В Страсбурге 30 сентября открылась пятидневная осенняя сессия Парламентской Ассамблеи Совета Европы, и это первая за последние 5 лет сессия, в которой делегация России участвует от начала до конца. Российские парламентарии вернулись в ПАСЕ летом этого года, когда Ассамблея приняла решения, снимающие с делегации России санкции за аннексию Крыма и разжигание конфликта на востоке Украины. Это решение ПАСЕ было осуждено многими странами-членами Совета Европы и привело к тому, что делегации Украины и Грузии официально не присутствуют на осенней сессии Ассамблеи.
Однако восстановление прав российской делегации не означает, что Россию в Совете Европы перестали критиковать. В частности, ПАСЕ проведет 3 октября обсуждение жестокого подавления протестов, которые летом этого года проходили в Москве. Ассамблея приняла это решение при обсуждении повестки осенней сессии утром в понедельник.
В Кремле уже осудили решение ПАСЕ обсудить разгоны московских митингов. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил журналистам 30 сентября, что официальной Москве «не нравится, когда внутрироссийские дела обсуждают где-то». «Мы считаем, что это исключительно наше дело», сказал представитель Кремля, оговорившись, что «если имеются какие-то конструктивные вопросы, то, естественно, члены нашей делегации и любые представители российской стороны всегда готовы дать конструктивные пояснения».
Руководитель российской делегации в ПАСЕ, вице-спикер Госдумы Петр Толстой попытался в понедельник опротестовать внесение вопроса о московских уличных акциях в повестку Ассамблеи. Его выступление по этой теме, по мнению многих наблюдателей, серьезно расходилось с реальностью: «В Москве регулярно проходят митинги, и власти разрешают все активности оппозиции, более того, все те нарушения закона, которые были допущены летом, уже были урегулированы судом, и соответствующие задержанные отпущены, и мне кажется, в данном случае тема этих дебатов выглядит несколько искусственно».
Кроме того, Россия относится к странам, которые находятся под мониторингом ПАСЕ, отслеживающей изменения в сфере прав человека и проверяющей, насколько хорошо страна выполняет обязательства, которые она на себя взяла при вступлении в Совет Европы. Заседание Мониторингового комитета ПАСЕ состоялось в Страсбурге утром 1 октября, и на него были приглашены как члены официальной российской делегации в Ассамблее, так и представители российской оппозиции.
Председатель Фонда Бориса Немцова Владимир Кара-Мурза, участвовавший в заседании Мониторингового комитета, заявил в интервью «Голосу Америки», что Россия просто обязана позволить проверяющим из Совета Европы делать их работу – особенно после того, как ПАСЕ сняла санкции с ее делегации.
Данила Гальперович: Расскажите, пожалуйста, в какой дискуссии вы участвовали в Совете Европы?
Владимир Кара-Мурза: Это были слушания по России в Мониторинговом комитете ПАСЕ – комитете, который отслеживает выполнение странами-членами Совета Европы своих обязательств. Речь идет об обязательствах в таких областях, как свобода выборов, свобода собраний, свобода самовыражения, право на мирный протест, и так далее - всех базовых прав и свобод, заложенных в Европейской конвенции по правам человека. Поскольку в июне этого года российскую делегацию с полными правами вернули в ПАСЕ, то это, соответственно, были первые после большого перерыва слушания о том, как эти обязательства Россия выполняет. Я, к сожалению, серьезно ограничен в том, что об этом можно рассказывать, поскольку заседание было закрытым. Могу только подтвердить факт этих слушаний, могу назвать состав участников, и могу сказать, что я говорил лично. К сожалению, не могу цитировать других участников, хотя очень хотелось бы процитировать Сергея Кисляка (член Совета Федерации России, бывший посол РФ в США – Д.Г.) и Леонида Слуцкого (председатель Комитета Госдумы по международным делам – Д.Г.). Присутствовали парламентарии примерно из 10-12 стран. Возглавлял слушания председатель Мониторингового комитета ПАСЕ сэр Роджер Гейл из Великобритании, консерватор. В качестве приглашенных спикеров из России, представителей российского гражданского общества и оппозиции, была Эмилия Слабунова, председатель партии «Яблоко», руководитель штабов Алексея Навального Леонид Волков, Татьяна Глушкова из правозащитного центра «Мемориал» и ваш покорный слуга. Должен был быть Оюб Титиев, его приглашали, но ему российские власти, к сожалению, отказались выдать загранпаспорт, и он не смог сюда приехать.
Д.Г.: Это ведь одна из немногих возможностей для российской оппозиции - реальной оппозиции – задать вопросы представителям власти России в прямой дискуссии?
В.Л.: По правилам Ассамблеи, один представитель на мониторинговых слушаниях в делегации должен быть от правящей партии, а другой – от оппозиции. И от правящей партии был Сергей Кисляк, а как бы от оппозиции был Леонид Слуцкий. И когда председатель объявлял о том, что есть представители правящей партии и оппозиции, когда слово «оппозиция» произносилось в отношении Слуцкого, по рядам участников слушаний проходил смех. Да, как для многих российских граждан Страсбург – это ближайшее место, где можно найти нормальное правосудие, и поближе ничего нет, точно такой же абсурд в том, что для того, чтобы состоялся прямой разговор лицом к лицу между представителями правящей группировки и нами, кого называют представителями внесистемной оппозиции, к сожалению, в Москве у нас возможностей нет, и у нас такая возможность появилась в только в Страсбурге.
