МОСКВА. Переговоры в Кремле канцлера Германии Ангелы Меркель и президента Франции Франсуа Олланда с президентом России Владимиром Путиным, которые начались вечером 6 февраля и продолжались в течение нескольких часов, закончившись за полночь, не дали ясного результата. Лидеры разъехались без каких-либо заявлений, а официальный представитель Кремля Дмитрий Песков, позабавив наблюдателей кальками с иностранных слов, типа «субстантивные» и «имплементация», сообщил, что разговор с участием Путина, Порошенко, Меркель и Олланда продолжится 8 февраля по телефону, и стороны попробуют выработать совместный документ на основе «Минских договоренностей».
Меркель и Олланд приезжали в Москву из Киева после встречи с украинским президентом Петром Порошенко, и по фотоотчетам с обеих встреч было понятно: Украину лидеры Германии и Франции воспринимают, как друга и союзника, Россию — как проблемного собеседника, с которым говорить надо, но не очень хочется.
Если не будет мирных договоренностей, будет война?
7 февраля Ангела Меркель и Франсуа Олланд скупо прокомментировали прошедшие в Москве переговоры. «Мы еще не знаем, добьемся ли успехов после вчерашних переговоров», — сказала канцлер Германии, выступив на Конференции по безопасности в Мюнхене, но добавила, что «в любом случае имела смысл».
Президент Франции, как передает агентство Рейтер, сказал и вовсе драматичную фразу: «Если нам не удастся достичь не просто компромисса, а устойчивого мирного соглашения, мы прекрасно понимаем, каким будет дальнейший сценарий развития событий. У него есть имя, это имя – война», — сказал Олланд.
Какой вариант привозили в Москву главы европейских государств? Мог ли он быть принят Кремлем? Если не мог, то что устроит Владимира Путина, который не только беспокоит Запад своим поведением по отношению к Украине, но и сам испытывает явные трудности от западных санкций? На эти вопросы Русская служба «Голоса Америки» попросила ответить российских экспертов в области российско-европейских отношений.
Владимир Рыжков: это вариант Донбасса как нового Приднестровья
Российский оппозиционный политик, основатель общественного клуба «Россия в объединенной Европе» Владимир Рыжков уверен, что Меркель и Олланд предложили в Кремле план превращения востока Украины в зону замороженного конфликта — такую же, каковой с начала 90-х годов прошлого века является молдавское Приднестровье: «Все попытки Киева добиться перелома военным путем закончились полной неудачей. Хуже того, за последний месяц они потеряли не только донецкий аэропорт, но и ряд населенных пунктов. Они откатываются, и в этой ситуации у Украины нет ресурсов — финансовых, людских, военных. Судя по всему, украинское общество не хочет и не готово воевать, отдавать свои жизни на юго-востоке. Поэтому в этой ситуации вполне возможно, что приднестровский вариант становится единственно возможным».
При этом политик считает, что Владимиру Путину в нынешней ситуации желательно добиться следующих целей:
«Цель номер один – это снять вопрос Крыма. Цель номер два — зафиксировать де-факто независимость “ДНР” и “ЛНР”, пусть даже они и будут формально в составе Украины, как Приднестровье формально остается в составе Молдовы, но де-факто не подчиняется Кишиневу. Цель номер три – это получить гарантии Запада о невступлении Украины в НАТО».
В «приднестровском» сценарии урегулирования в Украине Владимиру Рыжкову непонятным остается одно: кто займется экономикой анклава, если он будет создан:
«Там надо не только людей кормить, там минимум 15-20 миллиардов долларов надо на восстановление. Я так понимаю, что никто не хочет за это платить. Поэтому для меня это вопрос совершенно неясный, я не понимаю, кто будет платить за восстановление разрушенного Донецка и Луганска».
Александр Морозов: «Приднестровья» не будет
Политолог и главный редактор «Русского журнала» Александр Морозов уверен, что нового «Приднестровья» в Донбассе не выйдет:
«Реализовать идею Приднестровья можно только за счет миротворческих сил, а мандат на миротворческие силы в этой ситуации получить невозможно никак».
«Евросоюз совершенно не готов и не собирается никакие миротворческие батальоны формировать, Путин не вызывает доверия как партнер по формированию миротворческих батальонов, и совместных сил тоже не создать. А главное, эксперты прекрасно понимают, что эти международные миротворческие батальоны – это хуже, чем разоружение Путиным Донбасса. Зачем формировать батальоны, если Путин может сам взять и в течение недели навести там порядок?», – говорит в интервью «Голосу Америки» Александр Морозов.
Теоретически, по мнению политолога, Владимир Путин мог бы пойти сейчас на смелое решение кризиса на востоке Украины:
«Он вторгается 30-тысячным корпусом в Донбасс, всех там разоружает, арестовывает тех, кто не подчиняется, обеспечивает МЧС и гуманитарную помощь населению, и дальше это все дает Киеву в руки через две недели со словами, что он обеспечил территориальную целостность. При этом имеет договоренности с европейскими лидерами о том, что Крым останется в положении Северного Кипра».
Однако, как констатирует Александр Морозов, у этого варианта очень мало шансов.
Константин Эггерт: Москве нужна либо полная победа, либо ничего
Политический обозреватель Константин Эггерт считает, что при договоренностях с Москвой по Украине европейские лидеры не будут идти на такой компромисс, который не был бы поддержан Соединенными Штатами:
«Я не думаю, что президент Олланд и канцлер Меркель способны договориться с Москвой о чем-то, что вызовет принципиальное несогласие Вашингтона, а стало быть, и раскол Трансатлантического сообщества по российскому и украинскому вопросу. Я уверен, что их инициатива, в общем и целом, может быть одобрена Вашингтоном, даже если какие-то ее детали, возможно, они не оговаривали подробно, при том, что я вовсе не склонен считать европейцев какими-то послушными куклами США, как многие думают в Москве».
«Если честно, я очень пессимистически смотрю на возможность любой договоренности долгосрочного характера. Я думаю, что сегодня российско-украинский конфликт приобрел самостоятельную политическую логику, и эта логика толкает, прежде всего, Кремль к определенным действиям после начала конфронтации на востоке Украины», – говорит Эггерт.
По мнению эксперта, «Москве нужна либо полная победа и полное поражение Киева, либо ничего, и в этом смысле любые компромиссы будут ограничены по времени и не будут очень стабильными».
«Единственная возможность, при которой российское руководство пойдет на реальную стабилизацию в Украине — это ситуация, при которой украинский кризис и все, что его окружает, начнет угрожать непосредственно политическим позициям нынешнего руководства внутри России. Пока этого не случилось, и до этого далеко», – полагает Константин Эггерт.
