В качестве ответной меры на агрессию России против Украины Соединенные Штаты, Евросоюз и другие страны заморозили российские суверенные активы на сумму около 300 миллиардов долларов, размещенные в западных банках до полномасштабного вторжения.
Многие в мире считают, что будет справедливым, если российские средства перенаправят на компенсацию Украине ущерба, нанесенного Россией, на возмещение затрат на помощь Украине во время войны и на финансирование ее восстановления, однако идея использования замороженных активов России осложнена множеством международно-правовых, финансовых и политических аспектов.
Их обсудили эксперты, приглашенные на дискуссионную панель в вашингтонском аналитическом центре – Институте Кеннана (Kennan Institute, the Wilson Center).
Что происходит с замороженными российскими активами?
Филип Зеликов, старший научный сотрудник Гуверовского института Стэнфордского университета (Philip Zelikow, Botha-Chan Senior Fellow, Hoover Institution, Stanford University), определил задачу по перепрофилированию российских активов – «как уникальную в мировой истории».
По словам эксперта, «Россия осуществила крупнейшую международную агрессию со времен Второй мировой войны в то время, когда сотни миллиардов долларов ее валютных резервов хранились в банках тех же законопослушных государств, которые возмутились ее агрессией против Украины».
Международное сообщество единодушно пришло к выводу о том, что Россия должна заплатить за ущерб, который она нанесла не только Украине, но и другим странам. Было заявлено, что «деньги не вернутся в Россию до тех пор, пока жертвам России, и прежде всего в Украине, не будет выплачена компенсация».
«Итак, у вас достаточно ясная ситуация, в которой нет правдоподобного сценария возвращения денег в Россию, если только Россия сама не сдастся и согласится компенсировать ущерб Украине: т.е сама согласится, что все ее деньги могут быть использованы для этого. Однако я не знаю ни одного эксперта, который считает, что это может произойти в обозримом будущем.
Эта огромная сумма денег, которая могла бы фактически определить исход войны, находится в депозитариях без пользы, и есть только два законных места, куда она может быть переведена. Она либо может вернуться к агрессору, к России, либо будет направлена пострадавшим от действий России. Других законных получателей у этих денег нет», – резюмировал аналитик.
Почему не получается быстро решить проблему и передать деньги Украине?
Филип Зеликов напомнил, что некоторые европейские правительства, прежде всего, Франции и Германии, считают, что это может стать нарушением международного права – «если просто взять и отдать деньги потерпевшим странам, прежде всего Украине».
«Они опасаются, что это нанесет ущерб финансовой системе Европы. Аргументы международного права фактически рассматриваются сегодня одной командой самых выдающихся юристов-международников за другой. Однако, согласно международному праву, государствам вполне разрешено принимать контрмеры против международного преступника. При нормальных обстоятельствах суверенное государство могло бы подать жалобу, если бы вы забрали его собственность. Однако, когда суверенное государство объявлено “вне закона”, вы не обязаны им платить. К тому же, если бы у России было юридическое основание оспорить это, она бы уже это сделала и потребовала бы компенсации, а Россия даже не попыталась этого сделать», – разъяснил исследователь.
Зеликов отметил также, что, при этом, на поверхность всплывают множество других проблем, которые по большей части не озвучиваются. Это обеспокоенность по поводу ответных мер России против различных западных инвестиций в ее экономику, например, таких, какими были ответные меры России против японских инвестиций в предприятия СПГ. Есть и требования со стороны третьих стран, в том числе арабских - не прибегать к конфискации российских активов, потому что многие опасаются создания прецедента.
«Если Запад покажет, что он может использовать свое огромное влияние на валютные резервы против международных преступников - кто знает, каких еще международных преступников станет возможным взять на прицел», – заметил Зеликов.
По данным аналитика, многое объясняется и чисто меркантильными соображениями.
Французы и немцы упорствуют, и отказываются позволить использовать какие-либо российские средства, при том, что проценты, которые зарабатывает один из депозитариев - получают именно они. У них есть теория, согласно которой проценты по этим средствам не являются российской собственностью, так что их можно просто полностью обложить налогом в Европе и использовать для чего-то. И они обсуждают и разрабатывают схемы того, как воспользоваться этим потоком процентов в рамках европейских законов», – рассказал он.
Где и в каком виде находятся замороженные российские активы?
Общепринятое предположение состоит в том, что в Соединенных Штатах находится всего около 5 миллиардов из этих средств.
«А на мой взгляд, речь идет о сумме около ста миллиардов долларов, - возразил Зеликов, - да и большая часть общей суммы в 300 миллиардов на самом деле находится не в Европе. На самом деле, она находится в банках стран, выпустивших валюту. Если вы держите доллары США наличными, единственные банки, которые могут хранить эти наличные, это - банки США. То же самое относится и к фунтам стерлингов, то же самое относится и к канадским долларам, австралийским долларам и т. д. Вы можете иметь оффшорный банковский счет где угодно. Однако, если у вас есть иностранная валюта, она фактически хранится в банке страны-эмитента валюты. И очень большие суммы этих денег не в евро. Они в долларах США, в фунтах стерлингов, канадских долларах и других валютах. Так что, и этих денег в Европе нет в прямом смысле слова», – объяснил аналитик.
