НЬЮ-ЙОРК – Так совпало, что за десять дней до сегодняшней премьеры фильма о Тосиро Мифунэ в Нью-Йорке в честь знаменитого японского актера была открыта звезда на Аллее славы в Голливуде. Новую документальную ленту после Нью-Йорка покажут в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско, после чего она выйдет в национальный кинопрокат США.
Режиссер фильма «Мифунэ: последний самурай» (Mifune: The Last Samurai) считает это совпадение случайным, хотя и не лишенным символизма. Стивен Окадзаки (Steven Okazaki) несколько лет работал над лентой, в которой представлены все этапы большой кинокарьеры Мифунэ. Он сыграл в 16 фильмах великого режиссера Акиры Куросавы, который считал его своим главным актером и снял в таких выдающихся лентах, как «Расемон», «Семь самураев», «Идиот», «Телохранитель», «Трон в крови».
Тосиро Мифунэ стал первым японским и азиатским актером в мире, получившим глобальную известность. Особенную популярность в США он получил после военной сатиры Стивена Спилберга «1941» и приключенческого минисериала «Сегун» (Shogun). Когда актер умер в 1997 году в возрасте 77 лет, в его послужном списке было 170 игровых фильмов.
Режиссер-документалист Стивен Окадзаки родился в 1952 году в Венис (Калифорния), представляет третье поколение американцев японского происхождения. Его фильмы четырежды номинировались на премию «Оскар», и он получил эту награду за короткий фильм «Дни ожидания» (1991). В 2007 году его картина «Белый свет/Черный дождь: Разрушение Хиросимы и Нагасаки», снятая для телеканала HBO, получила премию «Эмми».
Со Стивеном Окадзаки побеседовал корреспондент Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Я знаю, вы давний поклонник Тосиро Мифунэ. Как давно возникла у вас идея запечатлеть эту любовь в документальном фильме?
Стивен Окадзаки: Признаюсь, это не моя идея. Я был в Токио, разговаривал с одним продюсером. Он меня спросил: о чем я хотел бы снять кино? Я ему сказал: об истории самурайского жанра от немого периода до кино наших дней. Он сказал, что это технически невозможно, потому что студии в Японии очень дорожат своими коллекциями, и с ними всеми нереально договориться о показе фрагментов. Но, мол, есть продюсер Тосиаки Накадзава (Toshiaki Nakazawa), он сделал такие ленты, как «13 убийц», «Харакири», «Ушедшие» – эта картина, если помните, получила «Оскара». Так вот он договорился о содействии с семьей Тосиро Мифунэ и ищет режиссера на фильм о нем.
О.С.: И вы, конечно, такую возможность не упустили?
С.О.: Такие разговоры не всегда срабатывают, но этот сработал. Я договорился с Накадзава. Да, конечно, Мифунэ – мой кумир с детства. Помню, родители купили мне пластмассовый кольт. Но я предпочитал играть не в ковбоев, а в самураев, благо мне купили самурайский меч, правда, деревянный. Я не пропускал ни одного нового японского фильма, который выходил в Лос-Анджелесе. Тогда в кино невозможно было увидеть азиата в роли заметного положительного героя – либо злодеи, либо слуги на третьих ролях. И Мифунэ был первым, кто сломал этот стереотип.
О.С.: Вам не довелось с ним лично быть знакомым?
С.О.: Я приехал на Гавайи, на международный кинофестиваль. Шла вечеринка на открытом воздухе. Я обернулся и увидел Мифунэ. Он стоял поодаль и с кем-то разговаривал. Я подошел, представился. Мы немного поговорили. Он сказал, что собирается ловить рыбу марлин вместе со своим другом, актером Ричардом Буном. Они вместе снялись в фильме «Меч бушидо». Я сфотографировал Мифунэ и имел наглость попросить его принять для фото воинственную самурайскую позу. Он с готовностью подчинился и скорчил свирепую гримасу. Как жаль, у меня не было с собой камеры, получилось бы потрясающее интервью для этого фильма. Но всего не предусмотришь.
О.С.: В первой части фильма вы бегло знакомите зрителя с историей самурайского фильма. Мне кажется, это важно, чтобы понять на какой почве возник феномен Мифунэ, что ему предшествовало.
