Многие исследования показывают, что на протяжении последнего полувека доходы среднего класса США стагнируют, занятость снижается, финансовые возможности сокращаются.
Согласно результатам опроса, проведенного аналитическим центром Urban Institute, на фоне успешного развития экономики США, почти 40% американцев в возрасте от 18 до 64 лет в 2017 году испытывали сталкивались с финансовыми проблемами. Особо острой проблемой стало подорожание медицинских услуг.
Марк Прайс (Mark Price), экономист аналитического центра Keystone Research Center считает, что в США сложилась потенциально опасная ситуация.
Наталья Антонова: Существует стереотип, согласно которому среднему классу в США живется хорошо. Однако исследование Urban Institute демонстрирует обратное. Вы лично удивлены?
Марк Прайс: Я – нет. Я специализируюсь на вопросах экономики труда. Последние 35 лет мы наблюдаем стремительный рост дифференциации доходов. Представьте детскую игрушку-пружину. Доходы «вытягиваются» как эта игрушка: у наиболее бедных доходы сильно уменьшились, а у наиболее богатых доходы быстро выросли.
Уровень доходов человека определяет возможности доступа ко всему и вся. Они влияют на то, где ты живешь. Это, в свою очередь, определяет в какую школу пойдут твои дети, а это определяет их возможности в отдаленном будущем.
В нашем обществе остро стоит вопрос здравоохранения. Возможно тебе повезло, и твой работодатель оплачивает тебе медицинскую страховку. Но большое количество людей не имеют этой привилегии. Они конечно могут пользоваться системами медицинской помощи, но ситуация для них не очень хороша.
Даже семьи, которые традиционно считаются более обеспеченными, сталкиваются с этой проблемой. И проблема многогранна: с одной стороны, растет имущественное неравенство, а с другой стороны мы никак не облегчаем ситуацию базовых потребностей людей – и в плане получения медицинских услуг, и в плане получения образования, например. Цены на образование очень выросли, и это затронуло абсолютно все учебные заведения. Средний класс смотрит на всё это и не понимает: как оплатить высшее образование для своих детей.
Н.А.: В последние годы все больше говорят об изменениях самого среднего класса. Есть теория, что это не определенный уровень доходов, а определенный социальный статус. Определение может быть обманчивым?
М.П.: Определение среднего класса – сложный социальный феномен. Экономисты стараются думать о среднем классе в критериях дохода. А для обычных людей, средний класс – это о гарантиях достойной жизни, возможности дать ребенку высшее образование, уйти на пенсию в нормальном возрасте и так далее.
С точки зрения доходов, численность среднего класса уменьшилась. Исчезают и социальные гарантии. Мы привыкли думать о себе так: «Я представитель среднего класса, у меня не должно быть такого количества проблем». Тем не менее, проблемы не просто сохраняются, их становится больше.
Н.А.: Социальные изменения очень заметны в поколении «миллениалов» – молодых людей, появившихся на свет на стыке 80-х – 90-х годов. Многие считают, что миллениалы просто не хотят так тяжело работать, как люди старших поколений. Кто прав?
М.П.: Миллениалы не создали проблему – они её обнажили. Изменения происходят медленно, но они происходят. Вспомним начало 1980-х годов, когда люди, работающие в промышленности, которые раньше были уверены в своем безоблачном завтрашнем дне, вдруг обнаружили, что ситуация изменилась.
Теперь эта проблема касается и миллениалов с высшим образованием – их душат огромные долги, которых раньше просто не существовало, они также знают, что достойных пенсионных гарантий у них нет. Поколению, которое идет за миллениалами, придется еще сложнее. Потому что огромное количество проблем никак не решается, хотя мы давно знаем об их существовании.
Н.А.: В США привыкли думать, что олигархи – экзотическое, неамериканское явление, однако постепенно это представление меняется. Существует ли в США олигархия?
М.П.: Да, существует. Уровень концентрации активов среди одного процента наиболее богатых жителей страны сейчас приближается к уровню 1928 года. Что предшествовало 1928 году? Так называемый «Позолоченный век», когда отдельные магнаты зарабатывали огромные деньги, причем не всегда самыми честными путями. Сейчас мы живем в «Новом позолоченном веке» – это и есть олигархия. Последние полтора года мы эту олигархию только укрепляем на политическом уровне.
Н.А.: После «Позолоченного века» наступила Великая Депрессия. Стоит ли опасаться повторения этого сценария?
М.П.: Я не знаю, но и тогда этого никто не мог предугадать. В 2007 был уже произошел финансовый крах – это была худшая рецессия с 1928 года, и произошла она из-за действий банков. Но мы не отреагировали на эту ситуацию системным образом, как делалось раньше.
Сейчас на дворе непредсказуемая, странная эпоха. Единственное что можно точно сказать – мы не выдержим еще 35 лет роста неравенства, поскольку это ведет к нестабильности. Но я надеюсь, что начнутся перемены, политические перемены.
