Директор ФСБ Александр Бортников доложил президенту Дмитрию Медведеву, что уничтожены «все участники бандгруппы, которые имеют отношение к подрыву в московском метрополитене: как непосредственные исполнители, как и организаторы». Бортников пояснил, что трое подозреваемых были убиты, потому что оказали активное вооруженное сопротивление при задержании.
Согласно официальной стенограмме беседы, помещенной на сайте президента России, Дмитрий Медведев отметил, что «следственные действия, естественно, необходимо продолжить в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством... А тех, кто оказывает сопротивление, надо уничтожать – жалеть нечего».
Как известно, 29 марта 2010 года в московском метро прогремели два взрыва. Взрывные устройства активизировали две смертницы. В результате этих терактов погибли 40 человек.
«Говоря о терактах, высшее российское руководство все время произносит слово «уничтожить», – высказывает свое удивление представитель международной организации Human Rights Watch в Москве Татьяна Локшина, – в то время, как совершенно очевидно: для того, чтобы получить информацию о том, как готовился теракт, как работают террористические сети, надо иметь дело с живыми преступниками».
В качестве сравнения, правозащитница приводит в пример недавнее расследование попытки теракта на Таймс-сквер в Нью-Йорке. Именно благодаря задержанию человека, который пытался совершить это преступление, подчеркивает Татьяна Локшина, правоохранительные органы сумели получить максимум информации.
Вот почему подход российских спецслужб и заявления российского президента, что террористов «не жалко», по мнению представительницы Human Rights Watch, свидетельствуют о том, что пока приоритетным является «слишком примитивный путь борьбы с террором». Кроме того, Татьяна Локшина напоминает, что виновность каждого человека и причастность его к тому или иному преступлению должен определять только суд.
С таким утверждением согласен и адвокат Михаил Трепашкин, в прошлом полковник спецслужб, имеющий опыт личного участия в обезвреживании террористов на Кавказе. «В данном случае речь идет о нарушении второй статьи Европейской Конвенции, которая каждому гарантирует право на жизнь, – констатирует Михаил Трепашкин. – И думаю, что только привлечение внимания международной общественности может повлиять на искоренение практики, когда обвиняемые в терроризме лица уничтожаются до суда».
По мнению адвоката, можно привести слишком много примеров, включая Норд-Ост и Беслан, когда на скамье подсудимых практически не оказывается обвиняемых, и это не может вызывать подозрений относительно реальной причастности тех или иных лиц к совершенным терактам. К сожалению, заключает Михаил Трепашкин, мы сейчас можем только строить догадки, тогда как следствию нужны показания, а мертвые их не дают.
Трое террористов, об уничтожении которых сообщил глава ФСБ, – не первые ликвидированные фигуранты этого дела. 27 марта РИА «Новости» сообщило, что в Дагестане в ходе столкновения с сотрудниками правоохранительных органов был убит боевик, оказавшийся пособником смертниц – именно он, по утверждению следствия, сопровождал их в Москву.
ФСБ давно взяла курс на уничтожение лидеров бандформирований, считает журналист Андрей Солдатов, создатель сайта Agentura.ru. Он напоминает, что не пытались взять живым даже президента самопровозглашенной Чеченской республики Ичкерия Аслана Масхадова, который был уничтожен спецназом ФСБ в 2005 году.
Солдатов подчеркивает: «Это не позволяет качественно провести расследование, выявить всех лиц, причастных к бандформированиям... Но ФСБ явно поддерживает эту практику. Не случайно, что первая реакция ФСБ на взрывы в московском метро была такая: «”Посмотрите, Доку Умаров пытается мстить в ответ на успешную ликвидацию лидеров бандформирований”. Такое впечатление, что для ФСБ главное – не какие-то практические соображения, а демонстрация жесткости».
Доку Умаров – лидер северокавказских экстремистов, глава несуществующего государства «Имарат Кавказ», взявший на себя ответственность за эти теракты.
Сергей Маркедонов, эксперт Института политического и военного анализа, отмечает, что ФСБ не действует самостоятельно – она выполняет указания политического руководства России. «Но с терроризмом можно успешно бороться только тогда, когда он морально парализован, а его лидеры идеологически подавлены, – считает Маркедонов. – В этом смысле физическое уничтожение боевиков дает не слишком много. Представьте, что организаторов терактов не уничтожили, а захватили и показательно судили! Что для Кавказа будет полезней: трупы террористов или продемонстрированная на суде их непривлекательность, моральная нечистоплотность?»
Маркедонов напомнил, что Турция не уничтожила, а предала суду лидера террористической организации Рабочая партия Курдистана Абдулу Оджалана. Он был приговорен к смертной казни, которую заменили на пожизненное заключение. После ареста Оджалана активность боевиков РПК существенно снизилась.
Алекс ван Осс (Alex van Oss), глава отдела Кавказских исследований Института внешнеполитической службы (Foreign Service Institute), резюмирует: «Я не знаю, нашли ли они исполнителей московских терактов, но российские военные постоянно убивают людей на Кавказе. Это создает замкнутый круг насилия, потому что гибнут невинные люди, родственники которых впоследствии становятся террористами-смертниками. Очень тяжело разорвать этот круг насилия, однако кто-то должен это сделать».
