В Санкт-Петербурге разгорается очередной скандал, связанный с городской топонимикой. На сей раз предметом для спора стала мемориальная доска, посвященная генерал-лейтенанту Русской армии, маршалу и шестому президенту Финляндии Карлу Густаву Эмилю Маннергейму.
16 июня 2016 года доска была установлена на фасаде дома № 22 по Захарьевской улице, где размещается Военная академия материально-технического обеспечения. Верхнюю часть доски занимает барельеф с поясным портретом Маннергейма времен его служения российской короне. В нижней части надпись: «Генерал-лейтенант Русской армии Густав Карлович Маннергейм. Служил с 1887 по 1918 год».
В церемонии открытия приняли участие руководитель аппарата президента РФ Сергей Иванов, министр культуры Владимир Мединский и представители министерства обороны.
Доска была установлена в день открытия XX Петербургского международного экономического форума, а через три дня, когда высокие гости разъехались, неизвестные лица облили памятную доску Маннергейму красной краской. После этого доска была закрыта черным полиэтиленом.
Депутат Государственной Думы от КПРФ Сергей Обухов обратился к Владимиру Мединскому и губернатору Санкт-Петербурга Георгию Полтавченко с письмом, где он выражал возмущение увековечением памяти Маннергейма и уверял, что все предыдущие подобные попытки вызывали протест историков, ветеранов Великой отечественной войны и большинства жителей города.
Исторический контекст
Между тем, впервые о возможности установки памятной доски Маннергейму в Санкт-Петербурге заговорили в 1998 году, сразу же после установки аналогичной доски на доме, где жил и работал Отто фон Бисмарк. Тогда же финские артисты привезли в Северную столицу биографический спектакль о жизни Маннергейма, и играли его на сцене Александринского театра. И никаких акций протеста в городе не было. Как не было их и в сентябре 2001 года, когда Владимир Путин в ходе своего официального визита в Хельсинки посетил мемориальное кладбище финской столицы и возложил цветы к могиле Маннергейма, стал первым российским руководителем, почтившим память национального героя Финляндии.
Зато в минувшие выходные в Санкт-Петербурге прошла конференция, организованная общественным движением «Суть времени». Участники конференции резко критиковали увековечение памяти Маннергейма в городе, пережившем блокаду, и отмечали, что это происходит в то время, когда в Польше демонтировали памятник генералу Черняховскому. В конце мероприятия его направили резолюцию с требованием демонтировать доску президенту России, министру обороны, министру культуры и губернатору Санкт-Петербурга.
Все дело – в нарушении регламента?
Тем временем Совет по мемориальным доскам при правительстве Смольном вынес решение о незаконности увековечения памяти Маннергейма в Санкт-Петербурге. Член Совета, депутат городского Законодательного собрания Алексей Ковалев в разговоре с корреспондентом «Голоса Америки» отметил, что установка мемориальной доски помимо установленного порядка «является абсолютно недопустимой». При этом, по словам Ковалева, с ним согласны все остальные члены Совета по мемориальным доскам, куда входят как представители органов власти, так и сотрудники научных учреждений – Института истории РАН, Военно-морского архива, Пушкинского дома и других.
Алексей Ковалев напомнил, что сторонники идеи увековечения памяти Маннергейма в Петербурге более года назад уже обращались за разрешением в Комиссию по мемориальным доскам с подобным предложением, но им было отказано. «При рассмотрении вопроса возникло огромное количество претензий к самой доске, потому что на ней, как мне рассказали историки, нашли 16 ошибок!», – негодует Ковалев. И подчеркивает: «Все это показывает убогий уровень тех, кто эту доску заказывал. Конечно, художник не обязан разбираться во всех исторических тонкостях, но должны быть люди, которые следят за тем, что художник делает».
Но самое главное – свидетельствует депутат Законодательного собрания – на заседании Совета очень бурно обсуждалась роль Маннергейма в истории Санкт-Петербурга – Ленинграда. «Этот человек вместе с финскими повстанцами уничтожил огромное количество русских в Выборге и в Тампере, он был одним из организаторов блокады Ленинграда и привел к гибели миллионы наших соотечественников. Все это просто ужасно! И, конечно, устанавливать доску, которая, может быть, кому-то будет приятно, но для большинства наших горожан является оскорблением – просто недопустимо!», – убежден Алексей Ковалев.
