власти, а в силу объективных факторов.
Профессор Брайан Тэйлор, напротив, считает, что реформы возможны только в результате «либерализации и демократических перемен». По его мнению, в ближайшее время таких перемен в России не стоит ожидать «ни сверху, ни снизу».
