Ключевой свидетель дал показания против юриста кампании Хиллари Клинтон

Главный свидетель обвинения на судебном процессе в отношении юриста избирательной кампании Хиллари Клинтон дал в четверг показания, заявив, что он на «все сто был уверен», что юрист, представивший информацию, которая была предназначена для того, чтобы возбудить подозрения в отношении возможных связей Дональда Трампа с Россией, сказал свидетелю, что он «не действовал от имени конкретного клиента».

Юриста Майкла Сассманна обвиняют в даче ложных показаний ФБР о том, что он представлял интересы кампании Клинтон в 2016 году и интересы другого клиента, хотя штаб Клинтон утверждает, что Сассманну не разрешали встречаться с агентами ФБР. Это дело является частью продолжающегося специального прокурорского расследования в отношении истоков «российского дела» Трампа.

Адвокаты Сассманна отрицают, что тот солгал в беседе с федеральными агентами. В четверг его защитники попытались опровергнуть показания ключевого свидетеля Джеймса Бейкера, предположив, что его воспоминания о встрече с Сасманном в сентябре 2016 года были «туманными» и что его показания со временем поменялись.

Бейкер был главным юрисконсультом ФБР в сентябре 2016 года, когда его друг Сассманн, занимавшийся юридической работой в предвыборном штабе Клинтон, запланировал встречу, чтобы передать Бейкеру информацию, которая, по словам Сассмана, указывала на потенциальный секретный канал связи между российским банком и Trump Organization, принадлежавшей Дональду Трампу.

Сассманна обвиняют в том, что он солгал Бейкеру во время этой встречи, заявив, что он предоставил ФБР данные не от имени конкретного клиента. На самом деле, как утверждает прокуратура, во время той встречи он представлял интересы предвыборного штаба Клинтон и другого клиента, руководителя отдела технологий, который передал ему компрометирующую Трампа информацию.

Прокуроры утверждают, что Сассманн не стал говорить о своих связях с кампанией Клинтон, потому что полагал, что ФБР сочтет эту информацию менее достоверной, если примет во внимание возможную пристрастность источника.

Обвинения против Сассманна были выдвинуты спецпрокурором Джоном Даремом, назначенным в качестве специального советника при администрации Трампа для расследования правонарушений со стороны правительственных чиновников в первые дни расследования российского вмешательства в выборы и потенциальных связей Москвы с кампанией Трампа.

Оправдательный приговор может спровоцировать критику в отношении истинных целей расследования, которое ведет Дарем, а обвинительный вердикт, скорее всего, вдохновит сторонников Трампа, которые давно рассчитывают на то, что Дарем продемонстрирует предвзятое отношением к бывшему президенту.

Адвокаты защиты отрицают, что Сассманн солгал. Выступая перед присяжными, они заявили о том, что невозможно быть уверенным в том, что именно сказал Сссман на встрече с Бейкером, потому что ни один из ее участников не делал записей.

Во время перекрестного допроса адвокат Сассманна Шон Берковиц представил Бейкеру его собственные предыдущие показания о встрече, в которых он казался менее уверенным в том, что именно было сказано, и даже в некоторых случаях дал другие определения в сравнении с показаниями, данными им в четверг на суде.

Например, во время дачи показаний в Конгрессе в октябре 2018 года Бейкера спросили, знал ли он во время встречи, что Сассманн в то время представлял предвыборный штаб Клинтон. Он ответил: «Я не помню, чтобы он конкретно говорил об этом в то время».

Давая показания в четверг, Бейкер сказал, что он «на 100% уверен» в том, что Сассманн сказал ему 19 сентября 2016 года во время встречи в штаб-квартире ФБР, что он не присутствовал там от имени какого-либо своего клиента.

«Майкл — мой друг и коллега, и я верил (этому) и верил, что это утверждение было правдивым», — сказал он.

На допросе у прокурора Бейкер сказал, что, если бы Сассманн сообщил ему, что добивается встречи в качестве юриста кампании Клинтон, он, вероятно, не согласился бы на нее — отчасти потому, что сама Хиллари Клинтон находилась в 2016 году под следствием, связанным с использованием ею частного почтового сервера во время работы на посту главы Госдепартамента.

Хотя он отметил, что ФБР всегда хочет получать отчеты о преступных правонарушениях или угрозах национальной безопасности, бюро также принимает во внимание личность человека или организации, предоставляющей информацию, при оценке достоверности сообщения.

«Безусловно, это вызвало бы у меня очень серьезные вопросы о достоверности источника, правдивости информации, и у меня бы возник существенный вопрос о том, собираются ли нас втягивать в политические игры», - сказал Бейкер.

Во время перекрестного допроса позже в тот же день он признал, что ему было известно, что Сассманн и его юридическая фирма представляли интересы кампании Клинтон в деле о взломе российскими хакерами почтового сервера национального комитета Демократической партии.

Данные, представленные Сассманном, должны были показать скрытую связь между сервером российского Альфа-банка и сервером Trump Organization. В то время ФБР расследовало, были ли скоординированными действия Кремля и предвыборного штаба Трампа с целью влияния на исход президентских выборов в ноябре того года.

Учитывая наличие этого расследования, сказал Бейкер, он счел данные потенциальной угрозой национальной безопасности и быстро принял меры, отчасти потому, что Сассманн сказал ему, что средства массовой информации намерены об этом сообщить. Он предупредил старшего сотрудника контрразведки ФБР, полагая, что это может быть еще одной уликой в расследовании российских связей Трампа, и выразил обеспокоенность тем, что освещение в СМИ может заставить Россию изменить свое поведение.

«Я уже знал, что у нас ведется расследование такого рода, и здесь был еще один набор утверждений, касающихся другого аспекта предполагаемых взаимодействий или связей между российским правительством» и кампанией Трампа», — сказал Бейкер.

Бейкер отметил, что из разговора с Сассманном он понял, что материалы, наводящие на мысль о канале связи между российским банком и компанией Трампа, были составлены серьезными и уважаемыми специалистами по кибербезопасности. Однако ФБР быстро определило, что между Россией и кампанией Трампа в действительности не было никаких контактов.