Впрочем, далеко не все в Санкт-Петербурге разделяют подобные настроения. К примеру, соавтор «Блокадной книги» писатель Даниил Гранин сказал по этому поводу: «Я понимаю тех, кто выступает против мемориальной доски Маннергейма. Их упреки мне ясны. Войска Маннергейма составляли часть блокадного кольца. Но есть и другое очень важное обстоятельство, о котором многие забывают. Финны со своей стороны обстрел города не производили, и, несмотря на требование Гитлера, Маннергейм запретил обстреливать Ленинград из орудий».
«Он сохранял романтическое отношение к России»
Схожей точки зрения придерживается и тележурналист Виктор Правдюк, автор цикла документальных фильмов о Первой и Второй мировых войнах. В беседе с корреспондентом «Голоса Америки» он назвал обливание мемориальной доски краской «наглым хулиганством». И добавил: «Карл Густав Эмиль Маннергейм вполне заслужил, чтобы его вспоминали и чтили в нашем городе. Хоть одна финская бомба упала на Ленинград? Нет! Хоть один финский снаряд был по нему выпущен? Нет! Маннергейм был против разрушения города».
При этом Виктор Правдюк призывает помнить боевые заслуги генерала Русской армии во время Первой мировой войны, когда Маннергейм был награжден золотым Георгиевским оружием.
За более подробным комментарием корреспондент «Голоса Америки» обратились к доктору исторических наук, ведущему научному сотруднику Института истории материальной культуры Российской академии наук Игорю Шаубу.
По его словам, Карл Густав Эмиль Маннергейм был «замечательным человеком во многих отношениях, хотя и со своими слабостями. Он был выдающимся воином, ярым антикоммунистом, монархистом, который сохранил приверженность Российской империи, даже будучи маршалом свободной Финляндии, за которую он сражался. При этом он отстаивал свою русскость, хотя русской крови у него не было вообще: он был шведом с немецкими истоками. Так вот, он даже Гитлеру говорил, что он – русский офицер», – подчеркивает Игорь Шауб.
Историк напомнил эпизод недавнего прошлого, когда памятную доску Маннергейму хотели установить на стене здания, где до революции размещалась русская военная разведка. «И перед самым открытием доска была украдена, – разводит руками Шауб. И продолжает: – Я думаю, что вся эта шумиха связана с активизацией неосталинистов, которые ложно понимают патриотизм, поскольку для них это понятие связано с большивизмом. Ну, а для таких людей, как Маннергейм, патриотизм был связан с имперской Россией. И он сохранял не только верность присяги императору Николаю II, но и романтическое отношение к России до конца своих дней», – отмечает собеседник «Голоса Америки». И добавляет, что Финляндия под руководством Маннергейма первой остановила продвижение большевизма. «И сам Маннергейм ставил это себе в заслугу, что, в свою очередь раздражает необольшевиков», – считает ученый.
На уточняющий вопрос, какие фактические ошибки допущены на мемориальной доске, вызвавшей столько споров, Игорь Шауб ответил: «К сожалению, не знаю. Знаю только факт установки доски, и одобряю его. И знаю факт облития доски красной краской, и этот факт одобрить никак не могу».
Говоря об ответственности Маннергейма за участие в блокаде Ленинграда, эксперт уточняет, что это правильно только с формальной точки зрения. «У Финляндии было достаточно сил и средств, чтобы наступать (на Ленинград), и, тем не менее, Маннергейм ограничился незначительным продвижением, и не перерезал сообщение с Мурманском, откуда шли поставки по лендлизу, хотя Германия призывала его это сделать. Естественно, он вынужден был маневрировать, и формально он, конечно, участвовал в блокаде, поскольку находился “между молотом и наковальней”. И это было учтено западными союзниками, которые не предъявили к нему претензий и не осудили», – подытоживает Игорь Шауб.
Место, где Маннергейм петербуржцев не оскорбляет
Дальнейшая судьба мемориальной доски Маннергейму на здании Военной академии материально-технического обеспечения пока неизвестна. Участники протестной конференции предлагают ее демонтировать и отправить в Хельсинки, в дом-музей генерал-лейтенанта русской армии, шестого президента Финляндии.
Кстати, в финской столице именем Маннергейма назван центральный проспект (Mannerheimintie), а в непосредственной близости от железнодорожного вокзала установлена его конная статуя. Мимо этого памятника ежедневно проходит большое количество петербуржцев, которые приезжают в Хельсинки за так называемыми «санкционными продуктами», экспорт которых в России запрещен Владимиром Путиным.
Ни одной попытки осквернения этого памятника с участием российских граждан зафиксировано не было.