Д.Г.: А о чем на слушаниях говорили Вы?
В.К.: Я говорил в основном о том, что произошло за те прошедшие три месяца с тех пор, как российскую делегацию восстановили в правах в ПАСЕ. За эти три месяца мы видели снятие всех основных оппозиционных кандидатов с выборов в Мосгордуму. Мы видели жестокие разгоны мирных политических протестов в Москве, которые начались как реакция на снятие кандидатов. Мы видим растущее количество политзаключенных. Мы видим фигурантов «Московского дела», которых приговаривают к реальным или условным срокам заключения. По последним данным «Мемориала», В России уже больше 300 политических заключенных. Это абсолютно неприемлемая цифра для любой страны, а уже тем более для страны, подписавшей Европейскую конвенцию о правах человека. И я говорил о необходимости активно задействовать надзорные и контрольные механизмы ПАСЕ. Уж коль скоро они вернули российскую делегацию с полными правами, то давайте теперь поговорим об обязанностях.
Д.Г.: О каких надзорных механизмах идет речь?
В.К.: Надзорные механизмы, которые предусмотрены в ПАСЕ – это, прежде всего, институты докладчиков. Есть, например, докладчик ПАСЕ по расследованию убийства Бориса Немцова, Эммануэлис Зингерис из Литвы. У него закончился основной двухлетний мандат (он свой доклад представил летом), а теперь до июня 2020 года у него идет так называемый «последующий», годовой период, в течение которого он по-прежнему имеет полномочия заниматься этой темой. Мне кажется, первым конкретным шагом Ассамблеи должно быть то, чтобы она настояла на разрешении докладчику въехать в РФ, в чем ранее было отказано. Кстати, в понедельник в ПАСЕ заседал Комитет по юридическим делам и правам человека. И они приняли решение – утвердить поездку Зингериса в качестве докладчика ПАСЕ по делу Немцова в Россию.
Д.Г.: А как так получилось, что Россия, не выходя из Совета Европы, все же не пускала докладчика ПАСЕ?
В.К.: В первоначальный двухлетний период Зингерис не получил ответа ни на один свой запрос, ни на одно письмо, ни на один телефонный звонок. Ему был официально запрещен въезд в Россию. А когда он уже отчаялся, пришел просто в обычное почтовое отделение в Страсбурге и отправил заказное письмо на имя Валентины Матвиенко («Совет Федерации, Москва, Большая Дмитровка, 26»), ему этот конверт вернулся с печатью почты России – «неизвестный адрес». Тут пол-Страсбурга смеялось, хотя, на самом деле, это не смешно, а очень грустно. И вот я надеюсь, что как первый конкретный шаг ему удастся поехать в Россию и получить необходимые документы.
Д.Г.: Какие еще доклады ПАСЕ по России вы считаете необходимыми?
В.К.: Мы будем ставить вопрос о назначении докладчика ПАСЕ по проблеме политических заключенных в России – это уже кричащая проблема. Мы будем настаивать на том, чтобы такой докладчик был назначен и тоже получил полный доступ к российским официальным лицам и, кстати, в места содержания этих политзаключенных. Потом пора переходить к практической реализации резолюции 2252, которая была принята в январе на зимней сессии ПАСЕ, в которой содержится прямая рекомендация к странам-членам Совета Европы принимать «законы Магнитского» и вводить персональные визовые и финансовые санкции в отношении людей, причастных к грубым и серьезным нарушениям прав человека. Пока таких стран в Совете Европы всего четыре из 47, и, кроме этого, еще США и Канада. Мы надеемся, что в ближайшее время их количество увеличится, и остальные страны Совета Европы тоже направят очень четкие сигналы о том, что люди, которые нарушают базовые демократические принципы в своих собственных странах, не должны иметь возможность пользоваться благами и привилегиями демократической системы на Западе.
Д.Г.: Как вы относитесь к заявлениям представителей официальной Москвы о том, что разгоны мирных митингов – это внутреннее дело России?
В.К.: Да, уже в четверг на сессии будут дебаты, посвященные прошедшим выборам в Мосгордуму, последовавшим протестам и силовому разгону этих протестов, уголовным делам, возбужденных в отношении мирных демонстрантов. И когда этот вопрос включался в повестку дня, то глава российской делегации в ПАСЕ Петр Толстой заявил протест против того, что якобы внутрироссийские дела обсуждаются на Ассамблее. Я хочу в очередной, пятисотый или тысячный раз напомнить представителям официальной делегации России, что согласно основополагающим принципам международного права вопросы, касающиеся прав человека, не могут считаться внутренним делом той или иной страны, а являются предметом международных обязательств, международного разбирательства, международной ответственности. Это зафиксировано, например, очень четко в Московском документе ОБСЕ 1991 года. Это зафиксировано в многочисленных документах Совета Европы, и ПАСЕ в своем праве, когда она ставит эти вопросы. Я тут пообщался уже с некоторыми парламентариями, которые уже попросили право выступления в четверг, и думаю, что очень много неудобных вопросов будет задано в лицо официальным российским делегатам. Я надеюсь, что ПАСЕ, коль скоро возвращены все права российской делегации, будет ставить неудобные для Москвы вопросы, касающиеся обязательств РФ в рамках Совета Европы, обязательств, которые грубейшим образом нарушаются нынешними властями России в самых разных областях.
