Аркадию Хаету (Arkadij Khaet) было несколько недель, когда его родители-евреи эмигрировали из Молдавии в Германию. Почти три десятка лет спустя Аркадий успешно осваивает нишу кинопроизводства. Его короткометражные фильмы показываются на международных кинофестивалях, а самая новая картина, «Коктейль Мазелтов» (Mazel Tov Cocktail), получила призы на нескольких киносмотрах.
20 января «Коктейль Мазелтов» показывается в рамках ежегодного Нью-Йоркского Еврейского кинофестиваля (New York Jewish Film Festival, сокращенно NYJFF), организованного Кинообществом Линкольн-центра совместно с Еврейским музеем.
В рамках фестиваля, впервые демонстрирующего программу фильмов в формате онлайн из-за пандемии коронавируса, показываются семнадцать игровых полнометражных лент и семь короткометражек, в том числе и получасовой сатирический памфлет «Коктейль Мазелтов» Аркадия Хаета и сорежиссера Микки Патча (Mickey Paatzsch).
Главного героя фильма зовут Дмитрий Либерман (актер Александер Вертманн). Молодой эмигрант, выходец из бывшего Советского Союза, он живет в Германии, в Рурской области. Его отстраняют от занятий в школе после неприятного инцидента. В ответ на антисемитскую выходку своего одноклассника Тоби он сильно его ударил, сломав нос. В наказание Тоби отправляют мыть уличную мостовую, а именно металлические плитки, увековечившие память о жертвах Холокоста. А от Дмитрия руководство школы и его родители требуют, чтобы он извинился перед обидчиком. Парень нехотя направляется домой к Тоби, по пути встречая самых разных людей.
Создатели фильма дали ему шутливое предуведомление, включив в рецептуру «поздравительного коктейля» «одного еврея и 12 немцев», а также определенное количество стереотипов, «культуры памяти», патриотизма, антисемитизма и фалафеля. Эту смесь следует «влить в фильм, довести до кипения и энергично встряхнуть». И, конечно же, добавить клезмерскую музыку. Полученный продукт – стопроцентно кошерный, уверяют авторы.
Аркадий Хает закончил среднюю школу в Израиле, где жил какое-то время. Затем переехал в Кельн, где учился кино в Академии медиа-искусств. С октября 2016 Аркадий учится режиссуре в Киноакадемии Баден-Вюртемберг в Людвигсбурге. Студентом он начал снимать фильмы. Несколько проектов, включая «Коктейль Мазелтов», он осуществил совместно с Микки Патчем, с которым познакомился восемь лет назад во время учебы в Кельне. В 2019 году Микки Патч получил степень магистра философии в Кельнском университете.
Корреспондент Русской службы «Голоса Америки» побеседовал по сервису Zoom с Аркадием Хаетом.
Олег Сулькин: Аркадий, почему вы решили рассказать о своем герое? Дмитрий Либерман – реальное лицо?
Аркадий Хает: Нет, воображаемое. Это не документальный фильм. Мы сочетаем стилизацию под документ и выдуманные события. Но, разумеется, они взяты из жизни. Скажем, учительница в фильме говорил Дмитрию буквально те же слова, что и учительница в школе, где я учился. Профессор в киношколе призывал нас выбирать темы для фильмов из хорошо знакомой нам среды. Этот фильм – мой курсовой проект в Киноакадемии Баден-Вюртемберг. Я задался вопросом: каково это ощущать себя евреем в нынешней Германии? И мы попытались ответить на него, совместив кадры хроники, статистику и монологи героя. Собственно, речь идет о суммировании коллективного опыта и превращении его в опыт персональный. То, что переживает в течение одного дня наш герой Дима, пережили очень многие евреи, эмигранты из бывшего Советского Союза, и я, в том числе. Так что начали мы с монологов от лица главного героя.
О.С.: А кто это – мы? Вы и ваш сорежиссер Микки Патч?
А.Х.: Я и моя герлфренд. Что касается Микки, то он добрый друг и соавтор, мы сотрудничаем уже давно, почти десять лет, со времени учебы в Кельне.
О.С.: История с антисемитскими оскорблениями, спровоцировавшими инцидент в школе, реальна?
А.Х.: Да. Этот конкретный случай основан на аналогичных случаях, когда школьников-евреев задирают и оскорбляют их сверстники. Об этих инцидентах постоянно пишет германская пресса.
О.С.: Ваш герой Дима живет в Рурской области. Вы и сами там жили, верно? Любопытно было увидеть, что во дворах хозяйки сушат белье на веревках. Как-то не очень похоже на Германию.
А.Х.: Это эмигранты из России, Украины, Молдавии, Турции привозят свой жизненный уклад. Я родился в Молдавии. В процессе обдумывания плана, куда переехать, мой отец, медик по профессии, узнал, что в Германии есть потребность во врачах. Так мы оказались в западной, индустриальной части страны. Из-за того, что угольные шахты закрылись, многие потеряли работу. Положение там далеко от радужного – безработица, растущая бедность. Можно сравнить в этом плане с Детройтом, с «ржавым поясом» Америки. Евреев-эмигрантов там относительно немного, в любом случае значительно меньше, чем в Берлине и Франкфурте. И молодежь, конечно же, стремится переехать в большие города.
