ВАШИНГТОН - Джошуа Лэндис, директор Центра ближневосточных исследований в Университете Оклахомы (Joshua Landis, Center for Middle East Studies Department of International and Area Studies at University of Oklahoma) в интервью «Голосу Америки» поделился своими соображениями о том, как идет война в Сирии, как она влияет на США, Россию и Европу и о том, каким образом может завершиться этот конфликт.
Алекс Григорьев: После терактов в Париже и гибели российского лайнера в Египте начались разговоры о создании широкой коалиции для борьбы с ИГИЛ. Как вы оцениваете ситуацию?
Джошуа Лэндис: Соединенные Штаты не доверяют России, не хотят Асада и пытаются работать с сирийской оппозицией. Они продолжают настаивать, что Асад должен уйти, как и многие его приближенные, и что необходим переходный период. Но Россию и Иран это не устраивает.
Возникает вопрос: насколько далеко они могут зайти в деле уничтожения террористов, до тех пор, пока нет политического процесса, который их всех устраивает? И я не знаю ответа на этот вопрос.
Очевидно, что Россия хочет обсуждать с Соединенными Штатами вопрос о запуске совместного процесса уничтожения террористов. После терактов в Париже, США хотят того же, но не хотят этого делать до того, как разберутся с Асадом. И это большая проблема – это было проблемой изначально, и остается проблемой сегодня.
Не думаю, что США изменят свои приоритеты. И я приведу один пример. Когда ИГИЛ окружил Пальмиру – с ее прекрасными древнеримскими руинами – США отказались помогать Асаду удерживать этот город. Они предпочли, чтобы ИГИЛ взял Пальмиру, лишь бы не помогать Асаду. Эти расхождения в приоритетах остаются важнейшей проблемой. Россия хочет, чтобы США забыли об Асаде и занялись только ИГИЛ – но США не пойдут на это.
А.Г.: Как вы оцениваете помощь, которую российские военные оказывают режиму Башара Асада?
Д.Л.: Вопрос в том, в какой степени российская военная помощь и авиаудары помогут сирийской армии и ее союзникам – «Хезболле» и иранским частям – отвоевать у сирийских инсургентов больше территории. Будут ли они способны установить контроль над теми большими территориями, которые сирийская оппозиция захватила с лета прошлого года? Мы пока не знаем ответа на этот важный вопрос.
Российские авиаудары наносятся в основном в районах Хамы и Латакии – это оплоты сирийского режима. Благодаря российской помощи, войска Асада смогли вернуть важную военно-воздушную базу к северу от Алеппо, потом развернуться к югу, взять несколько городов, и достичь стратегического шоссе. Это выглядит многообещающе, но никоим образом не следует считать стратегическим успехом.
Продолжат ли они наступление в сторону Идлиба – столицы провинции, которая находится в руках оппозиции? Я не рискну предположить, что сирийская армия способна на это. Сторонники Асада утверждают, что только вопрос времени, пока боевые порядки оппозиции будут ослаблены российскими авиаударами и после этого они будут отброшены. Не уверен, что этому стоит верить. Потому что сирийская армия вымотана. Она ведет войну 4,5 года и понесла колоссальные потери. И ее моральный дух отнюдь не высок.
А.Г.: Могут ли США или Франция прибегнуть к наземной операции?
Д.Л.: Не думаю, что США готовы направить наземные войска. Если это захочет сделать Франция – это может произойти. Но маловероятно, что США согласятся направить силы для оккупации этой территории. Они могут использовать спецподразделения, для совершения атак и моментального отхода, но не будут контролировать территории.
А.Г.: Что можно сказать о настроениях не всех сирийцев, а алавитов – общины, представителем которой является Башар Асад?
Д.Л.: Было много разговоров о том, что алавиты могут отказать Асаду в поддержке и прекратить войну. Я не верю в это. Многие алавиты действительно страшно устали, они не хотят отправляться воевать куда-то далеко, в пустыни, чтобы воевать с арабами-суннитами. С другой стороны – они в ужасе. Потому что, если они проиграют войну и сложат оружие, их перережут и изгонят из родных мест. И этот страх не надуман. Каждый раз, когда алавиты теряют какую-то деревню, в ней проводятся этнические чистки. Именно поэтому они продолжат поддерживать Асада – у них просто нет иного варианта. Асад не позволит им выбрать другого правителя страны, Асад также не позволит России – не говоря об Америке – выбрать другого главу государства. Как он не позволит этого сделать всему сирийскому народу.
А.Г.: Многие американские политики и законодатели считают, что США не должны принимать сирийских беженцев. Они объясняют это тем, что вместе с беженцами в страну могут проникнуть террористы. Что вы об этом думаете?
Д.Л.: Приток сирийских беженцев намного более опасен для европейской безопасности, чем для безопасности США. Я живу в Оклахоме, и наш губернатор заявил, что не примет здесь беженцев – как и многие другие губернаторы. Конечно, губернаторы не обладают необходимыми полномочиями, потому что это политика федерального уровня и президент имеет право направить в их штат беженцев – хотят губернаторы этого или нет. Но, с другой стороны, губернаторы могут существенно осложнить жизнь иммигрантов, отказав им в финансовой поддержке, жилье, работе – всех этих вещах, которыми, как предполагается, губернаторы должны заниматься. Поэтому крайне маловероятно, что федеральные власти отправят беженцев в штаты, где их не хотят видеть.
Но повторю, что вопрос о безопасности намного более важен для Европы, Европа намного более уязвима. Соединенные Штаты ежегодно расходуют более 40 млрд долларов на безопасность, а такие страны, как Франция и Германия – менее 500 млн долларов. Разница невероятная! Европейцы не направляют на эти цели достаточно средств и поэтому террористы атаковали Париж с такой легкостью. Думаю, что они внесут изменения в эту практику и усилят системы безопасности. В этом плане, Европа станет более похожей на Америку.
Когда мы идем на стадион смотреть футбольный матч, каждого из нас досматривают при входе. Подобное будет происходить и в Европе. После последних событий иммигранты обнаружат, что европейские двери перед ними закрыты – думаю, что это уже очевидно.
И ситуация будет только ухудшаться. Гражданская война в Сирии не закончится в обозримом будущем. Американцы и россияне не договорятся о будущем Сирии. Все стороны продолжат подпитывать оружием «свои» враждующие фракции. И это означает, что война будет продолжаться. И одно из последствий этого – новые потоки беженцев. Потому что до тех пор, пока сирийцы будут считать, что у них нет надежды на мир в их собственной стране, они будут хватать детей и бежать из Сирии.
А.Г.: Друзья Сирии постоянно говорят, что их цель – мирная, единая, толерантная и благополучная Сирия. После всего произошедшего – это возможно?
Д.Л.: Сейчас все работают над заключением перемирия – во всяком случае, об этом говорит госсекретарь Керри. Не думаю, что мы увидим прекращение огня в ближайшем будущем, но работа над этим ведется. Не знаю: будут ли они стремиться к заключению перемирия до того, как не будет достигнут компромисс по политическому урегулированию. Но перемирие в значительной степени означает разделение Сирии, потому что по одну сторону окажется Асад, по другую – оппозиция, а на севере страны – курды… А там действуют и другие группировки. То есть, перемирие – это разделение страны, фрагментация Сирии, которая, впрочем, и так разделена.