Таким образом, на самом деле существует огромная сумма денег, находящаяся под юрисдикцией Соединенных Штатов, Великобритании, Канады и других стран, – резюмировал Зеликов, добавив, что «этих денег вполне достаточно для удовлетворения потребностей Украины в ближайшие два-три года».
Почему Украине необходимы эти средства?
Татьяна Хутор, председатель совета директоров Института законодательных идей (Tetiana Khutor, Chairwoman of the Institute of Legislative Ideas) рассказала, на что именно Украине необходимо получить эти средства.
«Существуют как неотложные, так и долгосрочные потребности, и мы хотим удовлетворить и те, и другие. Эти потребности включают в себя как бюджетный дефицит, так и средства на восстановление страны, потребности в обороне, реконструкцию и компенсацию пострадавшим», - суммировала потребности страны аналитик.
Она рассказала, что, по данным Международного валютного фонда, Украине в 2014 году потребуется не менее 37 миллиардов долларов внешней поддержки.
«Сейчас эти нужды покрываются за счет помощи партнеров - США и других стран», - пояснила Татьяна Хутор, задав риторический вопрос: «Разве не было бы справедливо покрыть все эти потребности за счет замороженных средств, а не взваливать бремя на европейских и американских налогоплательщиков и не делать Украину заложником политических сил в разных странах?»
Кроме того, по данным эксперта, общая стоимость восстановления и реконструкции Украины составляет 486 миллиардов долларов.
В начале апреля был запущен Международный реестр ущерба. «Украинцы, потерявшие жилую недвижимость, уже начали подавать свои претензии в реестр, который на данный момент содержит около 1300 претензий», сообщила Хутор.
«Ущерба и так гораздо больше, чем все замороженные российские деньги», – подчеркнула она.
Каким образом предполагается направить эти российские деньги Украине?
Татьяна Хутор объяснила, что рассматривается несколько вариантов действий.
«Первый вариант - это, конечно, прямая передача активов в Украину, очевидно, что это наиболее справедливый, благоприятный вариант для Украины и наиболее очевидный с юридической точки зрения. Второй вариант – это перевод в Украину доходов от замороженных активов».
«Самое последнее предложение, основанное на этой модели, было сделано Урсулой фон дер Ляйен и предусматривало план по получению прибыли, полученной путем инвестирования активов - около двух с половиной - трёх миллиардов долларов в год. Причём девяносто процентов выручки пойдет на закупку оружия для Украины. В этом случае, во-первых, Украина не сможет получить полную сумму денег, а во-вторых, Украина не сможет выбирать направление финансирования», – пояснила Хутор.
Поэтому есть другая модель - третий вариант - это «перечисление начисленных налогов с оборота средств».
«Суммы исчисляются миллионами, а не миллиардами, однако их можно использовать в качестве залога, на обеспечение выполнения Россией обязательств», – рассказала эксперт
Самая последняя идея, заключается в возможности привлечь десятки миллиардов евро в долг для Украины под залог будущей прибыли, полученной от размещения активов России, которые были заморожены западными странами.
По данным Татьяны Хутор, европейские чиновники заявили, что «облигации могут принести от 30 до 40 миллиардов евро, основываясь на предполагаемой прибыли от российских активов», но сумма, которую можно будет получить, в течение следующих 10 лет составляет «около 50-60 миллиардов евро, и это зависит от будущих процентных ставок».
«На сегодняшний день, насколько я знаю, это самый последний из наиболее вероятных сценариев, но мы должны понимать, что это невыгодно и несправедливо для Украины по нескольким причинам. Во-первых, эти 40 миллиардов евро будут растянуты на многие годы, то есть по оптимистичным прогнозам Украина сможет получать 3-4 миллиарда в год, вместо того, чтобы просто передать эту прибыль Украине, которая могла бы инвестировать ее под более выгодные процентные ставки. Во-вторых, в зависимости от схемы, которая будет использоваться вместо простого перевода денег, это может привести к значительному риску возрастания долга Украины и возложению на Украину ответственности по выплате процентов. В результате, Украина получит меньше, чем могла бы получить, просто получив эту прибыль. Кроме того, принятие такой модели создает риск “закрытия окна для переговоров о средствах для восстановления страны”», – объяснила сложность предложенных Евросоюзом финансовых операций Татьяна Хутор.
Почему перепрофилирование российских средств на помощь Украине не является нарушением международного права?
Юлия Зискина, старший юрист украинской НПО RAZOM утверждала, что международное право это допускает.
По ее словам, существует доктрина под названием «государственные контрмеры», которая специально нацелена именно на такие ситуации, когда такие институты, как Совет Безопасности ООН не смогли выполнить свою задачу по защите международного мира и безопасности.
«Контрмеры по сути означают, что когда неправомерное поведение государства настолько вопиющее, что оно нарушает очень серьезные нормы международного права и затрагивает все мировое сообщество, любое государство имеет право и, возможно, даже обязанность применить против него контрмеры», – объяснила действия международных законов Зискина.
