ТРИПОЛИ – Политическая нестабильность в Ливии усилилась после воскресного решения Национального конгресса, согласно которому чиновникам, работавшим при Муаммаре Каддафи, запрещено занимать государственные посты. Запрет относится даже к тем из них, кто способствовал падению бывшего диктатора.
Ливийские революционные ополченцы празднуют «корректировку революции». Услышав новость о том, что законодатели проголосовали за изгнание чиновников эпохи Каддафи, некоторые из них начали петь и танцевать.
Всю неделю до этого ополченцы, приехавшие со всей страны, осаждали министерства, требуя принятия закона, который запретил бы чиновникам, служившим при Каддафи, занимать посты в правительстве, парламенте и административных органах.
45-летний ополченец Абу Али был среди отмечавших победу.
«Мы хотим изолировать людей, направлявших работу правительства при Каддафи, нам они больше не нужны, – говорит он. – Мы хотим восстанавливать страну со свежими умами, с людьми, которые любят Ливию, а не Каддафи. Я сам сражался за революцию, и многие мои друзья погибли в боях».
Но не все разделяют радостные настроения ополченцев.
Многим членам кабинета придется покинуть свои посты. Та же участь ждет председателя конгресса Мохаммеда Магарифа, который работал послом, прежде чем порвал с режимом Каддафи и стал лидером восстания, завершившегося свержением покойного диктатора.
Будущее премьер-министра Али Зейдана пока неясно. В течение нескольких лет при Каддафи он был на дипломатической службе, но, возможно, он не подпадает под действие так называемого закона о политической изоляции. Но даже в этом случае некоторые исламисты требуют принятия специального решения, которое позволит отправить его в отставку.
Многие члены кабинета будут вынуждены уйти. Среди них – министр внутренних дел и несколько умеренных законодателей.
Западные дипломаты считают, что закон, споры вокруг которого шли несколько недель, является «правовым переворотом» и приведет к укреплению позиций «Братьев-мусульман» и более мелких исламистских партий.
Сетуя на принятие закона, политик и журналист Абдурахман Шатер говорит, что обеспокоен тем, что Ливия может стать страной постоянного беззакония.
«У них (ополченцев) больше власти, чем у министерства внутренних дел и обороны – официальных государственных органов, – потому что у них есть стрелковое и тяжелое оружие. Некоторые из них хотят быть в правительстве, некоторые – в посольствах, некоторые просто хотят обогатиться. У меня было несколько публикаций, в которых я предупреждал, что революцию хотят похитить».
В течение нескольких дней до воскресного голосования Зейдан и его министры призывали простых граждан сплотиться вокруг правительства, но этого не случилось. Правительство Зейдана не пользуется популярностью из-за медленных темпов реформ.
Лишь около 200 человек пришли на митинг в субботу, и этого было совершенно недостаточно, чтобы перевес в борьбе оказался на стороне правительства.
Ливийские революционные ополченцы празднуют «корректировку революции». Услышав новость о том, что законодатели проголосовали за изгнание чиновников эпохи Каддафи, некоторые из них начали петь и танцевать.
«У них (ополченцев) больше власти, чем у министерства внутренних дел и обороны – официальных государственных органов, – потому что у них есть стрелковое и тяжелое оружие»Абдурахман Шатер, политик и журналист.
45-летний ополченец Абу Али был среди отмечавших победу.
«Мы хотим изолировать людей, направлявших работу правительства при Каддафи, нам они больше не нужны, – говорит он. – Мы хотим восстанавливать страну со свежими умами, с людьми, которые любят Ливию, а не Каддафи. Я сам сражался за революцию, и многие мои друзья погибли в боях».
Но не все разделяют радостные настроения ополченцев.
Многим членам кабинета придется покинуть свои посты. Та же участь ждет председателя конгресса Мохаммеда Магарифа, который работал послом, прежде чем порвал с режимом Каддафи и стал лидером восстания, завершившегося свержением покойного диктатора.
Будущее премьер-министра Али Зейдана пока неясно. В течение нескольких лет при Каддафи он был на дипломатической службе, но, возможно, он не подпадает под действие так называемого закона о политической изоляции. Но даже в этом случае некоторые исламисты требуют принятия специального решения, которое позволит отправить его в отставку.
Многие члены кабинета будут вынуждены уйти. Среди них – министр внутренних дел и несколько умеренных законодателей.
Западные дипломаты считают, что закон, споры вокруг которого шли несколько недель, является «правовым переворотом» и приведет к укреплению позиций «Братьев-мусульман» и более мелких исламистских партий.
Сетуя на принятие закона, политик и журналист Абдурахман Шатер говорит, что обеспокоен тем, что Ливия может стать страной постоянного беззакония.
«У них (ополченцев) больше власти, чем у министерства внутренних дел и обороны – официальных государственных органов, – потому что у них есть стрелковое и тяжелое оружие. Некоторые из них хотят быть в правительстве, некоторые – в посольствах, некоторые просто хотят обогатиться. У меня было несколько публикаций, в которых я предупреждал, что революцию хотят похитить».
В течение нескольких дней до воскресного голосования Зейдан и его министры призывали простых граждан сплотиться вокруг правительства, но этого не случилось. Правительство Зейдана не пользуется популярностью из-за медленных темпов реформ.
Лишь около 200 человек пришли на митинг в субботу, и этого было совершенно недостаточно, чтобы перевес в борьбе оказался на стороне правительства.