О.С.: Как часто вы сталкиваетесь с проявлениями антисемитизма?
А.Х.: Есть два ответа на этот вопрос. Поскольку я не религиозен, не ношу кипу, бороду и пейсы, то мое происхождение не бросается в глаза, и никаких уличных инцидентов не происходит. С другой стороны... Вот статистика: согласно недавнему опросу, 20-25 процентов немцев имеют антисемитские взгляды. Число преступлений против евреев в Германии с каждым годом растет, что очень тревожно.
О.С.: В фильме вы приводите фрагменты выступлений правых немецких политиков, которые атакуют эмигрантов и национальные меньшинства, считая их виновными в растущих проблемах страны.
А.Х.: Как и в других странах Европы, как и в США, резко усилились позиции правых популистов. Возьмите ультраправую партию «Альтернатива для Германии» (АДГ). В фильм мы включили эпизод, в котором деда Димы уговаривают голосовать за нее в уличном агитпункте (По итогам выборов 2017 года АДГ стала третьей по численности партией в Бундестаге. – О.С.). Антимусульманская, антиэмигрантская риторика привлекает к этой партии многих, в том числе и выходцев из Советского Союза.
О.С.: В фильме вы приводите также и такой выразительный факт – в Германии работают 23 русскоязычные телестанции. Какой они направленности? Кто их аудитория?
А.Х.: Из 200 тысяч германских евреев 90 процентов приехали из России и республик бывшего СССР. Люди старшего поколения, такие как, например, мои дедушка и бабушка, живут преимущественно в герметичном «пузыре», в районах с плотным русскоязычным населением, со своими магазинами и возможностью смотреть российское телевидение. Новости они получают не по немецким телеканалам, а по русскоязычным. Не случайно, под воздействием российской пропаганды у многих из «наших» сформировалась пророссийская позиция в конфликте между Россией и Украиной. Но положение меняется. И новое поколение в семьях эмигрантов уже не считает себя гостями в этой стране, как старшее поколение. Молодежь хорошо знает немецкий язык, получает хорошее образование, многие успешно проявляют себя в науке, искусстве, литературе, журналистике.
О.С.: Вашего героя заметно раздражает, когда его немецкие знакомые, в частности, учительница проявляют по отношению к нему заботу и сострадание. Что в этом плохого?
А.Х.: Для многих немцев еврей олицетворяет судьбу жертвы. На нас порой смотрят только как на пострадавшую сторону со всей соответствующей гаммой эмоций. Хороший еврей, в их понимании, это человек, который правильно играет свою роль в театре памяти и тем самым помогает снять с немцев бремя вины за нацизм и Холокост. После просмотров к нам подходили немцы и говорили, что узнавали себя в героях фильма, в их высказываниях и поступках. Характерно, что многие русскоязычные евреи в Германии не склонны выступать только в роли жертвы. Я считаю, у них есть на то основания. Мой прадед, например, погиб при взятии Берлина. Он и другие советские евреи, солдаты и офицеры, были настоящими героями. В рядах Красной Армии в годы Второй мировой войны воевали более 500 тысяч евреев, примерно столько же – в армии США. А еще героически сражались с нацистами евреи-партизаны.
О.С.: Можете ли вы сказать, что какой-то отдельный фильм на вас повлиял, скажем «Пианист» Поланского или «Спасти рядового Райана» Спилберга?
А.Х.: Ни тот и ни другой, а «Бесславные ублюдки» Тарантино. Мне нравится, когда сильные герои расправляются с нацистами. Это радикально новый подход, как и в «Кролике Джоджо» Тайки Вайтити. Я уверен: кино должно ставить новые цели. В жизни драться и разбивать носы друг другу ни к чему, надо следовать законам и цивилизованным нормам. Но искусство должно вдохновлять зрителей, возвышать героев и карать злодеев.
О.С.: Ваш герой обращается напрямую к зрителю. Почему вы решили сломать «четвертую стену»?
А.Х.: Мы решили поэкспериментировать. Обращаться напрямую к зрителю – непростая задача для актера. Но это помогло нам сделать фильм зрительски привлекательным.
О.С.: Что говорят вам зрители после показов?
А.Х.: Честно говоря, мы не думали, что скромный студенческий фильм вызовет такой бурный отклик. В целом, реакция позитивная. Особенно активно отреагировали еврейские общины в разных областях Германии. Фильм показывали в них с последующим обсуждением, в том числе в образовательских целях. Если не ошибаюсь, это первый фильм, который избрал своей темой жизнь эмигрантов-евреев из бывшего Советского
Союза в Германии. Он стал самым популярным коротким фильмом в стране в 2020 году. Мы участвовали примерно в 50 кинофестивалях и получили три десятка призов. Поначалу не верилось, что кому-то, кроме германских евреев, фильм может быть интересен. Но я ошибался. И в Южной Америке, и в Азии зрители поняли наш посыл, может быть потому, что проблемы национальных и религиозных меньшинств существуют везде.
