США осудили приговор, вынесенный российскими властями Владимиру Кара-Мурзе.
Напомним, что российский оппозиционер приговорен к 25 годам тюрьмы за выступления против агрессивной войны российского правительства против Украины.
В заявлении представителя Госдепартамента Веданта Патела, опубликованном в понедельник, подчеркивается, что «Кара-Мурза стал еще одним объектом эскалации кампании репрессий, (осуществляемой) российским правительством».
«Мы вновь призываем к освобождению Кара-Мурзы, а также к освобождению более чем 400 политических заключенных в России, – подчеркивается в заявлении. – Мы подтверждаем нашу солидарность с Кара-Мурзой и всеми отважными приверженцами светлого будущего для России, которые несправедливо удерживаются в заключении, включая Алексея Навального, Илью Яшина и многих других, кто служит своей стране и своим согражданам ценой огромных личных усилий, смело отстаивая права человека и фундаментальные свободы. Мы присоединяемся к их семьям, друзьям и сторонникам в России и во всем мире и требуем их немедленного освобождения».
Адвокат Кара-Мурзы Мария Эйсмонт рассказала, что он рассматривает суровый приговор как признание его эффективной работы в качестве оппозиционного политика, добавив, что команда Кара-Мурзы намерена обжаловать приговор.
Кара-Мурза отказался просить суд оправдать его.
41-летний российский политик, отец троих детей и бывший журналист, имеющий российское и британское гражданства, на протяжении многих лет выступал против президента России Владимира Путина и добивался от правительств стран мира и международных организаций введения санкций против РФ и против ряда российских граждан за нарушения прав человека.
Посол США в РФ Линн Трейси констатировала, что приговор Кара-Мурзе представляет собой попытку покончить с инакомыслием.
«Криминализация критики действий правительства – признак слабости, а не силы», – напомнила Трейси.
Комментарии российских правозащитников и политологов
«Система мстит ему за то, что он не давал превратить трагедию в статистику»
25 лет – это самый большой возможный срок даже в сталинском уголовном кодексе, заметил Александр Черкасов, бывший председатель Совета правозащитного центра «Мемориал», закрытого властями в прошлом году, в комментарии для Русской службы «Голоса Америки».
«При Никите Хрущеве максимальный срок был 15 лет, – напомнил он. – Впрочем, тогда еще была смертная казнь, вроде как не действующая у нас с 1996 года. Но Владимира Кара-Мурзу дважды пытались отравить – современный эквивалент смертной казни. С ним (политиком) власти расправляются по максимуму».
Ни одно из трех предъявленных ему обвинений не связано с насилием, подчеркнул Александр Черкасов: «Он, во-первых, привлекал внимание к проблеме политических заключенных. Во-вторых, привлекал внимание к тем, кто творит незаконные репрессии в России, и выступал против войны в Украине. По сути дела, политик сидит за слово. Владимир Кара-Мурза – человек из семьи, в которой было много репрессированных в советское время. Он делал то же, что делали советские диссиденты, боровшиеся против репрессий и выстраивавших помощь заключенным. Поэтому система мстит ему за то, что он не давал превратить трагедию в статистику, за то, что не позволял забыть имена тех, кто творил репрессии».
В свое время также надолго пытались укатать в каменный мешок руководившего солженицынским Фондом помощи заключенным Александра Гинзбурга, напомнил правозащитник. «Но тот вышел на свободу достаточно скоро. Я уверен, что режим не проживет тот срок, который он отмерил Владимиру Кара-Мурзе. Но у него остались семья, жена, трое детей. И как раньше он помогал политическим узникам, так теперь он сам нуждается в солидарности и помощи. Срок в 25 лет отбрасывает нас далеко в прошлое, и эту машину времени необходимо остановить во что бы то ни стало», –резюмировал Александр Черкасов.
В свою очередь, политолог Аббас Галлямов в комментарии «Голосу Америки» сказал, что воспринимает приговор Кара-Мурзе как свидетельство того, что контроль над политическим процессом в России уверенно переходит из рук администрации президента (АП) в руки силовиков.
«В АП понимают, что такие гигантские сроки работают против самой власти, искажают ее социальную базу, – утверждает он. – Подавляющему большинству россиян репрессии претят, пугают их. Поэтому на протяжении долгих лет режим старался избегать откровенной ставки на политические репрессии, хотя и прибегал к ним. Власти старались, чтобы степень наказания была соразмерна степени вменяемой человеку вины. Поэтому на свободе оставались Навальный, Яшин и другие».
Когда репрессивность становится в восприятии населения главной характеристикой режима, его легитимность умирает, считает Аббас Галлямов: «Сейчас база Путина - менее трети избирателей. Когда репрессивность станет первым, что приходит на ум человеку при упоминании Кремля, Путина и их политики в целом, база власти уменьшится процентов до 6–8, не больше. Соответственно, это будет режим, который держится исключительно на штыках. Такая конструкция редко бывает устойчивой. Когда контроль над политикой переходит из рук профессионалов в руки непрофессионалов, это в итоге всегда плохо заканчивается», – заключил политолог.
Старший научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир Андрей Колесников уверен, что в приговоре есть мотив мести за Акт Магнитского. Однако, по его словам, на самом деле решение суда нужно оценивать в более широком контексте.
«Приговор одновременно направлен на то, чтобы серьезным образом запугать всех, кто публично пытается высказываться против режима и "спецоперации", – добавил он. – Режим настроен очень серьезно и не стесняется приговоров сталинского масштаба (в последние годы советской власти столь жестких приговоров не было)».
К тому же огромный срок заключения, вынесенный Владимиру Кара-Мурзе создает плохой прецедент, полагает Андрей Колесников. «Российские суды в последнее время действуют по прецедентам. Раз можно давать такие сроки одному, значит, и по отношению к другим они вполне допустимы. Раз можно привлекать за слова – будут и дальше привлекать к ответственности на этом основании», – резюмировал эксперт Фонда Карнеги за международный мир.
Форум