Она признала, что каждая отдельная страна имеет свои собственные правовые механизмы, однако эти законы могут быть адаптированы к новым реалиям, что и это является миссией законодателей, считает Зискина.
Она привела в пример США, где Закон о международных экономических полномочиях делегирует полномочия исполнительной власти решать такие вопросы, как замораживание, арест и передача активов.
Что препятствует решению вопроса с финансированием Украины?
Зискина убеждена, что помехой являются не законы, а отсутствие политической воли, которая тесно связана с «неспособностью понять угрозу со стороны России и риски, возникающие в случае, если Украине потерпит неудачу».
«Это порождает заблуждения или удобные оправдания, о некоторых из которых мы уже говорили, и это очень удобно для Кремля, и на самом деле Россия делает на это ставку. Цель России - заставить нас думать, что риски, связанные с оказанием помощи Украине в ее защите и тем более в победе, выше, чем риски неудачи Украины, - заявила эксперт, - мол, это слишком рискованно для доллара и евро Эта версия действительно лежит в основе многих несостоятельных нарративов, которые мы постоянно слышим и которые постоянно разоблачаются юристами, экономистами».
По мнению аналитика, больший риск для резервной валюты, если говорить о евро, заключается как раз в том, что Запад не сможет адекватно финансировать Украину, что приведет к проигрышу в войне.
«Это нанесет огромный удар по безопасности Европы, куда Россия неизбежно вторгнется следующей. Вот это, как раз и может подорвать доверие не только к евро, но и к стабильности самой Европы», – заявила она.
Как убедить всех акторов в необходимости срочного решения вопроса?
Юлия Зискина считает, что, во-первых, необходимо переосмыслить это как жизненно важное решение для глобальной безопасности. Во-вторых, разъяснить общественности правомерность такого решения. В-третьих, напоминать, что аргумент об отсутствии прецедента – несостоятелен.
«История не дает нам точного плана. Это потому, что некоторые вещи просто беспрецедентны, точно так же как ситуация, которую мы имеем здесь. Тем не менее, это возможность создать хороший прецедент, которого мы хотим. Передача российских государственных активов станет сдерживающим фактором против будущих преступлений агрессии, привлечет агрессора к ответственности и поддержит жертв»,– убеждена Юлия Зискина.
Филип Зеликов добавил к этому, что Парламентская ассамблея Совета Европы, которая представляет не только весь ЕС, но и практически все страны Европы, включая Швейцарию, уже единогласно проголосовала за резолюцию о конфискации российских активов.
«В юридическом плане “рубикон перейден“», – констатировал он.
Действительно ли опасения по поводу коррупции в Украине тормозят процесс?
Татьяна Хутор считает это надуманным предлогом.
«Россия упоминает проблему коррупции в качестве главной в своей пропаганде», – отметила она.
А Филип Зеликов озвучил то, что, по его мнению, не могут вслух сказать представители Украины:
«Да, у них есть свои проблемы, но в Европе и на Западе их также полно. Россияне сами поощряют коррупцию в Европе. И эта коррупция, на мой взгляд, гораздо более мощна и распространена, чем все, о чем нам пришлось бы беспокоиться в Украине, которая сейчас борется за свою жизнь».
Как страх потерять активы в России тормозит процесс передачи средств Украине?
Татьяна Хутор напомнила, что российское правительство начало процесс конфискации имущества у западных компаний-инвесторов задолго до того, как эти страны начали серьезно говорить о конфискации российских активов.
«Москва взяла под свой контроль многие западные компании, Carlsberg, Danon и многие другие. Многие из них перешли в собственность приспешников Путина, российских олигархов. И, конечно, неизбежно, что агрессор попытается противостоять давлению и сопротивляться праву на ответный удар. Но, если Россия победит, западные экономики могут потерять гораздо больше», – уверена она.
Есть ли у России легитимные способы остановить передачу средств Украине?
«Говоря о международной юрисдикции, здесь есть какая-то ирония, - рассуждала Татьяна Хутор, - Так куда же может пойти Россия? В Международный суд? Ирония в том, что она проигнорировала его решение приостановить военные действия в Украине».
Юлия Зискина предполагает, что единственное возможное место для судебного разбирательства, о котором может идти речь, это подача Россией иска в национальный суд государства, которое конфисковало ее активы.
«Однако это, вероятно, совсем нелепо. Кремль будет размахивать своим суверенным иммунитетом, но не в его интересах вести судебные разбирательства в судах стран Запада, особенно тех, которые ввели против него санкции. При этом, если Россия подаст в суд на страну, которая забирает активы под свою юрисдикцию, это не сработает. Эти страны будут забирать российские активы не для собственного обогащения. Они берут их с целью компенсировать пострадавшим ущерб теми средствами, которые Россия уже по закону должна. Поэтому очень маловероятно доказать, что такая конфискация является необоснованной, неоправданной или что контрмера была незаконной», – заявила в заключении Юлия Зискина, добавив:
«Непросто привлечь Россию к ответственности за многочисленные военные преступления, создать трибунал, а вот для конфискации активов у нас есть все, что необходимо. Нам просто нужно использовать все это».
Форум