Новая книга Луи Менаше «Москва слезам верит. Русские и их фильмы» (Moscow Believes in Tears. Russians and Their Movies) вышла в вашингтонском издательстве New Academia Publishing. Это объемный фолиант, собравший под одну обложку рецензии, эссе и интервью автора, написанные за многие годы. Луи Менаше – почетный профессор Политехнического института Нью-Йоркского университета (NYU), где он возглавлял кафедры истории и социальных наук. С профессором Менаше побеседовал корреспондент «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Олег Сулькин: Название вашей книги наводит на размышления. Ведь, как известно, Голливуд верит слезам. Значит, вы считаете, что российское кино не так уж далеко от голливудских стандартов?
Луи Менаше: Голливуд все-таки не верит слезам. Голливуд верит в счастливые финалы. Я позаимствовал название для книги у эссе, которое написал еще в конце 90-х. Ну, а источником для меня послужил фильм Владимира Меньшова «Москва слезам не верит». Сама же эта поговорка, насколько я знаю, возникла в позднее средневековье, когда Московское княжество покорило Новгород, и новгородцы, жалуясь на суровость завоевателей, причитали «Москва слезам не верит».
О.С.: Так когда и почему Москва поверила слезам?
Л.М.: Я имею в виду середину и конец 80-х, когда у власти был Горбачев, началась перестройка, а хорошие фильмы все как один являли печаль и мрак. Я имею в виду так называемую «чернуху», которую снимали и такие великие режиссеры, как Кира Муратова и Алексей Герман. Эти фильмы отражали настроения в стране, пережившей огромную катастрофу – крушение Советского Союза. Я включил в книгу написанное мною в эпоху перестройки и гласности, а также в 90-е годы. Включены также несколько материалов, касающихся теперешнего состояния российского кино.
О.С.: С чего начался ваш интерес к русскому кино?
Л.М.: Я историк, теперь уже, правда, на пенсии, и меня всегда интересовала история России, в том числе советского времени. Где-то в 80-е годы я обнаружил, что фильмы великолепно иллюстрируют историю русской революции, гражданской войны и сталинской эпохи. Нынешние студенты ориентированы на визуальное восприятие. Им нужно больше показывать, чем рассказывать. И фильмы оказались прекрасным подспорьем в моей преподавательской деятельности.
Я не кинокритик и не киновед, но я начал писать о русском и советском кино. Публиковался в разных изданиях, но в основном в журнале Cineaste. Ну, а кино я люблю с юных лет. Помню, в старом синефильском кинотеатре в Нью-Йорке много лет назад посмотрел «Александра Невского» Эйзенштейна, фильм, который я потом использовал в своих лекциях как иллюстрацию к русской истории.
О.С.: Можете назвать любимых российских режиссеров?
Л.М.: Мне нравится все, что сделал Андрей Тарковский. Меня завораживает медленный темп его фильмов, если это можно назвать темпом. Мне всегда нравился Алексей Герман. «Хрусталев, машину!» при всей мрачности и непроницаемости, безусловно, шедевр. Мне нравятся все фильмы Глеба Панфилова и Элема Климова. Мой любимый фильм Климова – «Прощание» по повести Валентина Распутина [«Прощание с Матерой»]. Мой самый любимый фильм советского периода – «Пиросмани» Георгия Шенгелая. Я им зачарован. Очень ценю «Сибириаду» Андрея Кончаловского, в том числе и как историк. Там великолепны Людмила Гурченко и Никита Михалков.
Если взять период гласности, то самым заметным и важным с точки зрения социологии фильмом стала тогда «Маленькая Вера» Василия Пичула. Он впервые откровенно коснулся не только темы секса, но и реальной жизни рабочего класса. Любопытным мне показался фильм Сергея Ливнева «Серп и молот», блестящая и мрачная сатира на сталинское время.
О.С.: Что, на ваш взгляд, отличает русское кино от других кинематографий мира?
Л.М.: В России сняты лучшие фильмы о второй мировой войне, в первую очередь, картина Климова «Иди и смотри». В России сделаны великолепные фильмы о революции и гражданской войне. Если говорить о сегодняшнем времени, то главной чертой русского кино стала мрачность, особенно характерная, например, для фильмов Алексея Балабанова. Еще одна черта русского кино – высочайшее мастерство актеров и нередко целых актерских ансамблей.
О.С.: Может быть, именно мрачность и «чернушность» являются главным препятствием для проката русских фильмов в Америке?
Л.М.: Не думаю. Скорее, другое. В русских фильмах часто ощущается чрезмерность, избыточность материала, не хватает чувства меры, пропорции. Даже в таком удачном фильме, как «Вор» Павла Чухрая, есть моменты, без которых можно было обойтись. Но есть и приятные исключения, например, «Ребро Адама» Вячеслава Криштофовича, где все на месте, все в меру и опять же потрясающий актерский ансамбль во главе с Инной Чуриковой.
О.С.: Есть кинокритики, испытывающие удовольствие, когда им приходится анализировать недостатки фильмов. Другие, напротив, любят расточать комплименты. К какой категории вы относите себя?
Л.М.: Мой угол зрения – познавателен ли фильм с точки зрения политики, истории, социологии и культуры? Меня в меньшей степени интересуют профессиональные технические характеристики фильма. Сейчас я пишу статью о творчестве Никиты Михалкова в связи с подборкой DVD его фильмов, выпущенной компанией Kino International. И я обратил внимание, что по мере роста бюджетов и постановочного размаха его лент художественное их качество снижается. «Обломов» – блестящая экранизация, одна из лучших в мировом кино. Первая часть «Утомленных солнцем» – хорошее кино, а вот вторая часть – «Предстояние» – весьма странный, разочаровывающий фильм.
О.С.: С годами ваши оценки меняются? Нет желания переписать некоторые старые рецензии?
Л.М.: Листаю только что вышедшую мою книгу. Не сочтите меня эгоцентриком, но мне нравятся некоторые мои давние статьи, и я думаю, что сейчас я бы так не смог написать. У меня менялось отношение не к фильмам, а к стране. Как социалист, я когда-то верил в Советский Союз, и был жестоко разочарован, когда моя вера померкла по мере знакомства с реальным социализмом. Затем надежда вновь вспыхнула в эру Горбачева, но, увы, ненадолго. И, наконец, новые надежды на демократию и рыночную экономику в России также окончились жестоким разочарованием в путинском режиме. Но об этих разочарованиях я собираюсь написать в другой книге, мемуарной.
Профессор-историк Луи Менаше выпустил книгу о русском кино