С.О.: Хотя традиции самурайского жанра богаты, Мифунэ был первым, кто поднял его на высоту подлинного искусства. Ему удалось создать образ гордого одиночки, который бросает вызов консервативным устоям общества, который в силах победить любых злодеев. В японской традиции самурай всегда существовал наособицу, всегда был отделен от остального японского общества.
О.С.: Вы упомянули о сложности лицензирования отрывков фильмов в Японии. В вашей картине их множество. Как же вы сумели договориться со студиями?
С.О.: Да, это сложное дело. Когда я приступал к теме, я «прогуглил» Мифунэ и обнаружил, что о нем не снято ни одного документального фильма. Думаю, именно из-за этих сложностей. Достижение договоренностей со студиями заняло много времени и потребовало много усилий и терпения. Но я не мог откладывать этот проект. Большинство живущих соратников Мифунэ – люди преклонных лет, их поколение уходит, и нельзя было упускать возможность поговорить с последними из них.
О.С.: Как семья Мифунэ отнеслась к идее фильма о нем? Вы с ними сотрудничали?
С.О.: С первого момента они предложили нам помощь и поддержку, и его сын Сиро, и его внук Рикия. Мы записали интервью с Рикия, он нам очень помогал в производстве фильма. Содействие семьи Мифунэ, как и семьи Акиры Куросавы, было важным и решающим для нас.
О.С.: Часто биографические фильмы, снимаемые при содействии семьи героя, тяготеют к избыточной комплиментарности. У Мифунэ, как известно, были сложности в жизни, связанные с алкоголем и взрывным темпераментом. Не противились ли его наследники показу этих сторон биографии?
С.О.: Конечно, они внимательно следили за нашей работой, но никогда от них не поступали требования убрать или подредактировать тот или этот эпизод, те или эти комментарии. Мифунэ не скрывал своих семейных проблем, у него была любовница, но жена не давала ему развода, это было бы нарушением японского закона. Он не был идеальным человеком, но он был честен в признании своих грехов. Мы это показываем в фильме, и никакого недовольства и сопротивления со стороны семьи я не ощущал.
О.С.: Вы используете закадровый голос актера Киану Ривза. Почему вы выбрали именно его в качестве рассказчика?
С.О.: Мне не нужен был глубокий мощный голос, который бы отвлекал внимание от истории Мифунэ. Ривз говорит спокойно, не педалируя интонации, не перетягивая внимание на себя. И еще очень важно, что он правильно и легко произносит японские имена. У звезд такого калибра мало времени, и, если бы мы застряли на японских именах, это была бы большая проблема. Киану работал в Японии, и он сделал запись виртуозно. Очень скромный человек. Приехал на студию на мотоцикле, снял шлем и сразу занялся делом.
О.С.: Вкартину вы включили интервью Стивена Спилберга и Мартина Скорсезе, которые говорят об огромном влиянии Мифунэ и культуры самурайского фильма на формирование западного героя боевика, будь-то в «Звездных войнах» Джорджа Лукаса или в неовестернах Серджо Леоне и Квентина Тарантино. Недавно в Торонто я посмотрел новую версию «Великолепной семерки» и поразился тому, что далеко не все знают, что сюжет этот восходит к «Семи самураям» Куросавы с Мифунэ в главной роли. Как вы думаете, почему японский приоритет, так сказать, не закреплен в сознании западного зрителя?
С.О.: Новое поколение смотрит фильмы на телефоне, айпаде или компьютере. И смотрят они в основном блокбастеры и фэнтези. Они не знают настоящее, великое кино прошлого. Не знают Куросаву, не знают Фрица Ланга и Джона Форда, не знают европейского, азиатского и американского независимого кино.
О.С.: Вы довольны, что звезда Мифунэ засияла на Аллее славы в Голливуде?
С.О.: Конечно! Я это время там был на фестивале Американского киноинститута (AFI) и видел эту церемонию. Кстати, двадцать лет назад предложение открыть ему звезду было встречено отказом, – сказались тогдашние предрассудки. Но сейчас все прошло с большим энтузиазмом. Так что Мифунэ присоединился к Годзилле, который уже имеет свою звезду на Аллее славы (смеется).
