Политологи в США продолжают анализировать выступление президента США Дональда Трампа на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, которое прошло под лозунгом «принципиального реализма» и антиглобализма. Свое мнение по поводу речи американского лидера высказал в интервью Русской службе «Голоса Америки» эксперт Вильсоновского центра Майкл Кофман.
Данила Гальперович: Что из той позиции, которую Дональд Трамп представил в ООН, кажется для вас наиболее важным?
Майкл Кофман: Трамп характеризует свою внешнюю политику как антиглобалистскую в своей основе, отрицающую глобализм как способ управления вообще. Он также отрицает подходы тех, кого он называет «идеологи в Вашингтоне» и «так называемые эксперты», в особенности в том, что касается конкуренции в экономике. И президент определяет свою политику термином «принципиальный реализм», что, с одной стороны, несомненно является потрясением бытовавшего до сих пор в Вашингтоне консенсуса в сфере внешней политики, а с другой – пристегиванием термина «реализм» к чему-то не вполне соответствующему.
Д.Г.: А если говорить о комментариях президента США в отношении отдельных стран?
М.К.: Президент Трамп серьезно изменил свою риторику по сравнению с предыдущим годом, которая была по-настоящему милитаристской в отношении Северной Кореи, это был «ястребиный» подход, который, естественно, сменился на гораздо более положительный после его встречи с Ким Чен Ыном в этом году. Теперь главной темой для его высказываний стал Иран, который рассматривается Трампом как источник дестабилизации в регионе Ближнего Востока, и президент ясно дал понять, что он сделает все, чтобы у Тегерана не появилось ядерных боеприпасов и средств их доставки. Я думаю, что такого подхода следовало ожидать. Россия, между тем, если и была упомянута, то только в контексте зависимости Германии от российского газа.
Д.Г.: Кстати, о газе: если говорить об экономике, по поводу которой Трамп тоже высказался, что тут было главным?
М.К.: Мне кажется, все то, что относилось к сфере свободной конкуренции. И тут Трамп, без сомнения, выделил Китай по причине того, что он ведет с ним торговую войну из-за экономических приемов Пекина, которые привели к несправедливому, по мнению Трампа, торговому балансу. По поводу союзников США на Ближнем Востоке, в частности, Саудовской Аравии, Трамп говорил вещи противоположные: сначала он воздал им должное за то, что они, при лидирующей роли США, победили «Исламское государство», но когда он перешел к разбору действий ОПЕК, то риторика сменилась, и он обвинил нефтедобывающие страны в том, что, в ответ на помощь США в обеспечении безопасности этих стран, они повышают цены на нефть. Ну и, напомнив, что США стали наиболее мощным производителем энергоресурсов в мире, Трамп раскритиковал Германию за ее намерение завершить и использовать «Северный поток-2». Все отметили, что он опять поднял тему необходимости для Европы диверсификации поставок газа, что на практике означает, что она должна покупать газ у США.
Д.Г.: Если продолжить сравнение прошлогодней и нынешней речи Трампа в ООН, то какие еще различия вы заметили, кроме Северной Кореи?
М.К.: Это выступление было гораздо более сбалансированным и намного лучше подготовленным, чем в прошлом году. Конечно, Трамп по-прежнему жестко высказывается по поводу некоторых стран, даже по поводу союзников, но это же часть его политики «Америка на первом месте», не так ли? И смысл этого «первого места» – в отрицании глобализма, в отрицании международных обязательств, в протекционизме – тогда, когда это касается экономических интересов США – и в том, что Трамп рассматривает как реалистичный подход к внешней политике – что больше похоже на лозунг, не обязательно совпадающий с политикой США на деле.
Д.Г. А в чем это несовпадение проявляется?
М.К.: Например, он настаивает на том, что Америка не намерена вмешиваться в чужие дела, и будет ограничиваться Западным полушарием, что относит нас чуть ли не к «доктрине Монро» - эре американского псевдо-империализма, и я воспринимаю это с некоторой иронией, поскольку тогда США очертили свою собственную сферу влияния. И Трамп призывает не вмешиваться в дела США и стран Западного полушария, исходя не из принципов международного права, а из классических аргументов «великой державы», чему, я думаю, немало порадовались в России. Вообще же, термин «принципиальный реализм» звучит несколько странно: обычно определение «реальной политики» противоположно «политике принципов», а тут это совмещено, что вызывает трудности в понимании того, что же это значит.
